08 августа 2012 г.
ИЗ ХРОНИКИ ДВУХ ЗВЕЗДНЫХ РЕЙСОВ АНДРИЯНА НИКОЛАЕВА
Заслуженный работник культуры России и Чувашии журналист Валентина Иванова завершает работу над рукописью своей новой книги «Андриян Николаев: орбиты космические и земные». На ее творческом счету уже есть издание о прославленном космонавте, немало личных интервью с «Соколом», статей. Новая книга (из серии «Замечательные люди Чувашии») создается в «фирменном» жанре В. Ивановой: это документальная повесть в высказываниях самого космонавта и его сотоварищей, авторских отступлениях.
Волею автора непосредственные участники и очевидцы тех исторических событий на страницах этой книги собрались все вместе, как за круглым столом. И взахлеб, в репортажном стиле, создавая «эффект присутствия», рассказывают об Андрияне Григорьевиче, дополняя друг друга, не упуская даже «мелочей», которые так важны для достоверности летописи подвига.
Читатель найдет и немало малоизвестных фактов из биографической хроники Космонавта-3, которым автор, перелопатив горы первоисточников, дает «зеленую улицу». В канун 50-й годовщины первого звездного рейса Андрияна Николаева «СЧ» печатает фрагменты книги, рассказывающие о наиболее «горячих точках» обоих его полетов.
Часть 1-я: ВО ВСЕЛЕННОЙ - КОСМОНАВТ-3
…Попович: 11 августа 1962 года. 10 часов 50 минут. Последние объятия, и Николаев медленно поднимается по небольшой лесенке к лифту.
Гагарин: Прощальный взмах руки товарищам и друзьям, и лифт уносит Андрияна к люку космического корабля. Пока он обживался в своей уютной кабине, я все время перекликался с ним по радио. Это был самый обыденный разговор. Были в нем и вопросы технического характера, и деловые советы, и шутки.
Каманин (генерал, помощник главкома ВВС по космосу): После объявления 20-минутной готовности я передал Николаеву, что мы с Гагариным переходим в бункер и будем вести связь оттуда. Предупредив его о необходимости надеть перчатки и закрыть гермошлем, я передал микрофон Гагарину. Через 2-3 минуты в рубке появился Королев, боевой расчет замер – слышались лишь короткие четкие команды и доклады исполнителей. Кроме Королева, Гагарина и меня в рубке был и Келдыш(президент Академии наук СССР. - В.И.). Командовал пуском полковник Кириллов.
Врач: За пять минут до старта частота пульса у Николаева была равна ста четырнадцати ударам. Внешне он оставался спокойным, сосредоточенным, на вопросы оператора давал четкие ответы.
Николаев: Пока часы в унисон отбивают секунды, меня то и дело запрашивают о самочувствии. Сразу угадал голос Юрия Гагарина. Он будто рядом: «Андрюха, ни пуха, ни пера! - Ладно, Юра!» Он шутит. Я отвечаю только по делу. Он на это реагирует по-своему: почему, мол, я молчу, как в рот воды набрал. А я отвечаю коротко. По инструкции. «Всё в норме. И - точка».
Автор: «Всё в норме»… А ведь групповой полет «звездных братьев» Николаева с Поповичем мог бы сорваться уже сразу после пуска «Востока-3». Если бы не выдержка, находчивость и высокий профессионализм специалистов Земли, в частности, руководителя стартовой службы космодрома А.С. Кириллова. Об этом так и не состоявшемся, к счастью, ЧП многие годы спустя как бы мимоходом упомянул в своей книге Марк Галлай (известный летчик-испытатель, Герой Советского Союза, учивший космонавтов из первой «шестерки» осваивать космическую технику. — В.И.):
Галлай: Уже дана команда «Пуск». Дальнейшие события – отход кабель-мачты, включение водяных инжекторов системы охлаждения, зажигания, выход двигателей сначала на предварительный, потом на промежуточный и, наконец, на главный режим работы – все это должно было следовать одно за другим автоматически.
Дав команду, Анатолий Семенович Кириллов уткнулся в перископ и увидел, что в положенный момент не отошла кабель-мачта - это пуповина, питающая ракету, пока та стоит на своих земных опорах! Уже хлынули из инжекторов водяные струи, перед которыми бледновато выглядел бы любой петергофский фонтан, сейчас сработает зажигание, под ракетой появятся клубы дыма и отсветы пламени от вышедших на предварительный режим двигателей, а проклятая кабель-мачта стоит будто приклеенная!
А с другой стороны, не отойди эта чертова мачта – и так она пропашет по борту уходящей вверх ракеты, что шансов на нормальный ход последующих событий остается не очень-то много.
Руководитель стартовой службы громко доложил: «Не отошла кабель-мачта». Однако отбоя не дал,- всей силой своих знаний и инженерной интуиции чувствовал: заработают двигатели на полную мощность – отойдет мачта. Не может не отойти!
Он бросил взгляд на Королева. Тот стоял молча – понимал, что говорить в этот момент что-то под руку пускающему не стоит.
Автор: Чего стоили Главному конструктору в те критические мгновения его молчание и внешнее спокойствие, говорит такая «картинка с натуры», которую по горячим следам событий запечатлел в своем дневнике главный «шеф» и наставник космонавтов генерал Николай Каманин, очевидец того памятного старта:
Каманин: В эти томительные минуты ожидания старта больше всех волновался Сергей Павлович: он лучше всех знал и достоинства, и недостатки своего детища. Он весь был – воплощение напряженного внимания, в руках держал телефонную трубку с красной полоской, чтобы в случае аварии успеть прокричать, как он говорил, «петушиные слова» - условную команду на катапультирование космонавта. После команды «Старт» и начала отсчета секунд: 10, 20, 30… 100, 110, 120… 500… 600… все ждали отсчета 687… Нормальная работа всех агрегатов ракеты до 687-й секунды означала выход третьей ступени и корабля на орбиту.
Галлай: Но вот сработал главный клапан, поднялась тяга двигателей, усилилась вибрация – и кабель-мачта отскочила. «Как ей, негодяйке, и было положено»,- комментировал впоследствии герой этого эпизода (полковник А.Кириллов. - В.И.) ее недостойное поведение. А еще через мгновение ракета снялась с опор и пошла вверх.
Каманин: На 720-й секунде произошло отделение корабля от носителя, и «Восток-3» возвестил миру о новой большой победе на пути освоения космоса.
…Галлай: На кремлевском приеме, устроенном по случаю завершения полета космических кораблей «Восток-3» и «Восток-4», Королев сказал про Кириллова:
– Железной выдержки человек! – В его устах такая характеристика стоила немало…
Автор: Лишь тогда, уже после удачного приземления, узнали и сами «звездные побратимы» об этом случае. И сколько же «нервных клеток» помогло Андрияну сберечь на космической орбите то «незнание»… Но это, повторяю, было много позже.
Гагарин: В 11 часов 30 минут была подана последняя команда: «Подъем!!!» В перископ я увидел, как серебристое тело ракеты, освобожденное от металлических одежд, поддерживающих ферм, медленно приподнялось над стартовым устройством и, содрогая землю и воздух гулом мощных двигателей, в жарком пламени устремилось ввысь.
– Все нормально, – донесло до нас радио спокойный голос Андрияна Николаева, принявшего на себя всё нарастающие перегрузки. Прошла минута, и в небе остался только бледный след от ракеты, скрывшейся с глаз. Полет «Востока-3» начался…
…Никто в эти первые часы нового космического полета не уходил с оперативного пункта управления. Всем хотелось слышать чуточку глуховатый голос Андрияна Николаева, все время сообщавшего результаты своих наблюдений. В начале четвертого витка состоялась телевизионная передача из космоса, и мы увидели на экране лицо Андрияна, спокойно работающего в своей кабине.
Попович: После обеда и короткого отдыха должен был начаться один из основных экспериментов полета – выход Андрияна из пилотского кресла.
Автор: Сейчас, спустя десятилетия, этот эксперимент и осторожность, с какой его готовили, может вызвать улыбку, но тогда он во многом представлялся опасным и сверх рискованным. Ведь космонавтика делала лишь самые первые, очень осторожные шаги, и невесомость во многом представлялась тайной «за семью замками», не преодоленным пока барьером, самой большой и непредсказуемой загадкой Космоса. Во многом именно из-за этих «козней» невесомости так затянулся и старт «Востоков-3 и -4», намеченный первоначально еще на осень «гагаринского», 1961-го года.
И вот спустя целый год, 11 августа 1962-го, состоялся, наконец, долгожданный, выстраданный старт «Востока-3». В этот же день предстоял и рискованный, чреватый любыми последствиями, выход командира космического корабля из пилотского кресла.
Вдумайтесь: ведь Андриян Николаев, которому тогда не исполнилось еще 33 лет, сознательно шел в незнаемое и непредсказуемое. И вполне осознанно был готов к тому, что может и не возвратиться на Землю живым… Как готовы были к этому без громких слов и все они, первопроходцы космоса, девизом которых смело можно считать древнее изречение: «Per aspera – ad astram!». Которое в переводе с латыни дословно означает «Через тернии – к звездам» или, образно говоря, «через трудности – к победе». И недаром Юрий Гагарин любил повторять: «Преодолеть неведомое надобно решиться».
И Андриян Николаев тоже без колебаний решился: точно в назначенное время приступил к выполнению задания. Он покинул надежное пилотское кресло и, как грудью на амбразуру, шагнул в невесомость.
Гагарин: Этого, как известно, не делал ни я, ни Герман Титов. Естественно, мы все ожидали этого момента с нетерпением и настороженностью.
…Тогда никто не знал, что может произойти с космонавтом, когда в состоянии невесомости он освободится от привязных ремней, окажется в свободном «плавании». И сможет ли один, без чьей либо помощи, вернуться обратно в кресло? Вдруг он очутится под потолком кабины и не сможет опуститься на свое рабочее место? Ведь тогда создастся аварийное положение, чреватое тяжелыми последствиями.
Автор: Был в этой ситуации и еще один важный нюанс возможной опасной «непредсказуемости», на котором заострил внимание корреспондент «Комсомольской правды» А. Милкус в своем интервью с А.Г. Николаевым в день его 70-летия. И о котором еще на Земле, до начала полета, прекрасно знал, оказывается, Космонавт-3, но, тем не менее, сразу после выхода на орбиту, точно в назначенное время, приступил к выполнению задания, от исхода которого напрямую зависела его жизнь:
Николаев: Мне доверили первому отвязаться от кресла и выйти в свободное плавание.
Журналист: Насколько знаю, ваше кресло тогда было одновременно и катапультой. Если бы вам не удалось потом снова застегнуть ремни, остаться живым во время посадки было мало шансов…
Николаев: Именно так…
Автор: Но вернемся снова к комментарию Юрия Гагарина к этому главному космическому заданию Андрияна Николаева:
Гагарин: Специалисты советовали сначала освободить левое, затем правое плечо и, ни в коем случае не делая резких движений, попробовать отделиться от кресла.
Попович: Андриян Григорьевич Николаев все сделал, как учили, как положено по инструкции. И оказалось, что человек, освобожденный от цепких оков привязных ремней, может свободно перемещаться в замкнутом пространстве корабля.
Гагарин: Он первым в мире выяснил, что человек, потерявший свой вес, может свободно перемещаться в корабле. Так была открыта непреходящая истина. Никаких затруднений при этом космонавт не испытывал. Достаточно было коснуться пальцем стенки кабины, чтобы поплыть в противоположную сторону, а, коснувшись потолка,- опуститься в кресло.
Попович: Сообщая об этом на Землю, Андриян добавил, что в невесомости хорошо отдыхать. Это сообщение нас обрадовало, ведь через сутки был намечен старт моего корабля. Взволновало это и Сергея Павловича Королева, его предположения оправдались: в космосе можно жить и работать. Он тут же вышел с ним на связь:
- Как настроение, Андриян Григорьевич?
Николаев показал большой палец.
Часть 2-я: «ЭФФЕКТ НИКОЛАЕВА»:
Из сообщения ТАСС: 1 июня 1970 года в 22 часа московского времени в Советском Союзе стартовала ракета-носитель с космическим кораблем «Союз-9».
Космический корабль, выведенный на орбиту вокруг земли в 22 часа 09 минут, пилотирует экипаж в составе: командира корабля Героя Советского Союза, летчика-космонавта СССР подполковника Николаева Андрияна Григорьевича, борт-инженера кандидата технических наук Севастьянова Виталия Ивановича.
…Автор: В XXI веке Чувашия становится в России пионером освоения серийного производства одного из самых элитных и востребованных детищ нанотехнологий – отечественных солнечных батарей. Но, оказывается, уроженец чувашской земли Андриян Николаев еще почти полвека назад одним из первых в мире испытывал «в деле» эту квинтэссенцию современных высоких технологий в полете на «Союзе-9». Здесь…
Николаев: …на поверхности агрегатного отсека установлены солнечные батареи, которые раскрываются после выведения корабля на орбиту. Панели солнечных батарей являются основными приемными элементами солнечной энергии и превращения ее в электрическую энергию, необходимую для питания электросистем корабля. Здесь же расположены антенны радиотехнических систем и телеметрии.
Автор: А.Г. Николаев так рассказывал о первоочередных задачах, к выполнению которых космический экипаж приступил сразу же после успешного выхода «Союза-9» на рассчитанную околоземную орбиту:
Николаев: Через иллюминаторы спускаемого аппарата визуально проверили раскрытие солнечных батарей и антенн радиосистем. Они все были раскрыты правильно. По ультракоротковолновой и коротковолновой станциям установили двустороннюю радиосвязь с Землей и доложили «Заре»: «Время отделения корабля от носителя - 22 часа 08 минут 51 секунда. Часы и «глобус» идут. Корабль успокоился быстро. Солнечные батареи и антенны раскрыты. На борту все в порядке».
Пока мы занимались проверкой всех систем, наступило время закрутки корабля на Солнце. С помощью ручки управления, включив двигатели ориентации, сориентировал корабль панелями солнечных батарей на Солнце. Произвел закрутку корабля относительно ориентированной оси. Поэтому панели солнечных батарей теперь все время будут направлены на Солнце, что обеспечит постоянную подзарядку буферных батарей. И вот индикатор напряжения начал уже показывать сети: и здесь все было в норме.
Почти ежедневно мы проводили так называемую закрутку корабля с целью ориентации панелей солнечных батарей на Солнце. Все закрутки производились вручную.
…Автор: Один из первопроходцев Вселенной, космонавт Константин Феоктистов, - доктор технических наук, ведущий конструктор и инженер-испытатель отечественных космических кораблей нескольких поколений (в том числе, «Востоков», «Восходов», «Союзов») и орбитальных станций, - рассказывал:
Феоктистов: «Восток» проектировался как самый первый в мире корабль и делался очень быстро. Мы сделали его за два года и на дальнюю перспективу не рассчитывали. Новый же корабль «Союз» решили делать универсальным, предназначенным для решения самых различных космических задач,.. возможности использовать новый корабль как в автономных многодневных полетах, так и в качестве транспортного средства для снабжения орбитальных станций…
Это была последовательная цепь решений сложнейших технических задач с возрастающей сложностью: полет одного космонавта, групповые полеты, станция на 5-6 человек, станция на 50-100 человек, полет на Луну, полеты к Марсу, Венере и так далее. Влияние невесомости на длительность полетов на первых порах не рассматривалась как очень уж непроходимый барьер… Очень важные данные для этой работы были получены в результате рекордного тогда по длительности полета Андрияна Николаева и Виталия Севастьянова на «Союзе-9» в июне 1970 года.
Каманин: Андриян Николаев был готов к полету на любом корабле «Союз», но избрал для себя самый трудный. Полет на 18 суток на корабле «Союз-9 требовал от экипажа предельного напряжения всех физических и моральных сил. А он (тогда - заместитель руководителя Центра подготовки космонавтов. В.И.) лучше других представлял себе все трудности и опасности такого полета и готовился к нему со всей серьезностью и настойчивостью: внимательно наблюдал за всем процессом сборки корабля, за испытаниями его систем и оборудования, лично участвовал в комплексных испытаниях, систематически тренировался на тренажерах и стендах. Очень важно было выполнить все требования подготовки экипажа и не упустить ни одной мелочи…
Понятно, с каким волнением мы готовили и отправляли в полет экипаж – всегда спокойного, рассудительного, прекрасной души человека, уже побывавшего в космосе, Андрияна Николаева, и способного молодого ученого Виталия Севастьянова. Как перенесут они 18-суточную невесомость, какие изменения при этом могут произойти в организмах, как восстановят они свои «земные ритмы» после полета – это глубоко волновало всех, кто готовил полет.
Лазарев: (летчик-космонавт, врач по образованию, основной дублер Андрияна Николаева): Казалось, все идет нормально – самочувствие, работоспособность, выполнение поставленных задач … Экипаж сообщал, что чувствует себя с каждым днем все лучше. В этом мы убеждались по докладам Андрея и Виталия, их настроению, по картинке на телеэкране и по данным телеметрии, - казалось бы, все прекрасно. Но все ждали окончания полета, чтобы получить ответы на массу вопросов. И прежде всего…
Каманин: …экипаж «Союза-9» должен был дать ответ на очень важный вопрос: через сколько суток надо менять космонавтов на орбитальной станции? Орбитальные станции будут летать многие месяцы, а затем и годы. Для этого потребуется много космических кораблей, ракет, экипажей. На конкретный вопрос – сколько?- ученые отвечали по-разному. Одни специалисты считали, что смену экипажей можно производить через 30 суток. В этом случае для годовой работы станции потребуется 12 кораблей, 12 ракет и 12 экипажей. Другие утверждали, что если полеты людей в космос на срок более 10-15 суток опасны, то экипажи на станциях придется менять через 10 суток. Значит, для обеспечения годовой работы орбитальной станции потребуется в три раза больше кораблей, ракет и экипажей. Разрешить эти споры могли только эксперименты.
Государственная комиссия приняла решение готовить полет на 18 суток.
Попович: «Союз-9» пробыл на орбите 424 часа. Невиданный рекорд пребывания человека в космосе: пока никто из космонавтов не испытывал такой физической и психологической нагрузки.
…Автор: Космический корабль «Союз-9» коснулся родной земли 19 июня, в 14 часов 59 минут по московскому времени. (Кстати, чтобы посадка корабля осуществлялась именно днем, в более удобное время, запущен он был почти в полночь, - в отличие от ранее производившихся космических стартов, проходивших утром).
Николаев: Почти одновременно с нашим кораблем примерно в тридцати метрах от нас приземлился вертолет, и через несколько минут у иллюминаторов корабля появились специалисты из поисковой группы. Мы показали им большой палец. Это означало, что у нас в корабле все нормально. Они поняли наш сигнал, и на их озабоченных лицах появились улыбки.
Автор: Однако… Вспомним строки известной бардовской песни Булата Окуджавы: «Не верьте пехоте, когда она бравые песни поет…»
Лазарев: Открыли люк-лаз, освободили ребят от привязных ремней и, как позже рассказывал Андрей, им было трудно подниматься и занимать вертикальное положение. Ноги были какие-то ватные и вместе с тем свинцово-тяжелые и не слушались, появилась слабость, участилось сердцебиение, кровь как бы отливала от головы к ногам, в глазах появилась серая пелена.
Автор: И явно неслучайно на первой пресс-конференции после завершения полета на вопрос о самом неожиданном своем ощущении после приземления он ответил коротко и однозначно: «Земное притяжение». Неслучайно и то, что подобное многократно ослабленное состояние человеческого организма после длительного влияния на него невесомости получило тогда в космической медицине название «эффект Николаева». Один из дублеров Андрияна Григорьевича, летчик-космонавт СССР Георгий Гречко, выступая в 2005 году, в годовщину кончины своего друга, на митинге памяти в Шоршелах, неслучайно вспомнил о приземлении «Союза-9», обо всех тонкостях которого был в курсе, дежуря тогда в Центре управления полетами:
Гречко: Кабина корабля по размерам, как салон автомобиля. Попробуйте вдвоем посидеть 18 суток в такой тесноте. Кто выдержит? А они при этом работали. Тогда защиты от невесомости еще не знали. У них сосудистая система вышла из строя. И когда врачи попросили космонавтов просто постоять на ногах, то напарник Николаева упал. А Андриян устоял. Он был белый весь, бескровный, но он стоял. Он умер бы, но стоял. Вот таких людей рождает ваша земля.
Автор: Радостной была их встреча из звездного рейса.
Лазарев: Вокруг были знакомые, добрые и радостные лица, все поздравляли с окончанием полета. Затем врачи взяли их в свои «объятия», уложили на носилки и провели первое короткое медицинское обследование.
Николаев: После 18 дней невесомости все тело, руки, ноги, голова вдруг стали тяжелыми… За время полета я потерял в весе 2,7 килограмма… По данным рентгенологического обследования, размеры и объем сердца уменьшились на 10-12 процентов… По-видимому, из-за недостаточности физической нагрузки, которую оно получало в состоянии невесомости.
Автор: В вертолете, доставившем Николаева с Севастьяновым буквально через полчаса после приземления на площадку у небольшого домика на карагандинской земле, где космонавты обычно отдыхали сразу после завершения полета, их разместили на удобных постелях. Но к самому домику, хотя находился он совсем рядом, идти пешком им было трудновато, а передвигаться на носилках – не позволяло самолюбие. И, превозмогая слабость, они двигались-таки сами с помощью встречавших их друзей.
Николаев: Мы отвечали на приветствия, но очень хотелось как можно быстрее добраться до постели. Тело было тяжелое. При подъеме по лестничной клетке мы все время спотыкались, а когда я пытался подпрыгнуть, ноги остались на месте. Нас ввели в уютную комнату, переодели в чистое белье и уложили в постель.
Автор: Как рассказывали журналисты центральных СМИ той поры, первая пресс-конференция Николаева и Севастьянова после завершения их полета состоялась лишь на третьи сутки и «длилась ровно минуту». А сами космонавты находились за стеклянной перегородкой, - их иммунитет после длительного звездного рейса очень ослабел, и медики больше всего опасались инфекции. К экипажу «Союза-9» «допускались только три врача, сменявшие друг друга на круглосуточной вахте».
Николаев: После осмотра медиков, лежа в постели, я начал бриться электрической бритвой. Она казалась значительно тяжелее, чем обычно… Нам с Виталием предложили самостоятельно пройти вдоль коридора в столовую на обед. Когда шли, мы заметно пошатывались. Хорошо, что коридор был неширокий. Наше движение вдоль коридора было зафиксировано на кинопленку.
Автор: Позже, когда всё наладилось, и Андриян с Виталием просматривали эти кинокадры в Звездном городке, друзья подшучивали над ними:
Николаев: Что, мол, после посадки, наверное, отведали по чарочке? Но тогда нам было не до шуток… При перегрузках на земле у меня постоянно возникала мысль о том, как было бы хорошо …снова оказаться в невесомости и по-человечески выспаться там, отдохнуть хотя бы немного от земной тяжести, которая постоянно давила на нас.
Ученые-специалисты, учитывая результаты продолжительного полета на корабле «Союз-9», создали потом целую систему физиологической защиты организма от невесомости, которая применялась на долговременной орбитальной станции «Салют», на станции последнего поколения «Мир».
Автор: Чувашская легенда о скрытой от людских глаз «крышке синего неба», которая, придет время, непременно откроется избраннику Вселенной, заканчивалась весьма оптимистично. Что в тот счастливый миг смело проси у неба что угодно – все получишь с лихвой, исполнится любое, самое заветное твое желание. Но скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. И далеко не все получалось с первого раза у создателей космических кораблей и космонавтов-разведчиков звездных миров…
Андриян Николаев относительно быстро «самовосстановился» после полета на «Союзе-9». И неожиданная слабость после приземления, вроде бы, судя по официальным сообщениям той поры, не очень больно аукнулась на его «железном» здоровье. И лишь десятилетия спустя, на его похоронах, землякам «Сокола» довелось услышать совершенно неожиданное и неизвестное доселе - от Виталия Севастьянова, приехавшего в Чебоксары сказать последнее «прости» другу. Оказывается, Андриян Григорьевич вскоре после возвращения из того памятного полета перенес один за другим два инфаркта…
Но выстоял, пересилил грозную болезнь. И снова встал в строй, выполняя свои служебные обязанности, - даже многократно увеличил их, став в 1974 году первым заместителем начальника Центра подготовки космонавтов. Перегрузки, теперь уже земные, продолжались. Зачем, во имя чего?
Николаев: Правду говорят, что человека трудно удовлетворить. Жадность его одолевает. В хорошем смысле. Совершил какое-то нужное дело, и уже новая мысль не дает покоя: «А что же дальше?» Достиг задуманного потолка – и сразу же прикидывает: «А нельзя ли повыше?» Сделан шаг, второй, а уже догоняет сотый, тысячный. Кажется, цель уже достигнута. Вот она, рядом. А мечта, замыслы ведут дальше и дальше. Видимо, в этом смысл человеческой жизни. Без нее, без этой хорошей жадности, а точнее, жажды, наверное, скучно было бы жить на свете…
Источник: "Советская Чувашия"