|
Можно ли отстоять свои права на нормальный труд и не попасть под увольнение? Как защититься от произвола ретивого начальника? Что такое идеальное рабочее место? Сколько квадратных метров положено каждому работнику? Почему гипертония признается в США профессиональным заболеванием? Эти и другие вопросы обсуждали участники совета экспертов "Российской газеты": директор ГНЦ социальной и судебной психиатрии имени В.П. Сербского, академик РАМН Татьяна Дмитриева, заместитель директора НИИ экологии человека и гигиены окружающей среды имени А.Н. Сысина РАМН, доктор медицинских наук Сергей Иванов, заведующий лабораторией физиологии труда и профилактической эргономики НИИ медицины труда РАМН, доктор медицинских наук Владимир Матюхин.
Российская газета | Начнем с простого вопроса, который тем не менее наверняка интересен почти половине работоспособного населения. Именно столько у нас трудится в офисах. Сегодня мы живем, во многом беря за образец Запад. Вы часто бываете в зарубежных командировках. Расскажите, что же такое идеальное рабочее место?
Сергей Иванов | Помню свое изумление, когда впервые попал в западный офис: вроде бы все знакомое - столы, стулья, компьютеры, а что-то явно не так. И вдруг понял: вся мебель разной высоты. Оказывается, ее, как костюм, подгоняют под каждого сотрудника индивидуально.
А когда приехал на стажировку в Гарвардский университет, то первое, что у меня спросили - рост, вес и любимые цвета. Так я получил свой индивидуальный стол и стул. А зачем им мой вес, понять не мог. Но все оказалось просто: высота и положение стула регулировались без помощи рук. Хочешь повыше - плюхаешься в кресло, давя всем весом, и оно выстреливает вверх. А дальше, слегка подпрыгивая, опускаешь его на нужную высоту.
Но даже самая комфортная мебель, еще не гарантирует так называемое "хорошо сидим". Дело в том, что во многих офисах, особенно где большие команды, поистине драконовские законы. Например, сотрудникам запрещено разговаривать между собой - только письменно, по электронной почте. Тогда документально видно, кто, чем занимался в течение рабочего дня. Причем босс в любой момент может посмотреть в компьютер каждого из подчиненных.
Владимир Матюхин | Наши предприниматели быстро осваивают западный опыт. Правда, выборочно. Индивидуальная мебель - это пока из области фантастики, зато тотальный контроль уже берется на вооружение. Недавно на одном из предприятий мы проводили исследования. Представьте офис или большой цех, где люди рядами сидят у компьютеров. Вдоль каждого ряда прохаживается старший, а по всему цеху - начальник. Все действия сотрудников берутся на карандаш. Руководитель в любой момент может подключиться к каждому и послушать, о чем он говорит, проверить, что он делает.
Стоит ли удивляться, что такой психологический пресс сильно раздражал людей. У них подскакивало давление, появлялись боли в сердце и прочие симптомы нездоровья. Мы пытались объясниться с начальством, но оно наши советы проигнорировало.
РГ | Сегодня вообще модно устраивать офисы по американскому образцу: огромные залы, прозрачные перегородки, каждый - в своей ячейке. Разве такие "муравейники" не вредят здоровью?
Матюхин | Во всяком случае они имеют право на существование. Если, конечно, соблюдены все гигиенические нормативы. Приведу пример: в зале справочной службы Москвы около 600 телеграфистов одновременно отвечают на звонки. Представляете, какой гул мог бы быть в зале. Но там хорошая звукоизоляция, поэтому шумовой фон не превышает норму - 60 децибел, как и положено при таком характере работы.
РГ | А какую площадь сегодня отмеряет норматив каждому из работающих в офисе?
Иванов | Не менее четырех с половиной квадратных метров.
Татьяна Дмитриева | Здесь есть нюанс. Как психиатр утверждаю: человеку, даже если он находится на работе, обязательно какое-то время необходимо побыть наедине с собой. Когда его никто не видит, никто не мешает, когда он может, не сочтите крамолой, даже подремать минут 10-15. Это его право. Для некоторых такая релаксация просто необходима.
А вот прозрачные перегородки, сквозь которые человек на виду у многих глаз в течение всего рабочего дня, категорически недопустимы. Даже преступники, находящиеся у нас на экспертизе, по закону о психиатрии имеют право побыть наедине.
Иванов | Увы, реалии совершенно иные. По просьбе различных предприятий нам приходится исследовать условия, в которых трудятся их сотрудники. На многих фирмах процветает 10-12 часовой рабочий день. И какие там четыре метра на человека! Люди сидят почти на головах друг у друга. У многих на столе не один, а два компьютера: основной и резервный. И практически везде неграмотно установлены кондиционеры. Вместо пользы они приносят вред.
РГ | По западной статистике, 38 процентов европейцев испытывают постоянный стресс от работы, в том числе от дискомфортных условий труда. На лечение от стрессов Старый Свет тратит в год 20 миллиардов евро. А что у нас?
Дмитриева | К сожалению, полной статистики заболеваний, спровоцированных стрессами на рабочем месте, в стране нет. Однако есть другая любопытная статистика. По смертности у нас лидируют, как и везде в мире, сердечно-сосудистые заболевания. А вот на втором месте не онкология, как в ведущих странах, а смерть от неестественных причин, то есть от производственных травм, самоубийств, острых отравлений, убийств и т.д. Сравните: каждый год на дорогах у нас гибнут 30 тысяч человек, а от самоубийств - 60 тысяч.
Если кто-то говорит вам обидные слова, не пускайте их дальше своих пуговиц
Должна сказать, что расчетливые предприниматели отлично понимают: если его работник испытывает стресс, это убыток производству. Он много не наработает. Вот конкретный пример. В свое время наши сотрудники два года работали в цехах АЗЛК и ЗИЛа. В каждой медицинской бригаде были психолог, психотерапевт и терапевт. К ним мог обратиться любой. Одним помогали разрешить конфликтную ситуацию, другим - справиться с депрессией, третьим подлечиться от невротических расстройств. И через несколько месяцев заболеваемость в цехе снизилась на 34 процента. Причем от всех недугов, в том числе от гриппа, хотя это - инфекционное заболевание. И это понятно: чем у человека устойчивее психика, тем выше иммунитет.
РГ | В СССР трудящихся худо-бедно, но защищал профсоюз. Сегодня вроде бы это должен делать санэпиднадзор. Но согласно принятому закону он может проводить проверки только раз в три года. А если кто-то из сотрудников предприятия пожаловался в санэпиднадзор на условия труда? Может, начальник закрыть перед проверяющим дверь?
Иванов | Может. Для внеплановой проверки надо специальное разрешение вышестоящего органа. Кроме того, теперь инспектор не имеет права нагрянуть внезапно. Он обязан заранее сообщить о своем визите руководителю предприятия. Причем проверять может только конкретную жалобу или факт.
Мы потеряли контроль над многими предприятиями, и что особо тревожит - пищевой промышленности. Здесь условия труда напрямую влияют на качество продуктов, которыми мы питаемся. За последнее время число тревожных примеров стремительно растет. Напомню хотя бы случаи массовых отравлений во Ржеве или в Кропоткине.
Кстати, когда в России открывались цеха по розливу пепси-колы, рабочие начали жаловаться, что их обувь быстро приходит в негодность. Оказалось, концентрат, из которого делается всемирно известный напиток, разъедал сапоги всего за три-четыре недели. Что же говорить о здоровье тех, кто работает в таких условиях.
Матюхин | Давайте поставим точки над "i". Сегодня никакие проверки практически не изменяют ситуацию, даже если выявлены серьезные нарушения условий труда. Удается их устранить - хорошо. Если нет - то люди продолжают работать.
Сегодня все рабочие места должны проходить аттестацию. И ее проводят. Но попробуйте найти оценку "не аттестовано". Ее не ставят, даже если условия труда не отвечают нормам.
РГ | А зачем тогда аттестация? Для галочки?
Матюхин | Не совсем. Она позволяет разработать и внедрить систему мер по улучшению условий труда и, кроме того, поставить работнику диагноз профзаболевания, если у него обнаруживается та или иная патология. Санэпиднадзор получает материалы об условиях его труда, сколько времени он в них проработал, и прочие данные. На этом основании врачом-профпатологом принимается решение о профзаболевании.
Иванов | Понятно, что далеко не всегда удается создать человеку нормальные условия труда. Есть технологии вредные сами по себе, и пока здесь не удается полностью устранить опасность. Но и в таких случаях есть защита - временем. В СССР этот метод был широко распространен. Когда у человека появлялись предвестники профессионального заболевания, его переводили на другой участок: либо с нормальными условиями труда, либо с такими, которые воздействуют на другие органы. К примеру, если у кого-то начинала развиваться тугоухость, ему могли предложить перейти, скажем, на химическое производство, где он дорабатывал до профессионального стажа.
Но сейчас наша беда в том, что срок работы во вредных условиях жестко не ограничен. То есть, выработав стаж по вредности, человек продолжает трудиться в тех же условиях. Вот рентгенологи у нас нередко заканчивают на рабочем месте и трудовую и физическую жизнь. Аналогичная картина во многих других профессиях.
На Западе подобное просто невозможно. Там человек, отдавший вредному производству часть жизни, получает после ухода из него солидное пособие. Более того, его могут бесплатно обучить другой профессии.
РГ | Профессиональные болезни - удел только тех, кто попал на тяжелое и вредное производство? Разве их нельзя приобрести, сидя за компьютером в офисе?
Матюхин | Конечно, можно! Это лишь кажется, что конторская работа безобидна. У клерков страдают весь опорно-двигательный аппарат, зрение. Но главное: у служащего, как правило, весь рабочий день на нервах. Это наше самое уязвимое место. Не зря говорят, что все болезни от нервов. Во всяком случае гипертония, сердечные болезни, невротические расстройства. За рубежом эти недуги нередко удается через суды перевести в профессионально обусловленные заболевания. У нас пока таковыми они не признаются. Хотя этот вопрос поднимался неоднократно.
РГ | А наш суд стоит на страже здоровья трудящегося? Вот недавно в штате Миннесота служащий выиграл дело против своего шефа, который не обеспечил ему нормальные условия труда. На Западе подобные процессы - обычная практика. А были случаи, когда наши граждане обращаются в суд по таким вопросам?
Иванов | На моей памяти - нет.
РГ | Не верят, что можно отстоять свои права на нормальные условия труда, не боясь быть уволенным?
Дмитриева | По новому закону сегодня уволить человека с работы стало намного сложнее. Но у предприятий есть свои приемы, которые позволяют и закон не нарушить, и от неугодного человека избавиться. Например, сокращение штатов. Уволят и нужных, и ненужных, а потом наберут заново. И никакой суд не поможет.
Иванов | Проще всего расстаться с неугодным сотрудником в фирмах, где люди работают по контракту на полгода-год. Начнете качать права и в конце срока получите конвертик с пожеланиями удачи. На этом все юридические формальности закончены.
Дмитриева | Сейчас, когда многие предприятия развалились и безработица стала суровой реальностью, люди за более или менее разумные деньги готовы работать в любых условиях, даже очень вредных. Мы обследовали газовиков на Севере, которые трудятся вахтовым методом, и людей, живущих в базовых поселках. Оказалось, что "вахта" - а именно на нее сегодня делают ставку многие предприниматели - вызывает более чем у 90 процентов людей психические расстройства. То есть полноценно работать они не могут. Я уж не говорю о том, что резко повышается опасность труда.
РГ | Если сегодня у человека нет правовой защиты, то может быть есть какие-нибудь приемы, как самому защитить себя от стрессов сегодняшнего дня?
Дмитриева | Во многих ситуациях есть, как это ни странно, очень простые способы защиты. Скажем, ваш начальник - хам. Разносит вас по поводу и без повода, не выбирая выражений. Что делать? Внимательно его разглядывайте: как побрит, какой у него галстук, как он завязан, какого цвета, поглажена ли сорочка и т.д. В данный момент это для вас должно быть важнее, чем любые слова грубого босса. Научившись такому приему, вы защитите себя от многих стрессов. Вам будет просто смешно, когда начальник злится.
Хорош и такой способ обороны. Если кто-то говорит вам обидные слова, не пускайте их дальше своих пуговиц. Представьте, что все неприятное, направленное на вас, разбивается о пуговицу на вашей блузке или любую другую деталь вашего туалета и отскакивает. Главное - не пускать обиду в сердце.
Вредные и опасные условия труда
(данные за 2004 г.)
В условиях, не отвечающих санитарно-гигиеническим нормам, в промышленности работали
(в процентах от общей численности работников отрасли) - 24,7 %
на государственных предприятиях - 20,5 %
на негосударственных - 25,5 %
Льготы и компенсации за работу в неблагоприятных условиях труда в промышленности
(в процентах от общей численности работников отрасли) - 44,6 %
Несчастных случаев на производстве - 88 000
в том числе со смертельным исходом - 3292 чел. |