05 ноября 2003 г.
Ни для кого не новость, что положение в нынешней российской армии далеко от идеального. Постоянные кадровые перестановки в Генеральном штабе, сокращение войсковых частей, плачевное состояние военной техники, наконец, события в Чечне не прибавляют ей авторитета. Есть, конечно, и позитивные моменты. Это создание пробной единицы будущей контрактной армии – 76-й воздушно-десантной дивизии, увеличение денежного довольствия и т. д. Но не об этом сегодня речь.
Наверняка у каждого из нас есть друзья и знакомые, которые принимали участие в одной из двух «чеченских кампаний». И практически всегда в беседах, наряду с традиционными вопросами типа «Когда же война закончится?», еще вставляют: «Сколько же вы там получили?». Пожалуй, это обижает солдат не меньше, чем равнодушие части населения к происходящему. Признаемся, многим россиянам наплевать: Чечня где-то далеко, стреляют там – ну и ладно. Лишь тогда, когда их близкого отправляют в «горячую точку», начинаются тревожные просмотры телепрограмм, молитвы за здравие и ожидание весточек «оттуда».
Не секрет, за нахождение в зоне боевых действий платят гораздо больше, чем в пункте постоянной дислокации. Но кто знает, как деньги начисляют и как они впоследствии выплачиваются? Да и выплачиваются ли вообще?
Мне «посчастливилось» пять раз съездить в командировку, подышать свежим горным воздухом и «пообщаться» с местным населением. Казалось бы, государство обещало как следует оценить это. Но в моральном и физическом планах я «потратился» гораздо больше, чем выиграл в деньгах. Мне еще везло: 5–6 дней в месяц закрывали стабильно (при условии, если в месяц на специальные операции выезжал не меньше 20 раз). Об остальных днях командиры почему-то забывали. Себя же они не ущемляли, это точно. Приходилось наблюдать, как полковники и генералы, просидевшие в Ханкале, в теплых домиках, уезжали с полностью «закрытыми месяцами», с набитыми кошельками.
Сказанное не относится к солдатам подразделений, которые ежедневно рискуют жизнью. Командный состав разведчиков, десантников, спецназовцев, саперов обычно не обижает. Но и в этом случае денег за участие в боевых действиях полностью получить невозможно. Есть пресловутые лимиты. Что это такое? Объясню на простом примере. Представьте полк численностью 1500 человек, из которых около 300 – офицеры, прапорщики, контрактники. И вот на эти полторы тысячи выделяется 3000 человека/дней, или по два «закрытых» дня в месяц.
До 1 мая 2001 года государство не делило защитников на солдат срочной и сверхсрочной службы. За каждый проведенный день в Дагестане и Чечне выплачивали от 810 (для рядовых) до 950 (для офицеров) рублей стабильно. Затем эту сумму снизили до 20 тысяч рублей ежемесячно, но с учетом уже вышеназванной разнарядки. Например, в феврале 28 дней, значит, ежедневно полагается 666,66 рублей. «Закрыли», к примеру, 5 дней: в общей сложности получается 3333,30 рублей. Вот и думайте: много ли это за риск? Солдату необходима реабилитация, как физическая, так и психологическая. Ему положена путевка в санаторий, но получить ее невозможно. Военнослужащему выплачивают по 645 рублей в качестве денежной компенсации, а реальная стоимость путевки составляет 12 тысяч 500 рублей.
А такие мелочи, как получение обмундирования, даже не учитываются. Согласно одному из многочисленных дополнений к закону о военнослужащих проходящие службу в зоне боевых действий при нахождении там сроком 3 месяца и более должны получить новый камуфляж, ботинки и т. д. взамен старым. Но нигде это требование не соблюдается. А между тем новый х/б комплект стоит 500 рублей, «берцы» (армейские сапоги) не менее 700, бушлат – 800, шапка – 500 рублей. В общем, минимум на человека набегает тысячи три.
Кстати, знаем ли мы, сколько «стоит» жизнь? Я лично знал с точностью до копейки. В случае моей смерти каждый член моей семьи получил бы по 35 тысяч рублей. Много это или мало – решайте сами.
Может быть, кому-то это покажется и кощунственным, о трагедии «Курска» солдаты говорят с недавних пор с некоторой долей ухмылки. И «виной» этому – прошлогодняя сбитая «вертушка» Ми-26 над Ханкалой. За судьбой подводной лодки следили и продолжают следить до сих пор. Масса телевизионных программ, сотни публикаций. Все члены семей погибших подводников получили квартиры, огромную денежную компенсацию. Но кто вспомнил о том, что всего год назад в вертолете, сбитом чеченскими боевиками, погибло 119 человек? Никто. Государство, выплатив семьям погибших по 50 тысяч рублей, похоже, откупилось полностью.
На эту тему можно говорить до бесконечности. Но вывод один: не стоит сидеть и ждать момента, когда кто-либо из чиновников вспомнит о тебе. Нужно самому напомнить о своем существовании. Тем более сейчас, когда все-таки участников дагестанских и чеченских событий приравняли к участникам боевых действий. И с 1 января 2004 года, дай Бог, обещанными льготами все-таки станет возможно пользоваться. А за недополученными деньгами следует обратиться в суд. Для сведения: в настоящее время ряд адвокатских контор специализируются по искам бывших и действующих военнослужащих.