04 ноября 2003 г.
Есть женщины, которым от природы присуща элегантность. Шляпки, вуальки, банты и броши - это не каждая умеет носить.
Казимиру Станиславовну Сергееву в городе знают многие. “Это дама, - говорят про нее, - которая всегда носит шляпки и умеет рассказывать о драгоценностях всякие интересные вещи!” В почтенном возрасте Казимира Станиславовна сохранила не только утонченность, но и ясный ум, и правильную речь. Работала в первом универмаге Новочебоксарска, “Доме одежды”, в ювелирном отделе “Самоцвета”.
Думаю, эта женщина смогла бы проявить себя не только в торговле. Но в детстве и юности перед ней были закрыты двери всех учебных заведений. Что такое “дочь врага народа” знают лишь те, кому довелось пережить ужас ареста родителей и последующую за этим обструкцию.
Отца арестовали, когда Казя училась в шестом классе. Двухметрового роста мужчина, работающий на железной дороге, присел отдохнуть на рельсы, вытянул ноги в галошах 47 размера (обувь для него всегда покупали в Петербурге) и сказал: “Всю жизнь проработал, а кроме этих галош ничего не имею”. Пришли за ним ночью - кто-то донес. Да и вообще происхождения был подозрительного: поляк и женился на полячке. Дали
6 лет по 58-й статье (антисоветская агитация), могло быть и хуже, да отец Кази был уже не молод.
Мама Кази осталась с тремя детьми одна. Жену врага народа никуда не брали на работу, и семья существовала на деньги ее старшей сестры, которые она присылала. Жили в Псковской области, в бараке. 21 семья имела общий коридор. То время Казимира Станиславовна вспоминает без горечи : “Татары, украинцы, русские, белорусы жили очень дружно, пели, плясали, ставили спектакли, играли в разные игры, на общей кухне варили, пекли хлеб, стирали”. Отец вышел в 42-м году с отмороженными ногами, без пальцев, отсидел все 6 лет от звонка до звонка. Прожил после освобождения недолго.
Но вернемся к концу тридцатых. Сестра матери, к которой они переехали, устроила Казю в районную газету, где та познакомилась с будущим мужем, выпускником Ленинградского литературного института, редактором. В 1940 году его перевели в Пензу. В том же году родилась первая дочь - Нинель. Многие горожане знают Нинель Владимировну Мулгачеву, учителя русского языка и литературы школы-гимназии № 18. Кстати, “Грани” писали о сыне Нинель Михаиле Мулгачеве, математике, старшем преподавателе ЧГУ.
Вторая дочь Казимиры Станиславовны окончила Московский университет им. М.Ломоносова, факультет журналистики. (Поражает наличие образованных людей в этой семье и разносторонность их интересов.) Журналистка вышла замуж за киприота и уехала на Кипр, но так и не смогла к стране привыкнуть. А муж не смог жить здесь. Семья распалась, остался сын, из него получился неплохой художник. Внук Казимиры Станиславовны окончил Суриковскую академию и теперь живет в Москве, а на лето уезжает на Кипр. Его мама в 50 лет поступила в Богословский институт в Москве, работает в столице библиотекарем.
В 45-м году у Сергеевых родился сын, сейчас - заведующий урологическим отделением БСМП Чебоксар, заслуженный врач Чувашской Республики. Окончил Московскую академию им. И.Сеченова, 15 лет проработал в Новочебоксарской городской больнице лечащим врачом.
В 1951 году родилась младшая дочь (“третий год как схоронили”), работала в “Каблучке” товароведом.
Вырастила Казимира Станиславовна достойных граждан, несмотря на нелегкий крест, который несла всю жизнь. Довелось ей жить и на Дальнем Востоке, и на Алтае. Мужа однажды направили поднимать разорившийся колхоз - так они попали в Чувашию. “В той деревне, куда мы приехали, была всего одна русская женщина, врач, а мы не знали ни слова по-чувашски, - рассказывает Казимира Станиславовна. - Учила женщин русскому. Ехали в деревню на три года, а прожили десять”. Муж Сергеевой заболел (инфаркт), и в обкоме предложили переехать в Новочебоксарск.
“Вы все время были продавцом?” - спросила я. “Нет, на Дальнем Востоке трудилась копировальщицей на кораблестроительном заводе, копировала чертежи. Там одни заключенные работали. Один инженер сидел в лагере за то, что отрезал от приводного ремня кожу, хотел поставить на обувь новую подметку. Помню, один барак, в котором жили заключенные, проиграл в карты другой барак и устроил резню. Некоторые заключенные имели в сумме срок в 100 лет за побеги”.
В разговоре мы опять ушли к страшным временам. Снова и снова Казимира Станиславовна перебирает в памяти те события.
Она никогда не забывает о том, что была дочерью “врага”. Но странно, на вопрос, как относится к Сталину, отвечает: “Не могу его обвинять. Может, в то время нельзя было иначе. Когда выиграли войну, плакала от счастья и благодарила его, когда он умер, рыдала вместе со всеми. Я простила всех, ведь иначе и сам прощен не будешь...” n