Февральская революция и демократизация органов местного управления
К началу 1917 г. 1-я мировая война вызвала в России глубочайший кризис — разочарование от больших людских и материальных потерь, усталость армии, голод в крупных городах, хозяйственную разруху в тылу. Царское самодержавие было не в состоянии покончить с возникшими трудностями. В столице страны, Петербурге, в конце февраля стихийно разразилась революция. Исходным событием стала демонстрация горожан, состоявшаяся 23 февраля, которая превратилась в выступление против царизма. Голодные горожане требовали хлеба. На другой день забастовали заводы. Вышедший на улицы народ нес красные знамена. 25 февраля забастовка приобрела всеобщий характер.
Власти пытались навести порядок и на четвертый день, 26 февраля, на пути движения рабочей колонны выставили солдатские заслоны. Но солдаты отказались стрелять в рабочих. В эту ночь несколько гвардейских полков взбунтовалось, а утром 27 февраля солдаты присоединились к рабочим. Восставшие захватили арсенал, заняли Зимний дворец. 2 марта, лишившись поддержки армии, царь Николай II отрекся от престола.
Стихийная, но быстрая победа Февральской революции стала неожиданной реальностью для всех политических партий и группировок страны. Но Россия не осталась без власти: ночью 27 февраля депутаты Государственной думы создали Комитет по восстановлению порядка и связям с учреждениями и общественными деятелями. Этот властный орган возглавил один из лидеров партии октябристов М.В. Родзянко. Параллельно с думским Комитетом был избран Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов. 2 марта было сформировано Временное правительство во главе с князем Г.Е. Львовым. В Декларации о принципах обновления внутреннего строя России оно обязалось: провести полную и немедленную амнистию по всем делам — политическим и религиозным, в том числе террористическим покушениям, военным восстаниям, аграрным преступлениям и т.д.;
ввести свободу слова, печати, союзов, собраний и стачек, с распространением на военнослужащих политических свобод, допускаемых военно-техническими условиями;
отменить все сословные, вероисповедные и национальные ограничения;
начать немедленную подготовку к созыву на началах всеобщего, равного, прямого и тайного голосования Учредительного собрания, которое установит форму правления и конституцию страны, и ряд других важных основ местного и военного обустройства.
В губернские центры, оттуда в уездные города были переданы тексты манифестов Николая II и великого князя Михаила Александровича об их отречении от российского престола, обращения Комитета Государственной думы с призывом поддержать новую власть, помочь армии хлебом. Распоряжения Временного правительства адресовывались председателям уездных земских управ и уездным исправникам, городским головам и уездным воинским начальникам.
Активная часть городского населения Чувашии в лице интеллигенции, рабочих и солдат, чиновников и предпринимателей восторженно приняла весть о революции и приветствовала ее. В Чебоксарах дважды, 3 и 5 марта, были проведены заседания городской думы по случаю «столь знаменательного в русской истории переворота в составе верхнего правления». Заседание городской думы от 5 марта послало на имя председателя думского Комитета М.В. Родзянко телеграмму следующего содержания:
«Чебоксарская городская дума приветствует вас и в вашем лице Государственную думу — борцов за свободу — и с радостью и всецело подчиняется власти Временного исполнительного комитета».
В Ядрине торжества по поводу свержения царизма начались 5 марта и продолжились два дня: одно за другим были проведены заседания гласных уездной земской и городской управ. На последнее были приглашены представители всех уездных и городских учреждений и служб, а также большое число горожан. Это торжественное собрание постановило приветствовать Государственную думу, «всецело присоединиться к новому правительству... всеми силами поддерживать порядок и спокойствие на благо Родины».
Подобные торжества состоялись в Цивильске. В Алатыре 5 марта была проведена демонстрация горожан с участием солдат 160-го пехотного запасного полка и артиллерийских запасных дивизионов. Не обошлось без инцидентов: выпущенные из местной тюрьмы преступники-рецидивисты сожгли полицейский архив.
Однако не все события, происшедшие в столице России в ходе Февральской революции, были встречены восторженно. Рабочие и служащие заводов и пароходства «Торгового дома братьев Таланцевых» на Суре настороженно восприняли весть о возникновении в Петрограде двоевластия в лице Временного правительства и Совета рабочих и солдатских депутатов, о чем свидетельствует резолюция, принятая 6 марта на их общем собрании. Они обратились в адрес двух названных органов, а также на имя председателя Государственной думы со следующими пожеланиями: «Только Учредительное собрание, созванное на основе всеобщего, равного, прямого и тайного голосования, может установить новые законы государства Российского и установить новые формы правления, каковому решению и должны все подчиняться, в том числе и мы, пролетариат.
Проводить идеи путем насилия меньшинства над большинством мы одобрить не можем, ибо насилия было много в прошлом нашего государства, и нам, свободным гражданам свободной России, не к лицу пользоваться приемами павшей власти.
Необходимо приложить все усилия свободных граждан объединиться около Временного правительства, поддержать его, а также и доблестную нашу армию для победного окончания войны; всякая же рознь и двоевластие в данное время опасны для обновления России».
В организации власти нарождающегося буржуазно-демократического государства не наблюдалось анархии и стихийности. Правительство не стремилось ломать «до основания» столпы прежней структуры государственного устройства, т.е. органов местного самоуправления, за исключением прежних карательных органов — системы жандармерии с исправниками.
На местах (в уездных центрах) создание нового аппарата власти началось 7 марта. В этот день только что назначенные Временным правительством комиссары Казанской и Симбирской губерний сообщили телеграммами всем председателям уездных земских управ, в том числе Цивильской — А.Н. Абалымову, Чебоксарской — Л.В. Эннатскому, Ядринской — А.Ф. Ашмарину, Алатырской — П.С. Алееву о назначении их уездными комиссарами, о предстоящей замене полиции милицией, об организации при уездном комиссариате временного Совета (Комитета) общественной безопасности в составе 3 гласных от земского собрания, стольких же представителей от коопераций — кредитных кооперативов и товариществ, мелких касс и потребительских обществ, 3 крестьян от сельских обществ. Уездным исправникам было предписано подчиниться комиссару, а уездному воинскому начальнику — приступить к разоружению чинов полиции.
В целом в уездах Чувашии разоружение полицейских чинов происходило с 8 по 15 марта, притом большая часть из них, подчиняясь приказу исправника, добровольно явились для сдачи оружия к уездным воинским начальникам, лишь по отношению к немногим недисциплинированным лицам из бывших стражей порядка пришлось применить силу, т.е. посылать вооруженных солдат из команд при уездных воинских начальниках. При разоружении воинской полицейской стражи никаких инцидентов не было зафиксировано.
Одновременно создавалась милиция. Ее организационная структура мало чем отличалась от прежней полицейской системы: бывшие полицейские станы были лишь переименованы в милицейские, а полицейские пристава — в начальников милицейских участков. Начальниками милиции назначались лица из интеллигенции: учителя, земские врачи, земские начальники, объездчики и подобные им грамотные граждане, пользовавшиеся среди населения определенной известностью и авторитетом. Милиционеры всех категорий стали выборными: их можно было сменить или снять с работы за любое пренебрежение своими обязанностями, не говоря уже об антиобщественных поступках. Одновременно земские начальники получили указание избрать в милиционеры «грамотных и распорядительных людей», преимущественно из числа раненых и демобилизованных солдат. Желающих служить новой власти оказалось много — как от патриотического порыва, так и из материальных соображений. Новой милицейской формы не было и не скоро могло быть, потому на первое время отличительным знаком служили белые повязки на левом рукаве одежды. По рангу милиционеры делились на рядовых, старших (конных или волостных), начальников участка и уездных помощников последних.
Земства, городские думы, финансовые и другие учреждения с прежними чиновниками и прежними же функциями были сохранены. Из должностных лиц на местах волостной старшина был переименован в комиссара волости, а волостное правление — в волостной комитет. Сельский староста стал именоваться комиссаром села (деревни). Временные советы (комитеты) общественной безопасности, созданные при уездных комиссарах, первое время являлись больше органами консультативными, чем властными.
Таким образом, после свержения царя новый государственный строй в России повсеместно утвердился быстро, бесконфликтно, при активном участии буржуазии, чиновничества и интеллигенции.
В первые же месяцы революции были организованы, наряду с официальными органами власти, новые учреждения, например, уездные комитеты общественной безопасности при комиссаре Временного правительства. В момент образования, 15 марта 1917 г., Ядринский уездный комитет общественной безопасности был представлен 7 членами от города (1 чел. — от мещанского общества и по три от чиновничества и интеллигенции и от городской управы), по 1 чел. — от солдат, рабочих и земских служащих и 2 крестьянами из близлежащих русских селений. Чувашей среди членов комитета не было. На 20 апреля того же года комитет пополнился 14 представителями от волостей, гласных земского собрания и союза землепашцев Ядрина. В июне в комитете предоставили по 2 места союзам (профсоюзам) учителей и женщин Ядрина. В июне этот орган уездного комиссара пополнился 10 членами уездного крестьянского совета. В национальном отношении число чувашей сравнялось с русскими. К осени (на 16 октября 1917 г.) в комитет приняли представителей профсоюзов фельдшеров, почтовых служащих, волостных секретарей (писарей), кооперативов (по одному месту), два места дали местной организации эсеров. В его составе были влиятельные люди того времени: известный купец Н.М. Таланцев, опальный при царизме учитель Н.А. Лаврентьев, председатель Ядринского крестьянского совета С.Б. Борисов, председатель солдатского совета Г.С. Скворцов, председатель комитета местной организации эсеров В.И. Мартынов, редакторы газеты «Крестьянский листок» А.И. Кортов и М.Л. Юхтанов и им подобные авторитетные лица.
В Цивильском уезде выборы в комитет общественной безопасности из-за весенней распутицы были отложены до 10 апреля 1917 г., а в помощь уездному комиссару был создан временный совет. Дело осложнилось тем, что назначенный уездным комиссаром А.Н. Абалымов не скрывал свои монархические симпатии и по требованию сходов граждан ряда волостей был снят с этого поста, новым комиссаром уезда избран следователь К.М. Ольшамовский. Только к лету Цивильский уездный комитет общественной безопасности принял устойчивую структуру. На 20 июня в нем были представлены все 12 волостей уезда (26 чел.), уездный крестьянский союз (8 чел.), уездный школьный комитет (5 чел.), Цивильский городской «Народный комитет» (3 чел.), по 2 чел. — гласные земского собрания и солдаты команды уездного воинского начальника; по одному представителю имели рабочие Урмарской фабрики гнутой мебели, строители бараков на станции Шихраны, служащие города, земства и правительственных учреждений, учителя, священнослужители, союз мировых судей, местный Чувашский национальный союз. В комитет входил городской голова (председатель думы) Цивильска. Чуваши в лице посланцев от волостей, крестьянского союза, учителей и национального союза в органе составляли большинство.
Архив Чебоксарского уездного комитета общественной безопасности не сохранился. Из отрывочных данных известно следующее: он, как временный орган при уездном комиссариате, создан 10 марта 1917 г. из 20 членов (представителей земской и городской управ, потребительских кооперативов, граждан Чебоксар и Мариинского Посада, крестьян, рабочих и военных). С 26 марта комитет функционировал как постоянный орган. В мае в его состав вошли избранники от всех общественных организаций и профсоюзов, сформированных к тому времени, а также от городского совета.
Алатырский уездный комитет общественной безопасности организован в конце 1917 г. также на началах широкой демократии — представительности всех политических, профсоюзных и общественных структур.
Говоря о демократизации государственной структуры, следует отметить следующую деталь: с июня 1917 г. в Чебоксарском уезде все руководящие посты заняли чуваши: М.А. Алексеев стал уездным комиссаром, И.И. Данилов — председателем исполкома комитета общественной безопасности, Т.П. Прохоров — председателем уездной земской управы, С.Н. Роднов — начальником уездной милиции. Для понимания глубины демократических процессов после Февральской революции факт примечателен: в истории Российского государства представители коренной национальности впервые получили доступ к руководящим должностям местных ступеней власти.
С победой Февральской революции процесс демократизации затронул губернские и уездные земства. При Временном правительстве было создано Совещание по реформе местного самоуправления — для выработки основ обновления социально-экономической системы страны. 21 мая 1917 г. было обнародовано «Временное положение о земских учреждениях»: их компетенции значительно расширились с введением в деятельность земств вопросов охраны труда, создания бирж труда, устранения дороговизны товаров и т.п. Тогда же публикуется закон «О волостном земстве» (их надо было вновь создавать). В июне 1917 г. было принято положение «О Всероссийском Земском Союзе» — центральном учреждении земств.
Состав прежних земских собраний наполовину был дворянско-купеческим, и вопрос об обновлении этого органа на Чебоксарском чрезвычайном учредительном земском собрании возник уже 16 марта 1917 г. Такое предложение внес городской голова Ф.П. Ефремов. На выборах гласных нового состава были выдвинуты 33 чел., и половина мест в земском собрании стала принадлежать крестьянам. От городов были выдвинуты по 5 жителей, от союза учителей — 3 чел. На земском собрании, созванном 15 апреля, управа была переизбрана. Ее председателем выдвинули хуторянина, уволенного из армии младшего офицера (чувашского учителя) Т.П. Прохорова.
13 сентября состоялись новые выборы гласных. Число гласных, составлявшее к тому времени свыше 70 чел., было сокращено до 45 чел. Выборы прошли по 8 избирательным округам. По их результатам в земское собрание прошли 12 учителей, 21 крестьянин, по 2 земских врача и земских служащих, а также по одному представителю от воинской команды, служителей духовенства, новых служащих (милиции), мещан и т.д. Резко повысился авторитет учителей, и один из них, И.С. Сергеев, избранный заместителем председателя уездной земской управы, временно возглавил названный орган. В национальном составе гласных земства произошел крен в сторону национально-пропорционального представительства: около двух третей мест заняли чуваши.
Цивильские земские собрания вначале занялись вопросами освобождения от возможного дворянско-купеческого давления: 8 июня 1917 г. сняли с должности председателя собрания уездного предводителя дворянства князя А.А. Кропоткина, 11 июля того же года — с поста председателя земской управы купца А.Н. Абалымова. Был избран новый состав уездной управы, куда вошли три учителя (все чуваши), служащий (русский) и одно место было оставлено для представителя от татарского населения уезда. Председателем управы был выдвинут чувашский учитель П.И. Иванов, окончивший Казанский университет и работавший в тот период в Козьмодемьянской мужской гимназии. Губернский комиссар утвердил эти выборы. Политическая позиция земского собрания выразилась в приветствии коалиционному Временному правительству — в «пожелании ему успешной созидательной работы на благо свободной России».
8 октября 1917 г. прошли новые выборы гласных земского собрания в составе 50 чел., на которых чуваши получили 33 места (66 проц.), русские — 11 (22 проц.), татары — 4 (8 проц.), другие национальности — 2 (4 проц.). Национально-пропорциональные соотношения были соблюдены. Руководство в управе сохранилось за чувашской интеллигенцией: председателем был избран тот же П.И. Иванов.
Изменения в Ядринском уездном земстве происходили медленнее, чем в соседних чувашских уездах. В начале мая 1917 г. число гласных было увеличено на 12 новых представителей от рабочих, земских служащих, различных союзов, солдат, горожан и крестьян. Однако 13 июля 1917 г. Ядринский уездный крестьянский съезд предъявил комиссарам уезда и губернии ультиматум: «уволить служащих земства как лиц, состоявших на службе при старом режиме». Губернский комиссар нашел компромиссное решение: число гласных уездного земского собрания ограничить 30 гласными, выборы проводить по округам (их было создано пять). На состоявшихся выборах ни один член управы в гласные не прошел. Председателем управы был избран демобилизованный из армии младший офицер (бывший учитель) И.С. Юхтанов, подвергавшийся при царизме репрессиям. Осенние перевыборы гласных дали абсолютное большинство чувашам, и во главу земской управы был поставлен их представитель И.Г. Филиппов.
Документальных подтверждений раскладки представительства по категориям граждан в Алатырском земском собрании не сохранилось, однако с середины 14 сентября в печати он именуется «новым уездным демократическим земством». Председателем управы еще с середины лета работал учитель А.М. Сперанский.
Выборы в волостные земства состоялись осенью 1917 г., и эти органы не успели взять в свои руки бразды местного правления, их деятельность не нашла документального оформления.
Каковы же результаты обновления рассматриваемых здесь органов самоуправления? После Февральской революции в земских учреждениях Чувашии произошли глубокие сословные, национальные и политические изменения. Было покончено не только с дворянско-помещичьей руководящей монополией, но и купеческим влиянием. Так называемое «уездное самоуправление» перешло в руки народных, мелкобуржуазных представителей. Решающей руководящей силой выдвинулось учительство.
Наметился курс к национально-пропорциональному представительству в земствах. К концу 1917 г. национальный состав гласных уездных земских собраний соответствовал количественному соотношению чувашей и других национальностей. Впервые в истории председателями Цивильского, Чебоксарского и Ядринского уездных земских управ были избраны чуваши. Если добавить к этому и избрание чувашского ученого, историка Н.В. Никольского председателем Казанской губернской земской управы, то выход чувашей на местную арену государственной и общественной деятельности был стремительным, показал организованность и сплоченность нации и наличие в ее рядах организованной интеллигенции.
Движение солдатских масс
В период Февральской революции активной и неплохо организованной категорией населения Чувашии, как и всей страны, оставались солдаты. Этот обездоленный и бесправный люд буквально воспрянул духом, получив приказ № 1 Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов от 1 марта 1917 г., который устанавливал революционные порядки в армии и на флоте и новые уставные отношения между подчиненными и начальниками. В первом пункте приказа, в частности, говорилось: «Во всех ротах, батальонах, полках, парках, батареях, эскадронах и отдельных службах разного рода военных управлений и на судах военного флота немедленно выбрать комитеты из выборных представителей от нижних чинов вышеуказанных воинских частей».
В Чувашии военные организации возникли во второй половине марта 1917 г. В зависимости от обстоятельств их формы оказались самыми разными. Если к моменту их создания в данном уездном городе уже действовал совет рабочих депутатов, то местный военный комитет входил в качестве военной секции в объединенный совет рабочих и солдатских депутатов. Малочисленным был военный комитет в Цивильске, представлявший интересы писарей уездного воинского начальника и конвойную команду: он состоял из 3 чел. В Чебоксарском военном комитете, избранном на базе личного состава конвойной и караульной команд, а также команд выздоравливающих в этом городе солдат пехотных запасных полков Казанского гарнизона, комитет был избран из 10 чел. Он как военная секция вошел в объединенный совет сначала гражданских, затем рабочих и солдатских депутатов. Ядринский военный комитет состоял из 7 чел. Поскольку здесь не было рабочего совета, местные военные преобразовали (переименовали) комитет в Совет солдатских депутатов. В таком виде он просуществовал весь послефевральский период до перехода власти в Ядринском уезде в руки уездного совета (до начала декабря 1917 г.).
Сложную структуру представляли собой военные комитеты Алатырского гарнизона. Поскольку здесь число маршевых рот и артиллерийских батарей, а также отдельных команд доходило до 30, постольку каждое подразделение обязано было иметь свой военный комитет. Кроме них, был создан военный комитет Алатырского гарнизона, где было представлено 53 солдатских и 14 офицерских делегатов. Помимо этого, каждое подразделение имело своего представителя в Алатырском объединенном совете рабочих и солдатских депутатов.
Предполагалось, что обязанностью военных комитетов будет забота об улучшении условий быта солдат (обеспечение их питанием и обмундированием), обеспечение нижних чинов отпусками без ущерба службе. Однако в условиях, когда бесправные солдаты получили права защиты своей чести и достоинства, военная среда, довольно противоречивая как по классовой принадлежности и привилегированности, так и по подчиненности, не могла не втягиваться в конфликтные ситуации. В первые месяцы после Февральской революции военные комитеты были заняты удалением с тихой тыловой службы монархически настроенных уездных воинских начальников. По требованию военных комитетов Казанской местной бригады, объединяющей тыловые службы одноименного военного округа, были отстранены от должности уездных воинских начальников более 10 полковников и подполковников, в т.ч. Алатырского, Козьмодемьянского, Тетюшского, Цивильского, Чебоксарского и Ядринского уездов.
В конце марта—начале апреля 1917 г. обострились отношения между военной секцией Алатырского совета рабочих и солдатских депутатов, возглавляемой рядовым 15-й роты 160-го пехотного полка И.Я. Петровым, и Алатырским гарнизонным военным комитетом, возглавляемым капитаном С. Вятловским. Последовательно защищая интересы солдат, а также проживавших в городе и уезде солдаток, родителей мобилизованных на войну мужчин, военная секция за короткое время приобрела высокий авторитет, что вызвало недовольство служивших в гарнизоне офицеров — сторонников старых порядков. Вожака солдат И.Я. Петрова, руководившего строительством военных бараков, гарнизонный комитет обвинил в злоупотреблении служебным положением, излишнем транжиривании средств и т.д. Петров, в свою очередь, на многолюдном солдатском митинге вскрыл злоупотребления, допущенные именно военными властями в организации солдатского быта. Высказался против гарнизонного военного комитета, который препятствовал нормальной деятельности военной секции Алатырского совета рабочих и солдатских депутатов. Солдатский митинг постановил распустить гарнизонный военный комитет, офицеров, отличавшихся при старом режиме жестоким отношением к нижним чинам, арестовать и проводить в Казань в военную тюрьму. 26 марта 7 офицеров гарнизона были арестованы и на другой день доставлены в Казань на главную окружную гауптвахту.
Арест офицеров-монархистов спустя почти месяц после Февральской революции вызвал большой переполох в штабе Казанского военного округа. 3 апреля арестованные были освобождены из-под стражи. В «Алатырское дело» в качестве судей были втянуты Казанский и Алатырский Советы рабочих и солдатских депутатов. Новый начальник гарнизона полковник Клиентов узрел в действиях солдата И.Я. Петрова нарушение общественного спокойствия, 18 апреля арестовал его и отправил в Казань. Узнав об этом, алатырский гарнизон вышел из повиновения. Начались митинги с требованием освободить солдатского вожака, а ранее арестованных офицеров вернуть в тюрьму. Командование военного округа вынуждено было прислушаться к голосу взбунтовавшихся солдат. Снова пошли жалобы от тех же офицеров: дескать, совместное содержание с И.Я. Петровым небезопасно, будто он угрожает им новым насилием. Впоследствии и офицеров-монархистов, и солдата освободили из-под ареста, но только никого не вернули в Алатырь, а разослали по другим частям. По решению II Казанской военно-окружной конференции от 3 июня 1917 г. Алатырский гарнизонный военный комитет был упразднен. Политический урок происшедшего был таков: беспартийного, но грамотного солдата оно подтолкнуло в сторону большевизма: осенью того же года он уже стал активным членом этой партии — комиссаром военно-революционного комитета гвардии запасного саперного полка.
Других подобных волнений в среде военных чинов на территории Чувашии больше не зафиксировано. Однако солдатские массы, тем более фронтовики, а также младшие офицеры во весь послефевральский период оставались активными участниками многих других важнейших событий, которые выразились прежде всего в создании национальных (чувашских) военных организаций. Одна из них (по времени первая) — Чувашский военный комитет (иногда называемый как гарнизонный комитет). Он был создан на общем собрании младших офицеров и нижних чинов, состоявшемся в Казани 26 апреля 1917 г. На нем присутствовали представители от военнослужащих-чувашей 94-го, 95-го, 164-го, 240-го пехотных запасных полков и 2-й артиллерийской запасной бригады Казанского гарнизона. А позднее в комитет этой военной организации были приняты представители (земляки) из новых частей — 45-го пехотного запасного полка и 686-й пешей Казанской дружины.
На организационном собрании 26 апреля военные чины-чуваши приветствовали Февральскую революцию, Петроградский и Казанский Советы рабочих и солдатских депутатов как истинных представителей демократии и защитников ее интересов. В исполнительный комитет Казанского чувашского военного комитета (КЧВК) избрали от всех частей гарнизона 13 чел., а его председателем — подпоручика Скворцова.
Собрание выработало программу действий военной организации, предусмотрев широкий круг мероприятий: создать особую комиссию по переводу на чувашский язык правительственных распоряжений, а также постановлений Казанского Совета рабочих и солдатских депутатов и агитационную — для выступлений перед солдатами-чувашами гарнизона; в случае аграрных и других волнений среди чувашского населения направлять туда для разбора солдат-земляков, содействовать распространению среди населения правительственного «займа свободы» и поставок хлеба для армии, проводить сборы пожертвований среди воинских чинов в поддержку чувашской газеты «Хыпар» и т.п. Намеченные меры в определенной степени были выполнены.
На гарнизонном собрании военнослужащих-чувашей, состоявшемся 11 июня 1917 г., руководящий состав комитета был переизбран. Подпоручик Скворцов выбыл из Казани, председателем исполкома был выдвинут прапорщик Васильев, служивший в 164-м пехотном запасном полку, а переводческая комиссия пополнена новыми людьми.
В мае—июне 1917 г. чувашские военные комитеты были созданы в гарнизонах или частях Симбирска, Уфы, Белебея и других городов. Из них Симбирский чувашский военный комитет (СЧВК), как и Казанский, занимался переводом на чувашский язык и изданием политических брошюр.
У национальных военных комитетов не было преемственности в руководстве. Составы запасных частей постоянно менялись. В маршевые роты в первую очередь отправлялись лица, активно занятые в общественно-демократических организациях и, по мнению вышестоящего начальства, в ущерб воинской службе. В начале лета 1917 г. из Казани на фронт убыли крупные пополнения, и КЧВК остался без руководства.
За восстановление Чувашского военного комитета в Казани взялся прибывший с фронта по болезни артиллерист 2-й запасной бригады А.Д. Краснов. В июне 1917 г. на новых перевыборах он был избран от солдат в Казанский совет, где возглавил финансовую комиссию солдатской секции. В губернском Совете крестьянских депутатов он же представлял свою Янтиковскую волость. Он дважды, 13 и 20 августа 1917 г., проводил гарнизонные собрания военнослужащих-чувашей, где на него возложили обязанности временного председателя КЧВК. На выборах нового состава исполкома военного комитета он был утвержден его постоянным председателем. На этом же собрании, состоявшемся 27 августа, была пересмотрена программа деятельности военной организации и разработан «Наказ Казанскому чувашскому военному комитету». Неотложной задачей организации в нем предусматривалось всемерное «содействие сознательному отношению к дисциплине и поднятию духа (солдат и офицеров) для боеспособности армии», а также выполнение в рамках армейской жизни моральных потребностей национально-культурного характера. Тем самым КЧВК придерживался гибкой позиции: во-первых, содействовал сохранению боеспособности армии, во-вторых, вовлекал солдатские массы в решение национально-культурных вопросов, расширял общий кругозор солдат-чувашей и возбуждал у них чувство национального самосознания. На выборах в Учредительное собрание чуваши-солдаты Казанского гарнизона и их военный комитет единодушно поддержали кандидатов национального списка, выдвинутых совместно с другими чувашскими организациями.
В документах конца 1917 г. КЧВК упоминается как одна из 3 центральных чувашских организаций. К тому времени не только в крупных гарнизонах России, но и крупных частях (дивизиях) русской армии шел процесс создания национальных военных комитетов. Чувашские военные комитеты действовали, кроме Казани, Симбирска, Уфы и Бугульмы, в Оренбурге, Стерлитамаке и Термезе (в Туркестане), в 6-й, 28-й, 41-й, 80-й, 167-й пехотных дивизиях действующей армии, в 20-й артиллерийской бригаде и в продовольственном транспорте 16-го армейского корпуса. Кронштадтское землячество объединяло матросов, солдат и рабочих — уроженцев Чувашии, а в Гельсингфорсское чувашское землячество входили матросы с кораблей и военно-морских команд упомянутой базы и Свеаборга, солдаты и матросы частей 12-го армейского корпуса и других запасных полков и команд. Кроме кронштадтских матросов, все остальные военные комитеты находились под влиянием эсеров или возглавлялись ими.
Важным мероприятием среди солдат-чувашей стало проведение в Казани 10—16 декабря 1917 г. Чувашского военного съезда Казанского округа, где были представлены как уже сформировавшиеся организации, так и отдельные активные воинские чины из ряда гарнизонов Поволжья. Съезд не осудил, но и не одобрил захват власти большевиками, настороженно отнесся к отделению от государственной жизни (от «гражданских свобод») прежних буржуазных партий, предпринимательских классов. Съезд высказался за коренную реорганизацию на национально-пропорциональных началах уже созданных советов, за осуществление принципов национально-культурной автономии, за создание национальных (чувашских) частей и подразделений, за учреждение при штабе округа чувашского отделения. В специальной резолюции было признано необходимым вести тесную совместную работу с организациями других наций для благополучия страны, поддерживать другие страны «в их начинаниях по проведению в жизнь принципа самоопределения народностей».
Военные комитеты просуществовали до февраля 1918 г. и в связи с демобилизацией старой армии самоликвидировались.
Первые Советы Чувашии
После Февральской буржуазно-демократической революции параллельно с государственными органами возникли формы народовластия, способные, с одной стороны, защищать и охранять революционные завоевания, с другой — контролировать действия новой власти. Наиболее удобной формой административно-территориального объединения с самым широким представительством населения, его профессиональных структур и партийно-политических направлений стали Советы — губернские, уездные, городские. В зависимости от степени сплоченности первыми образовались городские, затем губернские Советы рабочих и солдатских депутатов, в мае—июне 1917 г. — Советы крестьянских депутатов.
В Чувашии сложился широкий спектр народного представительства в таких революционных организациях. Их форма была довольно разнообразной. Первым из органов народовластия 20 марта 1917 г. возник Алатырский уездный Совет рабочих и солдатских депутатов. Он сформировался от выборных представителей железнодорожников и промышленных предприятий, воинского гарнизона, профессиональных, общественных и политических организаций. Из 90 депутатских мест одна треть отдавалась военным. Многочисленное представительство — 21 чел. — имели рабочие железнодорожных мастерских, паровозного депо и путевые рабочие 12-го железнодорожного участка. Рабочие и служащие акционерного общества «Волгалес», лесопильных заводов Карпова и товарищества Попова были представлены в Совете 11 депутатами. Места получили уездная земская управа и городская дума, городское мещанское общество, союзы полиграфистов, земских служащих, фельдшеров (лекарских помощников), учителей, торгово-промышленных служащих, финансовых работников и т.д. 10 депутатов имели местные организации, политические партии (кроме большевиков, т.к. членов РСДРП(б) до глубокой осени 1917 г. в Алатыре не было).
На общем собрании депутатов этого Совета, состоявшемся 21 марта, были разработаны и обнародованы его основные задачи и дана оценка текущему моменту. Совет преследовал цель «полного народовластия в форме демократической республики» на основах свободы и равенства всех граждан российских без различия веры, национальности и пола, передачи всей земли трудящимся на ней и коренных реформ законодательства в смысле программы-минимума Российской социал-демократической рабочей партии, установления 8-часового рабочего дня, осуществления государственной охраны труда и пр. Совет обещал всемерно бороться с явными и тайными сторонниками старого режима.
Совет осуществил ряд важных для местной жизни мероприятий: например, принял решение установить с 22 марта 1917 г. во всех мастерских, фабриках и на заводах Алатыря и уезда 8-часовой рабочий день. По признанию губернской газеты «Симбирянин», такой шаг Совета был встречен предпринимателями неодобрительно: «Граждане относятся к такому решению несочувственно, — писала газета. — Они говорят, что в настоящее время, когда Россия поставила на карту и свободу, и жизнь, гражданам ее надо [и дневать] и ночевать у того дела, какое он делает на оборону родины, а не отдавать на ее спасение только третью часть суток».
Поскольку основателями Совета выступили организации социалистических партий, он оказался под эсеровско-меньшевистским влиянием. Первым председателем исполкома был избран М.Я. Житомирский, руководитель городской организации РСДРП меньшевиков. Совет имел две секции. Рабочая, очень неоднородная по составу, куда вошли и представители интеллигенции в лице служащих и членов политических партий, являясь условным объединением, была несколько аморфной. Военная секция, возглавляемая уже упомянутым И.Я. Петровым, вскоре заслужила авторитет среди трудящихся масс города и уезда. Впоследствии военно-следственная комиссия по делу И.Я. Петрова, обвиненного в организации беспорядков в Алатырском гарнизоне, дала довольно высокую оценку деятельности его и всей военной секции: «Неимущие лица стали видеть в нем (в Петрове. — А.И.) своего единственного защитника, и, ввиду того, что некоторые просьбы из-за сложности вопроса и по недостатку времени выполняются или разрешаются различными организациями не сразу, неимущие лица и стали подозрительно относиться к различным организациям. И в результате и среди солдат, и среди отдельных граждан начали слышаться такие обращения к организациям: «Ага, вы такие, вы не исполняете нашего пожелания, вы — за богатых, вы — за буржуазию, и всех вас надо переизбрать, заменить новыми. А пока мы пойдем к Петрову, он нам все сделает». И такая вера в силу Петрова завоевывала все больше последователей и ослабляла роль и значение общественных организаций».
Под этими безымянными («общественными») организациями подразумевались исполком уездного Совета рабочих и солдатских депутатов, уездный продовольственный комитет и городская продовольственная управа, созданные по распоряжению Временного правительства земские учреждения и др. В своих показаниях названной военно-следственной комиссии председатель исполкома уездного Совета М.Я. Житомирский не скрывал остроты продовольственного вопроса и признавал, что были случаи, когда И.Я. Петров и его товарищи по военной секции Совета (конечно, наслушавшись постоянных жалоб и пустых обещаний об обеспечении хлебом рабочих, городской бедноты и беженцев), приходя на заседания Совета, разгоняли его членов.
После ареста И.Я. Петрова многие его товарищи по военной секции Совета были включены в состав маршевых рот и отправлены из Алатыря на фронт. Алатырские социалисты «привели в порядок» свои силы. Руководство различных политических сил создало «Объединенное бюро социалистов». Меньшевика М.Я. Житомирского, обвинив в происшедших в городе солдатских беспорядков, сняли с поста председателя исполкома, Совет возглавил эсер И.Ф. Павленко. 19 июня 1917 г. Совет приобрел у частного владельца М.А. Краснова типографию и с 22 июня начал выпускать совместную с «Объединенным бюро социалистов» газету «Знамя труда». Профсоюз рабочих и служащих Алатыря («Союз труда») поддержал этот шаг. Исполком пересмотрел внутреннюю структуру Совета. В военной (солдатской) секции были созданы 4 комиссии: культурно-просветительская, хозяйственная, финансовая и следственно-юридическая. Рабочая секция имела следственно-юридическую и культурно-просветительскую комиссии. На заседания военной секции стали приглашать с правом совещательного голоса представителей военных комитетов рот и батарей.
Алатырский уездный Совет рабочих и солдатских депутатов, как крупная организация народовластия, представлял в городе внушительную силу, что выяснилось в ходе выборов гласных городской думы в начале августа 1917 г. Среди семи группировок горожан «Объединенное бюро», выдвинувшее список кандидатов от Совета, оказалось представленным в городской думе 22 гласными из 35 возможных. Еще 4 кандидата от социалистического блока прошли в гласные Алатырского уездного земского собрания. К слову говоря, кандидаты других городских групп населения в гласные земского собрания не прошли.
Алатырский уездный Совет рабочих и солдатских депутатов органично вписался в местную общественно-политическую жизнь: занимался обеспечением горожан и беженцев хлебом, помогал трудоустраивать безработных, улаживал трудовые конфликты, организовывал помощь солдатам и т.п. Так, 29 сентября 1917 г. общее собрание членов Совета, обсудив доклад о солдатках, решило: а) обратиться ко всем рабочим с призывом об отчислении однодневного заработка в пользу семей, чьи главы призваны на военную службу; б) организовать широкий сбор пожертвований в пользу солдаток (тут же было собрано 170 руб.); в) создать при Совете союз солдаток «для более верного распределения среди нуждающихся собранных средств».
После Октябрьской революции Совет избрал выжидательную позицию (с декабря председатель исполкома — меньшевик-интернационалист В.П. Егоршин). Такой период затянулся до середины марта 1918 г.
Другим подобным органом в Чувашии, но не таким значимым и активным, являлся Чебоксарский Совет рабочих и солдатских депутатов. Созданный на собрании горожан 17 марта 1917 г. как Совет гражданских депутатов в составе 30 чел., он 13 апреля новыми выборами был преобразован в Совет рабочих и солдатских депутатов. Председателем его (прежде Совета гражданских депутатов) был сосланный в Чебоксары в ссылку латышский студент, меньшевик К.Я. Грасис, в те дни работавший начальником уездной милиции. В Совет были избраны представители городских рабочих, работники лесопильных заводов, водники, мелкие служащие и солдаты: депутатские места получили 7 солдат, по столько же рабочие промышленных предприятий и кустари, по одному месту — учителя, мелкие торговцы, работники водного транспорта, местной типографии, иконописной мастерской, беженцы, рабочие земских заведений и т.п. По инициативе Совета было организовано издание газеты «Чебоксарская правда».
Чебоксарский Совет также состоял из двух секций, имел организационную, хозяйственную, продовольственную и следственную комиссии, исполнительный комитет и его президиум. Городская дума и Совет работали в Чебоксарах параллельно: дума занималась городским хозяйством, Совет налаживал взаимоотношения между рабочими и работодателями, ходатайствовал перед комиссией об отсрочке и об освобождении военнообязанных от призыва в армию, хотя солдатская секция того же Совета стояла за отправление в армию этих же лиц, мотивируя, что «с удалением указанных лиц при выполнении военного заказа военному ведомству ущерба не будет и что действующая армия нуждается в молодых сильных солдатах, каковыми являются эти лица». Отсутствие согласованности переросло в глубокую неприязнь между местными лидерами — председателем Совета К.Я. Грасисом и вновь назначенным уездным комиссаром и председателем уездной земской управы Т.П. Прохоровым. Причиной противостояния стали их политические взгляды. На начальном этапе Февральской революции позиции меньшевика Грасиса и эсера со времен первой революции Прохорова были близки. Важным мероприятием стала совместная организация празднования 1 Мая. Однако под влиянием большевистской прессы (из Казани в Чебоксары поставлялись газеты «Правда», «Солдатская правда», московский «Социал-демократ», казанский «Рабочий») с середины мая 1917 г. К.Я. Грасис объявил себя большевиком и на страницах «Чебоксарской правды» стал пропагандировать идеи этой партии. Совет принял решение о введении 8-часового рабочего дня во всех торгово-промышленных заведениях Чебоксар. Еще раньше, в конце апреля—начале мая 1917 г., на Грасиса как на начальника милиции уезда поступило много жалоб губернскому комиссару Временного правительства. Губернские газеты печатали сенсационные материалы о «чебоксарских беспорядках», устраиваемых сторонниками Совета. С мотивировкой «о превышении власти» 6 мая 1917 г. уездный комитет общественной безопасности снял К.Я. Грасиса с поста начальника уездной милиции, выдвинув на это место учителя-чуваша С.Н. Роднова.
С середины мая взаимоотношения между Т.П. Прохоровым и К.Я. Грасисом по политическим мотивам обострились. Уездный комиссар восторженно встретил весть о вхождении представителей социалистических партий во Временное правительство. 18 мая он образовал Чебоксарскую организацию партии социалистов-революционеров (интернационалистов), в то время как К.Я. Грасису не удалось создать большевистскую организацию, хотя такую возможность Казанский комитет РСДРП(б) не отрицал. Из числа большевистски настроенных матросов и солдат, прибывших в отпуска в Чебоксары, Грасисом была сплочена небольшая группа, которая поддерживала лозунг своей партии «Вся власть Советам!» Предъявляя права на власть, указанные солдаты и матросы и часть членов Совета 22 июня явились на заседание уездного комитета общественной безопасности и избили находившихся там представителей власти. Т.П. Прохоров временно покинул Чебоксары. Порядок был восстановлен военной командой, присланной губернским комиссаром из Казани. Грасиса и некоторых его соратников посадили в Казанскую тюрьму, газету «Чебоксарская правда» закрыли. Участники разгона местной власти из числа военных были отправлены в свои части.
Последующий этап существования Чебоксарского Совета рабочих и солдатских депутатов менее выразителен. Его председателем был избран И.М. Смоленков, человек умеренных взглядов. Совет уже не претендовал на власть, однако оказывал заметное влияние на демократизацию жизни города и уезда, имел свое представительство в местных органах. Так, на состоявшихся 24 сентября 1917 г. выборах гласных городской думы, где были выставлены списки кандидатов от 5 групп городского населения (городского Совета, членов потребительского и кредитного обществ, домовладельцев и т.д.), список кандидатов Совета завоевал 9 мест из 20 (из 629 избирателей-горожан за список Совета проголосовали 285 чел.). После Октябрьской революции Совет стал основой для создания военно-революционного комитета, провозгласившего в уезде и городе Советскую власть.
Ядринский пролетариат, представленный в основном рабочими маслобойного и олифоварочного завода (по распоряжению правительства другое предприятие — винокуренный завод — в 1915 г. был закрыт), политическими вопросами мало увлекался и стремления к организации объединенного Совета рабочих и солдатских депутатов не проявил. Ядринский солдатский Совет до декабря 1917 г. занимался только функциями военного комитета подобно организациям тыловых команд при уездных воинских начальниках.
Массовое оживление в среду крестьян и крестьянской интеллигенции внесла подготовка ко Всероссийскому съезду Советов крестьянских депутатов. В связи с этим в волостях состоялись выдвижения представителей на Казанский и Симбирский губернские, а также на уездные крестьянские съезды Чувашии. В их организации самое активное участие приняли губернские комитеты партии эсеров. Так, в апреле ее Казанский комитет во всех уездах губернии распространил обращение к крестьянам, призывая их участвовать «в покрытии всей России сетью крестьянских Советов». В повестку дня были предложены важнейшие вопросы революционного времени: о будущем государственном строе России, о войне и мире, о монополии на хлеб, о текущем моменте (об отношении к Временному правительству) и т.д.
Из уездных крестьянских съездов Чувашии первым по времени был созван в конце апреля в Алатыре. Он прошел под лозунгом поддержки Временного правительства, а принятая по аграрному вопросу резолюция полностью соответствовала лозунгу эсеровской партии об уравнительном землепользовании.
В конце апреля—начале мая посланные Казанским комитетом партии эсеров занимались в чувашских уездах подготовкой и проведением крестьянских съездов. В Чебоксарском уезде съезд работал 3—4 мая 1917 г. На нем каждое сельское общество было представлено не менее чем двумя посланцами, т.е. собрание крестьян было представительным. Съезд довольно подробно изложил их настроение. По вопросу о государственном устройстве новой России делегаты высказались «за свободную демократическую республику» и одновременно признали «за всеми национальностями полное право самоопределения». Весьма революционна в свете крестьянских запросов резолюция по аграрному вопросу: «Требовать, чтобы вся земля: удельная, церковная, кабинетская, монастырская, землевладельческая и земля помещиков — перешла из частных рук в общегосударственную собственность без всякой оплаты и чтобы она была отдана в пользование тем, кто сам будет на ней трудиться». По вопросу о войне было высказано требование прекращения ее «при первом удобном случае без всяких денежных и земельных захватов за счет другого государства» (т.е. без аннексий и контрибуций), восстановление разрушенных и разграбленных стран — «за счет имущих классов всех воюющих народов». По вопросу об отношении к Временному правительству съезд дал городскому Совету рабочих и солдатских депутатов и будущему уездному Совету крестьянских депутатов наказ доверять ему «в пределах выполнения его обязательств и воли народа». Съезд выразил поддержку рабочим в разрешении их жизненных проблем: потребовал ввести бесплатное обучение во всех учебных заведениях; выразил «сочувствие утверждению государственной монополии хлеба».
По тем же вопросам повестки дня прошел и крестьянский съезд Цивильского уезда, о работе которого остались лишь самые скудные сведения. Первые крестьянские съезды Цивильского и Чебоксарского уездов Казанской губернии и Алатырского уезда Симбирской губернии не избрали исполкомы Советов крестьянских депутатов. II Алатырский уездный крестьянский съезд, работавший 8—9 июня 1917 г., в основном обсудил аграрный вопрос и присоединился к аналогичному постановлению I Всероссийского съезда крестьянских депутатов от 25 мая 1917 г., высказался за создание крестьянских организаций — волостных и сельских Советов крестьянских депутатов. На съезде был избран исполком Алатырского уездного Совета крестьянских депутатов в составе 16 чел., который сразу же вошел в контакт с уездным Советом рабочих и солдатских депутатов, в дальнейшем наиболее важные местные проблемы обсуждал вместе с ним и принимал совместные решения. Исполком крестьянского Совета возглавил эсер И.В. Щепочкин, а заместителем председателя был избран известный еще с периода революции 1905—1907 гг. эсер-максималист П.Н. Мошкин.
Определенный интерес представляет процесс создания Советов крестьянских депутатов в Ядринском уезде. Сначала они возникли на низшем уровне: в конце мая были созданы сначала Шуматовский, затем Слобода-Стрелецкий волостные Советы крестьянских депутатов. Организаторами их являлись прибывшие в отпуск солдаты. Еще в середине мая приехавшие из Казанской сельскохозяйственной школы практиканты (по духу — сторонники партии эсеров) создали в Ядрине организационный комитет по созыву уездного крестьянского съезда для «устройства уездного крестьянского союза».
Ядринский уездный крестьянский съезд открылся 10 июня 1917 г. Помимо 220 делегатов от селений и волостей, право решающего голоса получили все члены организационного комитета по его созыву, представители учительского союза В.Ф. Каратеев и И.Г. Филиппов, приехавшие в отпуск офицеры: поручик Е.А. Кузьмин и прапорщик И.Г. Юхтанов. Названные учителя и офицеры стали руководителями съезда. Кроме основных пунктов — о войне, о земле, об отношении к Временному правительству, о форме государственного правления в России, об Учредительном собрании, в повестку дня съезда по предложению чувашских делегатов были включены вопросы о народном образовании, о церкви, о «Вирьяльском обществе чувашей», о местной газете «Сурский листок», об уездном комиссаре.
Четыре дня бурлило здание реального училища, где собрались крестьянские делегаты. Они признали войну злом и выгодной только капиталистам разных стран для своего обогащения, но решительно высказались против заключения сепаратного мира. Из-за отсутствия единого мнения вопрос о хлебной монополии был оставлен открытым до следующего съезда. Вопрос о земле подлежал разрешению на Учредительном собрании. Делегаты предлагали удалить лиц духовного звания из учебных заведений; церковноприходские начальные школы преобразовать в школы земского типа; обучение вести на родном языке и т.п. 13 июня был избран исполком Ядринского уездного Совета крестьянских депутатов во главе с учителем из с. Абызово Тойсинской волости эсером С.Б. Борисовым.
Ядринский уездный Совет крестьянских депутатов просуществовал вплоть до Октябрьской революции как демократическая организация нового времени: содействовал, например, переизбранию состава земской управы; представители крестьянского Совета вошли в состав уездных органов — в комитет общественной безопасности, земельный и продовольственный комитеты. Совет начал издавать свою газету «Крестьянский листок».
В соседних Чебоксарском и Цивильском уездах в установлении органов народовластия крестьян дела не ладились. Так, попытку созвать новый крестьянский съезд с целью образования на нем Чебоксарского уездного Совета крестьянских депутатов предприняло было открывшееся 29 июля чрезвычайное (т.е. внеочередное) уездное земское собрание. Обсуждая данный вопрос, внесенный в повестку дня собрания уездным комитетом общественной безопасности, гласные земства разошлись во мнениях: еще свежи были в памяти недавние конфликты, разгоравшиеся между главой земской управы и уездным комиссаром Т.П. Прохоровым и председателем Чебоксарского Совета рабочих и солдатских депутатов К.Я. Грасисом. Поэтому предложение о созыве уездного крестьянского съезда и выборах на нем крестьянского Совета поддержки у гласных земского собрания не нашло. Создание Чебоксарского уездного Совета крестьянских депутатов затянулось до января 1918 г.
Неудачно складывались дела и в Цивильском уезде. Национальные противоречия, возникшие между чувашами и русскими на первом уездном крестьянском съезде, работавшем в 20-х числах мая, повлияли на то, что уже избранные члены исполкома разделились на непримиримые группировки, и исполком прекратил свое существование. С надеждой еще раз попытаться создать крестьянский орган народовластия, крестьянским союзом на 19 августа 1917 г. был назначен новый уездный съезд с приглашением по одному делегату от волостей. В разгар уборочных работ жители ряда мест не провели сходов по выбору своих представителей, их явилось очень мало. В этот же день пыталось созвать свой съезд и Цивильское отделение «Чувашского национального общества» и тоже собрало небольшое число делегатов. Решено было собрать воедино всех прибывших на названные собрания — состоялся объединенный съезд, которым руководил один из лидеров чувашского национального движения И.В. Васильев. Главными вопросами были предстоящие выборы в Учредительное собрание и выработка наказов для будущих депутатов. Оживленно обсуждался и вопрос: правомочен ли съезд, при таком неполном представительстве от волостей, избрать исполком уездного Совета крестьянских депутатов? Пришли к компромиссному решению: временный исполком во главе с учителем А.Н. Никитиным избрать, новый съезд созвать в более широком составе (каждой волости предоставить 4 места). Из-за отсутствия средств новый съезд так и не был созван.
Крестьянские съезды регулярно созывались лишь в Алатырском уезде, исполком уездного Совета крестьянских депутатов участвовал во многих сферах жизни уезда. Его члены были избраны в земскую управу, продовольственные органы города и уезда, в состав уездного земельного комитета. Его представители участвовали в разборах земельных конфликтов между помещиками и хуторянами, с одной стороны, и общинами крестьян — с другой. Представители Совета приглашались на заседания уездного комитета общественной безопасности и других организаций.
Таким образом, крестьянские съезды и Советы в условиях буржуазно-демократического государственного строя стали формой массового участия крестьян в политической и общественной жизни, содействовали демократизации органов власти. Первые Советы в целом достаточно прочно вписались в общественно-политическую структуру государства, стали организующими центрами рабочих, солдат и крестьян.
Профсоюзные, общественные и партийные организации
При царизме подобные объединения считались антиправительственными и были вне закона. Февральская революция предоставила жителям России гражданские права и различные свободы для создания профсоюзов и политических партий или иных обществ и союзов. С марта по май 1917 г. рабочие и служащие Чувашии по профессиональным и иным признакам образовали ряд объединений. В Алатырских паровозоремонтных мастерских и паровозном депо организовался союз железнодорожников, путейцы Алатырского участка Московско-Казанской железной дороги создали свой районный железнодорожный комитет (профсоюз рабочих и служащих), профсоюзы городских предприятий, торговых заведений, уездных и городских учреждений объединились в Алатырский союз труда; в Ядрине возникли союзы рабочих и служащих заводов Торгового дома братьев Таланцевых, учителей школ города и уезда. Во всех уездах начали действовать союзы фельдшеров (в Алатырском уезде он назывался союзом лекарских помощников, в Чебоксарах — медико-фармацевтическим союзом). Свои профсоюзы организовали земские служащие, почтово-телеграфные работники (в Алатыре он назывался союзом почтовых служащих). В Цивильском уезде существовал союз строителей военных бараков на станции Шихраны Московско-Казанской железной дороги, в Ядринском — союз волостных секретарей (писарей). Свои объединения имели и немногочисленные мировые судьи. В промышленном Алатыре в профсоюзы объединились торгово-промышленные служащие, приказчики, работники кооперативных обществ и кредитных товариществ, казначейства, печатного дела и т.д.
Иные союзы, например, солдаток, беженцев и др., создавались исходя из наличия этих категорий населения и с целью защиты их интересов. Временные союзы возникали в ходе кратковременных кампаний, например, выборов в городские думы. Так, в Ядрине весной 1917 г. население разделилось на 4 союза: хлебопашцев, женщин, разночинцев и трудовой интеллигенции. В середине апреля Ядринский союз хлебопашцев в количестве до 800 членов возглавил учитель Н.А. Лаврентьев. Союз женщин объединял городских девушек и женщин с 16 лет и добивался их равноправия с мужчинами, налаживал культурно-просветительскую работу среди этой части жителей Ядрина. Союз возглавляла учительница Е.А. Егорова. Летом, ближе к осени, в уездных городах появились филиалы чувашских национальных организаций, обосновавшихся в губернских городах поволжско-приуральского региона (в Казани, Симбирске, Уфе).
Профсоюзы, Советы, партийные группы, другие организации в своей совокупности отражали многообразие форм демократизации государственной и общественно-политической жизни в революционной России. Инициаторами создания таких объединений и их руководителями выдвигались обычно представители интеллигенции: учителя, врачи, юристы, младшие офицеры, служащие отдельных отраслей хозяйства и др., прошедшие школу политической борьбы или испытавшие подозрения прежних властей. Свободы, провозглашенные в декларации Временного правительства в момент своего образования, явились невиданно сильным стимулом для развития и укрепления многопартийности. В этот процесс в первую очередь втянулось городское население, которое, по примеру столичных и губернских жителей, старалось отразить все спектры своих политических взглядов. Такой тенденции, прежде всего, были подвержены города с этнически однородным (русским) населением. Вот как метко отметили эти этнические особенности партийного строительства делегаты Всероссийского чувашского военного съезда, собравшегося в начале 1918 г. в Казани: «Русские не смогут предотвратить грядущую гражданскую войну, потому что у них национальное самосознание и инстинкт самосохранения слабее межпартийной розни».
В послефевральский период свой звездный час пережили социалисты-революционеры (эсеры). Весной и летом они организовались во всех уездных городах. Ранее уже упоминалось об объединении эсеров (интернационалистов) 18 мая 1917 г. в Чебоксарах. Комитет возглавил Т.П. Прохоров, прошедший школу политической борьбы с царизмом. Секретарем комитета был избран М.М. Шепелев, членами — И.И. Данилов, М.М. Краснопольский, П.Е. Ажунов, Н.Г. Яруткин (являвшиеся в то время членами уездного комитета общественной безопасности). Кроме эсеров, других организационно оформленных партий в Чебоксарах не было. Большевистски настроенная группа, сплоченная вокруг К.Я. Грасиса, существовала лишь временно.
Многопартийности не было и в Цивильске. 28 июня 1917 г. по инициативе редактора местной «Цивильской народной газеты» А.С. Иванова была оформлена «Цивильская партия социалистов-революционеров», куда вошли чувашские учителя А.Н. Никитин (бывший делегат Всероссийского съезда крестьянских депутатов от Казанской губернии), Н.М. Туймедов, служащий уездного земства Б.С. Маландин и другие сторонники народнических идей.
Весной 1917 г. Казанский губернский комитет эсеров прорабатывал планы формирования в Ядрине местной организации эсеров. С такой целью сюда из Казани был направлен организатор-агитатор Е.С. Сосунцов. По сообщению газеты «Голос труда», свою миссию он выполнил, но созданная им группа «очутилась в руках лиц малодеятельных»: в течение полутора месяцев не было проведено ни одного заседания комитета, ни одного собрания членов партии. Комитет получил из Казани по 100 экз. эсеровской газеты и немало брошюр и не продал ни одного экземпляра.
Участвовавший в работе Ядринского уездного крестьянского съезда член Казанского комитета эсеров К.А. Кишкин занялся организационными вопросами. В избранный 22 июня 1917 г. Ядринский комитет партии вошли В.И. Мартынов (председатель), Н.А. Лаврентьев (его заместитель), Е.А. Мартынова (секретарь), И.Н. Цветков (казначей). В организации были представлены активисты крестьянского Совета С.Б. Борисов, И.Г. Филиппов, И.Г. Юхтанов, И.Г. Еремин, А.И. Кортов и другие, подвергавшиеся влиянию этой партии еще со времен народной революции 1905—1907 гг.
Эсеровские организации функционировали и в других городах — центрах уездов, на территории которых имелись чувашские волости: в Буинске, Козьмодемьянске, Курмыше, Тетюшах. Небольшие кадетские группы сплотились в Алатыре, Козьмодемьянске, Ядрине, Мариинском Посаде. По воспоминаниям ветеранов революционной борьбы, в последнем (маленьком заштатном русском городе) имелись, к удивлению, почти все известные в тот революционный период политические партии (группы): кадеты, социалисты разных направлений, даже единственный на всей территории Чувашии более или менее организационно оформленный комитет РСДРП(б).
Пример многопартийности подавал Алатырь, где имелись однотипно оформленные организации: Алатырская группа РСДРП (меньшевики), Алатырская группа партии социалистов-революционеров, Алатырская группа трудовой народно-социалистической партии.
Что же представляли собой алатырские социалистические партии? В 1917 г. в инициативную группу по формированию Алатырской эсеровской организации вошли П.Н. Мошкин, А.А. Масленников, Г.А. Горланов, И.А. Рузанов и некоторые их товарищи. Хотя данных о численности этой эсеровской организации нет, однако известно, что она была самой влиятельной среди политических сил Алатыря: А.А. Масленников руководил уездным профсоюзом труда; П.Н. Мошкин был заместителем председателя исполкома уездного Совета крестьянских депутатов, затем председателем Алатырской городской думы (городским головой); эсер И.Ф. Павленко выдвигался председателем исполкома уездного Совета рабочих и солдатских депутатов; Г.А. Горланов и А.А. Масленников избирались делегатами Симбирской губернской конференции партии эсеров и т.п. Избрание в ноябре 1917 г. упомянутого П.Н. Мошкина депутатом Учредительного съезда от Симбирской губернии также свидетельствует об авторитете этой партии среди населения уезда.
Еще за десять лет до Февральской революции в Алатыре и уезде сплотилась группа трудовиков, объединившая в основном земскую интеллигенцию. Их идейным руководителем стал земский врач, дворянин по происхождению, называвший себя (до марта 1907 г.) «внепартийным социалистом» Л.В. Карташев (впоследствии свою фамилию писал Карташов). Депутат от Симбирской губернии во II Государственной думе, он был секретарем этого законодательного органа. Л.В. Карташев записался во фракцию Трудовой группы Думы, был избран членом ее Совета, очень активно участвовал в обсуждении различных законопроектов. Тогда же оказался, как активист, в поле зрения агентов безопасности. После роспуска II Государственной думы он вернулся в Алатырь и организовал группу трудовиков. Однако полицейские преследования вынудили его уехать из города на юг России, где он и остался жить. В 1917 г., с наступлением политических свобод, его бывшие единомышленники М.И. Спасский, А.И. Новиков, Б.Р. Попов и другие возродили Алатырскую группу трудовой народно-социалистической партии, которая развила активную деятельность в местной политической жизни. Например, активные члены группы трудовиков избирались гласными Алатырской городской думы и уездного земского собрания. При решении ряда вопросов (землевладения, выборов в Учредительное собрание и др.) народные социалисты поддерживали местных эсеров.
В одном же строю с эсерами и народными социалистами шли алатырские меньшевики. Они численно не уступали названным партийным группам и имели влияние на местное общество. Возможно, потому на начальном этапе деятельности Алатырского уездного Совета рабочих и солдатских депутатов представителем его исполкома был избран меньшевик М.Я. Житомирский. Активными членами Алатырской группы РСДРП являлись Г.П. Балятинский, Л.Я. Елинсон, В.П. Егоршин.
Действия алатырских партийных групп координировал общий орган, называемый «Объединительным бюро социалистов». Автономны они были лишь при проведении партийных собраний, продажи партийной литературы и т.п.
Важным завоеванием Февральской революции стала и свобода печати. Впервые в истории Чувашии земства, Советы, партийные группы и национальные объединения могли издавать свои газеты. В 1917 г. с 10 апреля по 30 июня издавалась «Чебоксарская правда» Чебоксарского Совета рабочих и солдатских депутатов; с 22 июня 1917 г. по 8 марта 1918 г. — «Знамя труда» Алатырского уездного Совета рабочих и солдатских депутатов; в июле—ноябре — «Крестьянский листок» Ядринского уездного Совета крестьянских депутатов; группа чебоксарской «независимой интеллигенции» с 24 июня по 3 августа выпускала газету «Чебоксарская жизнь». Свои печатные органы имели земства: «Чебоксарскую земскую газету» и «Цивильскую народную газету». В Ядрине Торговый дом «Братья Таланцевы» издавал «Сурский листок» (с 30 мая по 30 ноября 1917 г.). Таким образом, издателями 3 газет являлись Советы, 2 газет — земские управы, еще 2 — группы интеллигенции. По идейному направлению 5 из них были эсеровскими, «Чебоксарская правда» — вначале меньшевистской, с середины мая — большевистской, а «Сурский листок» — прокадетской.
Движение за национальное равноправие
Декларация Временного правительства об отмене всех этнических ограничений в общественно-политической жизни России бросила в гущу угнетенных народов страны искру надежды на национальное освобождение. Интеллигенция нерусских народов Поволжья и Приуралья — татар, чувашей, башкир, мари, удмуртов и мордвы — с первых же месяцев после переворота в стране активно принялась за организацию движения за национальное равноправие. Конечно, у зачинателей национальных движений не было готовых программ действий. Они вырабатывались в ходе углубления буржуазно-демократической революции. На начальном этапе ориентиром в национальном движении служило требование ликвидации языкового неравноправия и создание полноправных атрибутов в культуре, т.е. издание газет и журналов на родном языке, использование родного языка в школах, судопроизводстве, церковной службе в местностях проживания этноса, прекращение дискриминации национальных меньшинств при обучении в неполных средних школах и особенно в средних учебных заведениях уездных центров и т.п. С развитием буржуазно-демократической революции и ростом национально-освободительного движения наряду с лозунгом равноправия языков прибавились требования политического характера. В числе последних особенно популярным был лозунг о национально-пропорциональном представительстве в выборных органах в местностях со смешанным населением.
Организационный период в национальном движении поволжских народов (отдельно от татар и башкир-мусульман) начался уже в первом месяце революции с организации 22 марта 1917 г. в Казани «Общества (впоследствии — Союза) мелких народностей Поволжья». Большую активность в его создании проявил чувашский ученый, приват-доцент Казанского университета Н.В. Никольский. На первом, организационном собрании он же был избран председателем правления. Были созданы национальные секции из лиц, проживавших, обучавшихся или служивших в Казани. Самая крупная из секций, чувашская, к началу августа 1917 г. выросла до 193 чел., на втором месте по численности была черемисская (марийская) — 47 чел., далее находились крещенотатарская — 27 чел., удмуртская — 7 чел. и мордовская. Как сочувствующие в обществе состояли 36 русских и представители некоторых других национальностей.
Одним из важных шагов общества стало начало издания чувашской газеты «Хыпар» (Весть), первый номер которой вышел в свет 1 мая 1917 г. На ее издание было пожертвовано земскими управами: Казанской губернской — 5000 руб., Чебоксарской уездной — 3000 руб., Цивильской уездной — 1500 руб., Белебеевской уездной управой Уфимской губернии — 300 руб. Значительные суммы поступили от состоятельных предпринимателей, посильная — от волостных и иных учреждений, от солдат и матросов, офицеров, учителей, сельских обществ, крестьян и студентов.
Создание «Общества мелких народностей Поволжья» и начало издания национальной газеты стали фактором ускоренного сплочения чувашей, прежде всего их интеллигенции, для выработки национальных идей на новый исторический этап. 15 мая 1917 г. в Казани был созван I съезд мелких народностей Поволжья. Он собрал свыше 500 участников, представителей местных этносов, а также немалое число гостей — латышей, финнов, татар-мусульман и др. Проведение этого большого собрания финансировалось Временным комитетом Государственной думы (выделено на расходы 7 тыс. рублей). Съезд проводил как пленарные (совместные), так и секционные (по национальностям) заседания. На совместном заседании съезд принял следующую резолюцию по национальному вопросу: «Признать, что Учредительному собранию следует установить в России демократическую республику с предоставлением а) самой широкой автономии: политической, сообразно с местными условиями, тем окраинам, которые имеют отдельное и обособленное историческое прошлое, и культурной — всем мелким народностям и б) самого широкого самоуправления всему населению Российской Державы».
В целом на ближайшую перспективу съезд наметил для всех народностей края задачи национально-культурной автономии, по вопросу о местном самоуправлении — изменение границ существующих губерний и уездов (в интересах возможного компактного проживания отдельных этносов на территориях со смешанным населением), на выборах соблюдать процентное соотношение численности каждого народа.
В области национально-культурных задач съезд решил приоритетной подготовку учительских кадров для всех народов Поволжья и с этой целью решил добиться преобразования действующих в регионе учебных заведений в следующие национальные семинарии: в чувашские — Симбирскую чувашскую учительскую школу и Шихранскую учительскую семинарию, в марийскую — Бирскую инородческую учительскую школу с женскими педагогическими курсами при ней, в удмуртскую — Глазовскую учительскую семинарию. Кроме того, рекомендовано было открытие новых учительских семинарий: чувашской — в Уфе, мордовской — в ряде населенных пунктов Самарской, Саратовской, Симбирской и Пензенской губерний, крещенотатарской — на базе Казанских крещенотатарских мужской и женской школ. Обсуждались попутно также вопросы о книгоиздательстве, об организации обществ любителей театров и искусства и т.д.
В целях этнического сплочения было предложено провести национальные съезды поволжских народов, которые вскоре и состоялись: чувашей — в Симбирске (20—28 июня), марийцев — в Бирске (15—25 июля), удмуртов — в Глазове (14 июля).
«Общество мелких народностей Поволжья» было признано одной из ведущих организаций Поволжья, и его представитель был приглашен во Всероссийскую комиссию для выработки положения о выборах в Учредительное собрание. Этой чести удостоился чувашский юрист С.Н. Николаев.
В мае же 1917 г. «Общество мелких народностей Поволжья» выдвинуло председателя своего правления Н.В. Никольского в гласные губернского земского собрания, где тот был утвержден в должности заместителя председателя управы. В июне председатель управы выбыл из Казани, и его место занял Н.В. Никольский (он этот пост занимал до 20 июля 1918 г. — до ликвидации земства). Занимая важный пост в структуре руководства Казанской губернии, он во многом содействовал осуществлению намеченных I съездом мелких народностей Поволжья задач в области национально-культурного развития этносов поволжско-приуральского региона, воздействуя на Казанский учебный округ.
Состоявшийся 20—28 июня 1917 г. в Симбирске I Общечувашский национальный съезд явился важной вехой на пути возрождения народа, определения уровня национального пробуждения нации и изучения рейтинга выдвигавшихся на политическую арену активных национальных деятелей. Как сообщила «Крестьянская газета», «в числе 700—800 человек, присутствовавших на съезде чувашей, были представители всех уголков Казанской, Симбирской, Самарской, Уфимской и Саратовской губерний; всех слоев чувашского населения: учителя и учительницы всех высших, средних и низших учебных заведений, священники, диаконы и псаломщики, юристы, офицеры, крестьяне, солдаты, так что съезд, можно думать, явился более или менее верным выразителем чаяний и нужд чувашей».
Общечувашский съезд обсудил четыре блока вопросов: политико-социальный, народного образования, церковно-религиозный и издательской деятельности. Он высказался за закрепление Учредительным собранием законодательным актом «за всеми нациями как право на свободное национально-культурное развитие, так и право, при соответствующих культурно-политических условиях, на национальную автономию». Делегаты съезда выступили с предложением принять участие в выборах в Учредительное собрание, разработали специальную программу. Поскольку в чувашском национально-освободительном движении еще не определились ярко выраженные лидеры (возможные кандидаты во всероссийское собрание), был проведен предварительный отбор таковых путем специального голосования. Первоначально в число таких кандидатов попал 31 чел., после обсуждения было оставлено 12 кандидатур. При голосовании (участвовал 361 делегат съезда) рейтинг возможных лидеров определился следующим образом: юрист, прапорщик С.Н. Николаев — 211 голосов, студент Московского межевого института И.В. Васильев — 208, юрист, прапорщик Г.Ф. Алюнов — 206, финансовый служащий Ф.Б. Исланин — 186, студент, прапорщик Д.П. Петров — 179, приват-доцент Н.В. Никольский — 128 и т.д.
28 июня на данном же съезде произошло еще одно событие — образование «Чувашского национального общества» и выборы его правления. В последнее вошли в основном преподаватели Симбирской чувашской учительской школы (преобразованной в Чувашскую семинарию) В.Н. Орлов, В.А. Никаноров, М.З. Захаров и С.М. Максимов. Главной задачей национального общества были определены подготовка к выборам в Учредительное собрание и участие в них чувашей.
Развитие организационных начал в национальных движениях продолжалось: на съездах марийского и удмуртского народов были созданы их национальные общества. В связи с этим статус объединения поволжских народов поднялся еще на ступень. Чтобы подтвердить свершившееся (преобразовать «Общество» в «Союз мелких народностей Поволжья»), 1 августа 1917 г. в Казани был созван II съезд упомянутых народов региона и узаконен этот факт.
Чувашское национальное движение расширялось вширь и вглубь. Летом 1917 г. был оформлен «Цивильский чувашский национальный союз». Его возглавил студент Казанского университета, соредактор газеты «Хыпар» А.В. Васильев, прибывший на родину на летние каникулы. Важным событием могло стать создание «Вирьяльского общества чувашей», объединившего представителей-сородичей Козьмодемьянского, Курмышского и Ядринского уездов. Однако организационный съезд, созванный в с. Аликове 25 июля 1917 г., сорвался: в тот день здесь произошло выступление крестьян под руководством демобилизованных и отпускных солдат против хлебной монополии Временного правительства. Съезд был разогнан.
С начала июля 1917 г. чувашское национальное движение приняло политическую окраску. По приезде из Симбирска в Казань группа участников I Общечувашского съезда провела в редакции газеты «Хыпар» собрание, на котором создала партийную организацию социалистов-революционеров, избрав председателем ее комитета Г.Ф. Алюнова, его заместителем И.В. Васильева, членами А.В. Васильева, С.Н. Николаева, И.С. Сергеева, Д.П. Петрова и секретарем А.П. Лбова. Большинство из них еще со времен революции 1905—1907 гг. разделяли идеи этой партии. Численный состав организации не известен (партийные документы не сохранились). Казанская газета «За землю и волю» дала ей такую характеристику: «Она самостоятельная, областная, объединяющая деятельность уездных, волостных и сельских комитетов партии с.-р. среди чувашского населения Казанской, Симбирской, Самарской, Уфимской, Саратовской и Оренбургской губерний».
В середине августа в Москве было созвано Всероссийское государственное совещание, куда от «Союза мелких народностей Поволжья» был командирован Г.Ф. Алюнов, от Казанского губернского земства — исполняющий должность руководителя Чебоксарской уездной земской управы чуваш И.С. Сергеев. Еще один чуваш, преподаватель Уфимской духовной семинарии Г.И. Комиссаров, 7 августа 1917 г. получил мандат от Казанского губернского съезда церковнослужителей на Всероссийский церковный собор.
Правление «Чувашского национального общества», избранное в Симбирске, в течение месяца не подавало никаких признаков деятельности. Поэтому 4 августа 1917 г. в здании Казанского уездного земства состоялось собрание чувашей, куда пришли участники только что закончившегося II съезда «Союза мелких народностей Поволжья», работавшие и обучавшиеся в Казани сородичи и солдаты Казанского гарнизона. На нем был полностью переизбран состав правления «Чувашского национального общества», куда вошли руководитель «Цивильского чувашского национального союза» студент А.В. Васильев (председатель правления), Г.Ф. Алюнов, И.В. Васильев, Н.В. Никольский, священник А.В. Рекеев и сотрудница редакции газеты «Хыпар» А.Г. Гаврилова (секретарь правления). Был пересмотрен список кандидатов от чувашей в Учредительное собрание. Такой вопрос встал потому, что Д.П. Петров, включенный ранее туда, попросил исключить его, поскольку был избран председателем исполкома Симбирского губернского Совета крестьянских депутатов и секретарем комитета партии эсеров, и он имел реальные шансы на победу в выборах по крестьянскому списку своей губернии. Было решено выступить отдельными национальными списками как в Казанской, так и Симбирской губерниях.
Август—сентябрь 1917 г. — пора интенсивной работы правления «Чувашского национального общества» по укреплению своей ведущей роли в национальном движении. С 10 августа Общество взяло в свои руки издание газеты «Хыпар», образовало собственное издательство — уже к началу сентября при газете было издано 7 брошюр. 28 сентября «Чувашское национальное общество» созвало в Казани II Общенациональный съезд, в работе которого участвовало 169 делегатов с решающим голосом и около 200 гостей с совещательным. Было решено на выборах в Учредительное собрание с самостоятельными национальными списками выступать в трех избирательных округах, где в значительном количестве насчитывалось чувашское население, — в Казанском, Симбирском и Самарском.
Выборы во Всероссийское Учредительное собрание состоялись 12—14 ноября 1917 г. В Казанской губернии мандаты распределились в следующем порядке: татарские националисты и русские эсеры получили по 4 места, чуваши — 3 (Г.Ф. Алюнов, И.В. Васильев, С.Н. Николаев) и одно место досталось большевикам. Избранными в Учредительное собрание по Симбирской губернии оказались Д.П. Петров и Г.Т. Титов. Завоевание 5 мандатов на всероссийских выборах было важным достижением национального движения чувашей и большой работы «Чувашского национального общества», итогом сплоченного порыва чувашской нации. В результате целенаправленной работы упомянутое Общество превратилось в сложную организацию со своими филиалами в Уфе, Самаре, Оренбурге, Симбирске, Чебоксарах, Цивильске, Чистополе, Белебее, Стерлитамаке, Бугульме, Златоусте, Тетюшах, Буинске и во многих селениях.
Таким образом, Февральская буржуазно-демократическая революция 1917 г., уничтожив строй царского самодержавия, устранила с пути российского общества препоны старой власти, открыла широкую дорогу демократическим преобразованиям. Ранее подневольные малые народы России принялись за возрождение своих наций. Эти благоприятные изменения в полной мере испытал и чувашский народ.
Не все мероприятия Временного правительства послефевральского периода были положительно восприняты населением России, в том числе и Чувашии. Такими явились введение в практику земельных комитетов и продовольственных управ. Правда, земельные комитеты, созданные для защиты интересов землевладельцев, при участившихся захватах их собственности не всегда вставали на сторону помещиков, кулаков и хуторян, оправдывали и узаконивали действия сельских общин. А вот деятельность продовольственных управ, занятых проведением политики хлебной монополии Временного правительства, у чувашских крестьян вызывали не только недовольство, но и настоящее противостояние правительству, его органам насилия. Не раз насильственный сбор так называемых «хлебных излишков у населения» провоцировал кровавые конфликты между крестьянами и присланными в деревню «военными делегатами» (сборщиками). В таких случаях вызывались войска, которые применяли оружие против «бунтовщиков» — земледельцев.