Война, начавшаяся в 1914 г., революции февраля и октября 1917 года создали в нашей стране новую социальную реальность, которая поставила Русскую православную церковь перед необходимостью адаптации к принципиально иным условиям существования, чем те, в которых она находилась ранее. Эта необходимость не сразу была осознана церковным руководством и основной массой духовенства, чем и объясняется медлительность, трудность, продолжительность и многоэтапность процесса трансформации русского православия в новых социальных условиях. Вот как оценивали назревшие перемены под влиянием исторических событий 1917 г. священники двух православных приходов — сел Кувакино Алатырского уезда и Ходары Курмышского уезда (в дальнейшем Ядринского района) П. Сергиевский и П. Скворцов в церковных летописных описаниях.
«Народ ждет окончания войны, все надеются на то, что Господь в этом году даст окончание войны, дороговизна со дня на день увеличивается, начались сильные морозы. 27 февраля в России произошел переворот, в корень изменивший бытие и весь уклад, державшийся на протяжении тысячелетия. С этого числа у нас изменился образ правления из строя монархического в демократический. Монарх Николай II был свергнут с престола отцов. Переворот этот в Кувакино у многих вызвал чувство великой радости и торжества, а у стариков чувство страха и недоумения, потом общее ликование увлекло и их, вот настанет что-то лучшее. Государственный переворот перевернул у народа отношение к государству, все стали считать себя законодателями, стала обязанностью партийность. В глаза бросается в первые дни революции развитие неверия, какое-то заметное отступление от веры, холодность ко всему церковному, насмешки и издевательство. Особенно тяжелое впечатление производило на крестьян появление некоторых ораторов, которые говорили, что теперь не нужны ни церкви, ни попы. Что будет?
К долгу исповеди и святому таинству причащения народ прихода отнесся с должным вниманием и усердием. Интересно отметить, что многие торопились причаститься, боясь, что церковь будет скоро закрыта. А что если и правда будут закрывать церкви? Заступится ли народ за свою матерь-церковь, положительно на этот вопрос ответить боюсь.
Господь найдет своих ревнителей. 11 апреля причт был вызван на сход, где ему было предложено добровольно передать церковную землю обществу, за что обещано выдавать причту четвертую часть прошлогодней арендной платы. Все обошлось мирно и тихо. Урожай в этом году получился плохой, ожидается голод, если не будет государственной помощи.
Анархия везде: в правительстве, в войсках и в народе. Всюду жизнь рушится, развивается неверие. Большинство солдат приходят из армии неверующими. В армии пропаганда неверия развита сильно, солдаты заражают своим неверием деревенскую молодежь, на которую воздействовать невозможно, так как она не является в церковь. 21 ноября в жизни русской православной церкви произошло великое событие: в Московском Успенском соборе был возведен на Патриарший престол митрополит Московский Тихон. К этому событию народ в Кувакине отнесся равнодушно. 25 октября 1917 г. большевики и коммунисты захватили власть в свои руки. Первым актом нового правительства в конце января 1918 г. по отношению к православной церкви был издан Декрет о свободе совести и об отделении церкви от государства. Церковное и монастырское имущество было объявлено народным достоянием, жалование духовенству не выдавалось и все духовенство было поставлено вне закона. Положение духовенства тяжелое, и если бы не было поддержки среди религиозного населения, то ему пришлось бы совсем худо. В будущем, по-видимому, хорошего ждать нечего, так как молодежь почти вся прониклась неверием, это неверие вкореняется и в более старшее поколение».
Примерно такое же отношение к происходящим событиям и в летописи Ходарской церкви.
«Старый семнадцатый год никогда не изгладится из памяти народов прежде всего по тем каннибальским оргиям жестокостей, какие допускались и проводились солдатами над мирными жителями и над своими начальниками. Интеллигенция подавлена, порабощена, распылена. Та интеллигенция, которая создала революцию путем долгой, многовековой борьбы с царизмом, думала ли она, что революция ударит не только по царизму и барину, но и по интеллигенции?
К изложенному необходимо добавить: избрание патриарха-святейшего Тихона и работу Всероссий-
ского церковного собора, созванного в августе и до сих пор заседающего в городе Москве. На нем было принято решение об открытии митрополитческой кафедры в Казани, Харькове и Сибири. Митрополитом в Казани избран архиепископ Иаков. Было введено на соборе выборное начало в духовном ведомстве, где должностные лица (псаломщики, диаконы, священники, благочинные, архиереи) не будут назначаться, а будут выбираться народом. Церковный собор проходит почти незамеченным со стороны граждан России. Мало говорят о нем и мало пишут. Можно опасаться, что все труды собора окажутся бессильными перед большевиками, если они получат силу в Учредительном собрании. Церковь будет отделена и порабощена. Положение духовенства сойдет на нищенское и бесправное. Положение причта ухудшается и материально, и нравственно.
Вследствие отделения в конце января 1918 г. церкви от государства казенное жалование (на соборе было установлено братские доходы делить по следующему принципу: псаломщикам 1 часть, священнику 2 части и диакону 1,3 часть) и всякие субсидии будут прекращены, земельные угодия отчуждены и даже причтовая усадьба сокращена до общей крестьянской нормы. Пахотной земли выделено в той же норме, луга тоже отняты. Взамен же всего отнятого и отчужденного прихожане ничего не дали причту. Настроение причта мрачное и печальное. Оно еще более усиливается от того, что духовенство не пользуется никаким доверием даже крестьян, за небольшим исключением, которые при случае не прочь защитить его».
Советская власть в октябре-ноябре 1917 г. не предпринимала по отношению к церкви каких-либо шагов, не считая объявления национализации, вместе с помещичьей, и церковно-монастырской земли. Это было лишь в эти месяцы декретировано и практически не осуществлялось. Церковное управление на местах считало, что новая власть не посмеет ущемлять интересы церкви, опасаясь гнева миллионов верующих. Поэтому церковные верхи православной церкви считали, что Советская власть в решении вопросов церковно-государствен-ных отношений будет ждать Учредительного собрания, необходимость созыва которого она сама подтвердила.
В ноябре 1917 г. Собор Русской православной церкви принял в качестве статуса проект постановления о правовом положении, по определению которого православная церковь должна занять в государстве первенствующее положение среди других вероисповеданий, ее положение должно быть публично-правовым, она должна быть в союзе с государством, содержаться за его счет, но при условии свободного самоопределения и самоуправления церкви. Однако Советская власть в начале декабря принимает несколько законодательных актов: «Положение о земельных комитетах», в распоряжение которых передавались конфискованные земли, в том числе и церковно-монастырские; «Постановление о передаче всех учебных заведений духовного ведомства», «Декрет о гражданском браке и гражданской метрикации» и стала их воплощать.
В чувашских уездах на основе этих декретов значительная часть церковно-монастырских земель была конфискована в январе-марте 1918 г. По неполным данным того времени, было изъято более 7000 десятин монастырской, церковно-приходской земли. Акты гражданского состояния были изъяты
из ведомства церкви на территории Чувашии после принятия декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», т. е. в феврале 1918 г., когда Казанский Совет Народных Комиссаров приступил к ликвидации всей деятельности Казанской духовной консистории, упразднения отделов ее, занимающихся духовным образованием, гражданскими актами.
Одновременно с изъятием монастырской земли в 1918—1919 гг. брались на учет монастырские строения и имущество, принимались меры для защиты их от расхищения и грабежа. На крестьянских сходах принимались решение об использовании монастырских сооружений для устройства юкол, народных домов, а также под хозяйственные нужды. В эти годы под закрытие попали в основном монастыри и церкви при больницах и других общественных учреждениях. Фактически на территории чувашских уездов: Чебоксарском, Цивильском и Ядрин-ском — вплоть до 1925 г. не было закрыто в официальном порядке ни одной церкви и монастыря, хотя в Ядринском уезде было принятб решение о передаче Кошлаушского монастыря под сельскохозяйственное училище, а в Чебоксарах одно из зданий Владимирского монастыря — крестьянам села Волыпешахчуринского под библиотеку и школу. В 1919 г. были ликвидированы в Алатыре мужской и женский монастыри, для чего были созданы особые комиссии, и две церкви при больнице и женском училище.
В отношении к религии в эти два года замечается некоторое охлаждение, заметно сократилось посещение церквей во время религиозных праздников, пропал интерес к церковно-приходским проблемам. Молодежь под влиянием печати и агитации перестала посещать церкви. К духовенству отношение в некоторых селениях стало неуважительным, сдержанным. В других селах население продолжало участвовать в исполнении религиозных треб. В Чебоксарах на протяжении всего 1918 г. в зале начального училища проводились религиозные чтения, о чем свидетельствуют афиши.
О закрытии монастырей и домашних церквей при больницах и училищах говорилось еще до революции 1917 г. Так, в казанских «Известиях» духовной академии за 1915 г. некая монахиня Цьши-на возмущенно писала: «В печати говорят о ненужности монастырей, что они отслужили свою службу в России, не стоят на высоте своего призвания, плодят дармоедов, лентяев,попрошаек, требуют у правительства и Синода закрыть их, разогнать монахов и монашек, отобрать у них земли и капитал, здания передать школам, больницам. Слушать все это не хватает больше терпения». Какую пользу приносят монастыри народу — вопрошает монахиня и отвечает: «Очень большую, ту самую, какую приносят школы, больницы и приюты, а также и молятся за весь мир православный».
Декрет установил в стране новые церковно-государственные отношения, церковь лишалась права юридического лица, она не имела больше права вмешиваться в политику и оказывать через государственный аппарат свое влияние на общество, так же как государство не должно было вмешиваться во внутрицерковную жизнь, в область чисто религиозных вопросов.
Приравнивание религиозных обществ к частным объединениям, а служителей религиозных культов к общим правам граждан лишило их прежних льгот от государственных и гражданских повинностей, в том числе и воинских. Новая власть упразднила государственно-церковный бюджет, прекратила денежные и другие материальные ассигнования на нужды церкви. Содержание церквей полностью представилось самим верующим в частном порядке.
Под влиянием принятого документа и в целях сплочения верующих руководство православной церкви занялось разработкой проекта перестройки епархиального управления, принятого Собором. Высшим органом епархиального управления становилось епархиальное собрание, избираемое на три года из духовенства и мирян в равной пропорции. Постоянно действующим административно-исполнительным учреждением в епархии становился епархиальный совет. Архиереи, возглавляющие епархиальные кафедры, должны выбираться духовенством и мирянами данной епархии, а не назначаться Синодом. В апреле 1918 г. поместный Собор утвердил приходской устав, по которому каждый православный верующий закреплялся за определенным приходом по месту жительства и вносился причтом в особую приходскую книгу.
Что касается чувашского духовенства, их представитель на поместном Соборе Г. Комиссаров еще до революций февраля и октября 1917 г. добивался
организации самостоятельных епископатов для нерусских народов Среднего Поволжья, в том числе и об открытии кафедры чувашского епископата и принятия его на общее епархиальное содержание. В марте 1918 г. приверженцы среди духовенства и мирян создания Чувашской епархии стали готовиться к созыву общечувашского съезда для обсуждения всех аспектов деятельности православных церквей на территории Чувашии, но съезд не состоялся.
В 1920 г. правительством разрабатывается инструкция по регистрации религиозных обществ, на основании которой религиозная община подписывает договор и устав (единого образца) в НКЮ (Народный комиссариат юстиции) и в НКВД (Народный комиссариат внутренних дел). В чувашских уездах были созданы комиссии, которые осуществляли контроль за образованием при всех культовых зданиях общин верующих (не менее 20 человек). Эти общины получали в свое ведение культовое здание со всем необходимым для обслуживания религиозных потребностей верующих имуществом, для чего верующие составляли протокол об образовании общины и выбирали двух уполномоченных для заключения договора о принятии под ответственность храма и его имущества. Уполномоченным (от верующих) вменялось составление подробной описи церкви и ее имущества. Предметы из золота и серебра, драгоценные камни должны были быть точно описаны и взвешены. После всего этого община получала право на регистрацию.
К июню 1923 г. на территории Чувашской автономной области в НКЮ и НКВД было зарегистрировано в четырех уездах — Батыревском, Ци-вильском, Чебоксарском и Ядринском, насчитывающих 49 волостей — 234 православные общины вместе с монастырями. Алатырский уезд входил в эти годы еще в Симбирскую губернию, где также прошли регистрацию 34 православных религиозных общества. В начале 20-х гг. церковно-при-ходская жизнь ничем не отличалась от дореволюционной, религиозные требы выполнялись всеми верующими, по-прежнему от говенья отказывалась молодежь. В деревне Семенчино Богородской волости (в дальнейшем Козловский район) была достроена церковь. Но наступил 1921 г. — год голода, который затронул жизнь и церковных приходов.
К началу весны 1922 г. более двух третей населения Чувашии голодало, смертность превышала рождаемость. Правительство издает декрет об изъятии церковных ценностей в помощь голодающим. Русская православная церковь во главе с патриархом Тихоном еще в августе 1921 г. выступила за сбор средств в так называемый «Помгол» (помощь голодающим). Однако после опубликования декрета об изъятии церковных ценностей между властью и церковью начались трения. Церковь считала, что ряд предметов религиозного культа (причастные чаши) изъятию не подлежат, по установленным канонам после богослужения из мирян никто не имел права на них. Изъятие этих предметов затрагивало вероисповедные принципы. Власти должны были с пониманием отнестись к этому. Однако острота обстановки, политизация настроений ^ориентация на решение вопросов административными и репрессивными методами привели в некоторых регионах страны к жертвам как с той, так и другой стороны.
В чувашских волостях в соответствии с декретом президиум облисполкома Чувашской автономной области в марте 1922 г. образовал областную, а затем и на местах комиссии по изъятию церковных ценностей. Перед ними стояла задача в сжатые сроки провести изъятие церковных ценностей и передачу их в фонд Центральной комиссии в помощь голодающим.
Точно установить, в каком количестве было изъято церковной утвари из всех церквей Чувашии, очень сложно, архивный материал разбросан, некоторые церкви были настолько бедны, что там изымать было нечего. Тем не менее собранный материал позволяет примерно считать, что из церквей было изъято: по волостям Чебоксарского уезда и городу Чебоксары — 21 пуд 1 фунт 50 зол. 6 дол. вещей из серебра, 52 зол. золота, 1 жемчуг в 25 зол. и 5 неизвестных камней; по волостям Цивильского уезда — 16 пуд. 2 фунт. 60 зол. 12 дол. из серебра; по волостям Ядринского уезда — 13,5 пуд. 27 фунт. 5 зол. 56 дол. из серебра; по волостям Баты-ревского уезда — 12 пуд. 6 фунт. 21 зол. 24 дол. из серебра; в волостях Алатырского уезда — 17 пуд. 16 фунт. 54 зол. 24 дол. из серебра. Чтобы иметь представление, какие церковные предметы изымались, приведем только один пример описи по Троицкой церкви Мариинского Посада.
1. Риза (оклад на иконе) с иконы Божией Матери «Знамения», серебряная, позолоченная с венцом, 3 фунт. 75 зол.;
2. Венец с иконы Божией Матери «Венецкой», серебряный с позолотой, 73 зол.;
3. Риза с иконы Божией Матери «Смоленской», серебряная, 14 фунт. 44 зол.;
4. Венец с иконы Божией Матери «Скорбящей», серебряный с позолотой, 22 зол.;
5. Два венца с иконы «Благовещения», серебряные с позолотой, по 48 зол.
6. Риза с иконы «Воскресения Христова», серебряная, 4 фунт. 80 зол.;
7. Риза с иконы Божией Матери «Федровской», серебряная, 5 фунт. 72 зол.;
8. Риза с иконы Божией Матери «Тихвинской» с тремя венцами, серебряные с позолотой, 10 фунт. 23 зол.;
9. Риза с иконы Величавая Троица с пятью венцами, серебряные с позолотой, 19 фунт. 72 зол.;
10. Облачение с иконы Божией Матери «Казанской», бархат с жемчугом, венец серебряный с позолотой, 34 зол.;
11. Риза с иконы Божией Матери «Грузинской» с венцом, серебряный с позолотой, 20 фунт. 48 зол.;
12. Риза с иконы Божией Матери «Печерской» с венцом, серебряный с позолотой, 6 фунт. 48 зол.;
13. Риза с иконы Василия Исповедника, серебряная, 16 фунт. 48 зол.;
14. Риза с иконы Серафима Саровского, серебряная, 11 фунт.;
15. Пояс с венцом и надписью, серебряно-позолоченный, 1 фунт. 71 зол.;
16. Три'серебряные лампады: 43 зол., 30 зол., 34 зол.;
17. Оклады Евангелий, 3 шт.: 27 зол., 27 зол., 41 зол.;
18. Евангелие с окладом: 20 фунт. 80 зол.;
19. Пять напрестольных крестов: 53 зол., 2 фунт. 12 зол., 48 зол., 1 фунт. 32 зол., 1 фунт. 55 зол.;
20. Потир серебряный с тарелочкой, лжицей, дискосом, 2 фунт. 56 зол.;
21. Потир с мелкими ценными камнями и с полным набором — 2 фунт. 46 зол.
Ряд вещей без указания веса: потир — 1878 г.; потир — 1766 г.; дарохранительница — 1801 г.; дарохранительница с украшением финифтью; кадило серебряное без цепей.
В целом изъятие церковных ценностей по приходам прошло спокойно, за исключением небольших инцидентов, имевших место в ряде приходов в Ма-риинско-Посадской волости, где женщины преклонного возраста подняли шум на собрании, за что были арестованы и тут же выпущены.
Принятые государственные и церковные документы 1918—1922 гг. породили разномыслия, споры, церковные смуты и расколы. Появились реформаторы, водрузившие «иные олтари», другая часть духовенства и особенно высшей иерархии, привыкшей рассматривать государственную опеку в качестве неотъемлемого элемента церковной жизни, не пожелала считаться с отделением церковной жизни от государственной.
На местах, особенно в сельской местности, влияние епархиального руководства не ощущалось. Вот как об этом пишет в летописи Ходарской церкви священник П. Скворцов: «Церковь никем не ревизуется со стороны духовного руководства. Начальства нет. Благочинного фактически не видим и его не знаем за все время после революции. Ни одной бумаги от него не получали. По-видимому, никакой духовной власти нет. Духовенство округа живет замкнуто: нет ни съездов, ни собраний, единственный раз причты собирались из-за засухи для совершения молебствий о дожде».
Однако ждать оживления деятельности духовенству Чувашской автономной области пришлось недолго. Разрешением кризиса традиционного русского православия занялись сторонники либерально-обновленческого движения, настроенные на реорганизацию всего религиозно-церковного комплекса. В мае 1922 г. различные группировки церковной оппозиции по отношению к Московской патриархии либерального толка провели учредительное собрание и образовали Высшее церковное управление (ВЦУ). Через год в апреле они созвали поместный собор и санкционировали программу реформ (повышение статуса приходского священника, закрытие городских монастырей, введение женатого епископата, переход на новый стиль богослужения и т. д.), чем и восстановили против себя значительную часть священнослужителей и отчасти мирян, усмотревших в новшествах реформаторов «измену вере отцов», «порчу русского православия».
На соборе обновленцев Тихон был лишен патриаршеского звания. В свою очередь патриарх Тихон признал этот собор нецерковным сборищем, решения которого не имеют канонической силы. Убедившись в том, что их реформаторство не получило поддержку, обновленцы создали организацию под названием Российская православная церковь, высший совет они переименовали в Священный Синод. Встав на позицию лояльного отношения к новой власти, они развернули интенсивную деятельность за влияние над приходами и духовенством. Этому в какой-то мере содействовала власть, передавала им культовые сооружения, в ряде случаев изолировала их противников (т. е. подвергала аресту).
На территории Чувашской автономной области сторонники обновленчества появились сразу же после их организационного объединения в центральных епархиях, в том числе в Казанской, Нижегородской и Симбирской. К концу 1922 г. среди определенной части духовенства чувашских приходов возникают группы сторонников «Живой церкви» (одно из названий обновленческого движения). Однако большинство причтов заняло выжидательную позицию. Состоявшиеся почти во всех уездах Чувашии съезды духовенства не поддержали движение обновленчества. Однако с лета 1923 г. деятельность обновленцев в крае усиливается и им удается взять под контроль более половины церковных причтов, а с этим и церковные приходы, благодаря чему чувашским священникам обновленческой ориентации удалось в ВЦУ добиться образования Чувашской епархии во главе со священником из села Кошелей Батыревского уезда В. Зайковым. Посвященный в сан епископа, он принимает имя Тимофей.
Епископ Тимофей и протоиерей В. Краснов, как представители ВЦУ, для своей поддержки посетили многие приходы чувашских уездов, священников, выступающих за патриарха Тихона, снимали, назначали новых благочинных. В марте 1924 г. по инициативе сторонников обновленчества в селе Шихазаны был собран съезд духовенства. На нем разгорелись споры. Часть духовенства выступала за сохранение дореволюционной системы управления православной церкви в Поволжье, за подчинение Казанской епархии. Тем не менее съезд поддержал обновленцев, признал образование Чувашской епархии. Создав самостоятельную епархию в Чувашии, обновленцы обсудили вопрос об источниках содержания епископа и его канцелярии.
Во второй половине 1924 г. в Чувашии происходит активизация сторонников Тихона. Выступив против всякого изменения церковной жизни, они объединились в «Союз самодовлеющих общин», в который вошли в основном русские священнослужители из более сорока приходов Ядринского и Цивильского уездов, все они были сторонниками за возврат епархии в состав Казанской и подчинение епископу чебоксарскому — казанскому викарию. Противников церковного обновления возглавил епископ Герман (Кокель), направленный в Чувашию для руководства сторонниками патриарха Тихона. На протяжении 1923—1925 гг. на пост руководителя чувашскими приходами приверженцев патриарха Тихона назначались несколько епископов (Афанасий, Симеон и Герман). Симеон так и не появился в Чувашии, продолжая жить в Вятской губернии, а смещенный Тихоном епископ Афанасий, переведенный в Спаек, отказался выполнять распоряжение патриарха и именовал себя епископом чебоксарским.
В разгар борьбы тихонцев и обновленцев на территории Чувашии возникает группа чувашских священников во главе с протоиереем В. Красновым из села Хормалы за создание «Чувашской областной автокефальной национальной православной церкви», которые пытались отобрать у обновленчества управление всеми приходами. В то же время среди ряда церковнослужителей в Чувашии возникла идея создания чувашской митрополии, для чего, как выяснилось, не хватало высших чинов православия архиереев и было решено доизбрать третьего епископа, Ядринского, на съезде в селе Оточево, на который собрались три священника и несколько мирян. Не получив поддержки со стороны верующих, идея автокефалии и митрополии на этом завершилась.
Преимущество староцерковников-тихонцев в Чувашии, которых поддержал казанский епископ, имевший еще сан чебоксарского викарного епископа, наблюдалось в большинстве городских приходов, а сторонников обновленцев — в сельских. Направленный в Чувашию епископ Герман планомерно повел борьбу против обновленцев и за небольшой срок объездил большую часть приходов и привлек на свою сторону значительную часть духовенства. В 1925 г. из 230 зарегистрированных православных приходов 159 считали себя принадлежащими к традиционному православию, так же обстояло и в приходах Алатырского уезда, которые вошли в состав Чувашии при образовании Чувашской автономной республики в 1925 г.
К этому времени на территории Чувашии православными приходами управляли принадлежащие к различным течениям православия архиепископ Тимофей, епископы Герман и Даниил, кроме этих архиереев в село Чурачики Цивильского уезда, где располагалось духовное управление обновленцев, прибыл на пост викарного епископа Чувашской епархии епископ Серафим. В июне 1925 г. лидеры обновленчества пытались на предсъездовском совещании в селе Чурачики выступить с инициативой созыва областного съезда духовенства в Канаше с приглашением всех епископов Чувашской епархии. Эта попытка не была реализована: как и по всей стране, в Чувашии в среде духовенства постепенно наблюдался переход под руководство староцерковников, которых возглавил митрополит Сергий, представивший в НКВД проект организации Священного Синода и не встретивший препятствий со стороны властей.
Сергий разослал по епархиям специальное постановление, в котором предлагал епископам немедленно организовать при себе временные епархиальные советы и зарегистрировать их в органах местной власти. Епископам предлагалось также организовать при викарных епископах благочинские советы. Начался процесс создания церковной системы Московской патриархии, во главе которой стал митрополит Сергий, а приходы Чувашии перешли под управление казанского викария.
По данным на 1 января 1933 г., религиозных обществ на территории Чувашии числилось 264, из них тихоновских 215, обновленческих 16, старообрядческих 2, мусульманских 31, служителей культа 216 человек .
На территории после образования Чувашской Республики в 1925 г. находилось около 338 культовых зданий всех существующих религиозных направлений, из них к православию относилось 7 монастырей и 299 церквей. В среднем по республике приходилось одно культовое здание на каждые 7 населенных пунктов (на 2670 человек). До 1 октября 1929 г. были закрыты все монастыри, а также 15 ветхих сельских и городских церковных зданий. Священнослужителей и церковнослужителей, обслуживающих православные храмы, насчитывалось примерно 780, членов церковных советов — 2744 человека.
В середине 1929 г. из центра на места была направлена директива, в которой религиозные организации объявлялись силой, противостоящей Советской власти и использующей свое влияние на массы для ее дискредитации. Данная директива была понята как команда к широкому применению репрессивных мер по отношению к духовенству и закрытию храмов. Местные власти оказывались не на высоте положения, внося порой ненужное озлобление, пренебрегая законностью, действуя по собственному усмотрению. В ноябре 1929 г. и январе 1930 г. в местной печати Чувашии стали публиковаться призывы к скорейшему закрытию церквей, мечетей и других зданий религиозных направлений, действующих к тому времени на территории.
Для большинства населения отход от православия в начале 20-х годов не означал отхода от религии, многие, порывая с православием, пополняли ряды других религиозных направлений, которые в прошлом преследовались, да и в среде духовенства снятие рясы в эти годы было частым явлением и не вызывало сомнений в искренности этих поступков. В Чувашии к 1925 г. свыше 50 служителей православной церкви отказались от духовного сана, о чем они заявили в средствах местной печати. Иная обстановка возникла в течение нескольких месяцев 1929—1930 гг. Председатели Районных исполнительных комитетов (РИК) и госсоветов при закрытии культовых зданий стали использовать в основном административные меры, игнорируя существующие законы, настроение верующих и права религиозных обществ.
Первое время после опубликования 8 апреля 1929 г. постановления Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров РСФСР «О религиозных объединениях» закрытие церквей получало поддержку среди городского и сельского населения и проходило на добровольных началах.
Так, на основании решения собрания верующих Христорождественской церкви города Чебоксары от 31 июня 1929 г. об отказе от дальнейшего использования церкви, «...ввиду острых жилищных проблем в городе и с трудностями размещения культурно-просветительских учреждений» — «...в городе при населении 4500 взрослого населения действуют 11 церквей, и верующие данной религиозной общины могут удовлетворять свои потребности при других церквах» — постановлением президиума Чебоксарского городского совета было решено просьбу верующих удовлетворить.
После технического осмотра теплой и холодной церквей было решено отапливаемое здание снести из-за аварийного состояния церкви (в 1926 г. во время затопления весенним паводком произошло вымывание грунта и в полу образовалась трещина, что дало осадок пола и колонн), холодное здание приспособить под культурно-просветительное учреждение. (В 1942 г. в здании холодной церкви и пристроев к ней была размещена Чулочная фабрика, в дальнейшем попала в зону затопления и была снесена.) В целом на законных основаниях и по решению ЦИК Ч АССР за период 1925—1930 гг. было закрыто 37 церквей, что подтверждается документально.
Тем не менее полоса ликвидации религиозных
объединений, начавшись в ноябре 1929 г., получила массовый характер в январе 1930 г. и привела к тому, что из общего количества приходских церквей на территории Чувашии в марте 1930 г. действовали только 16 православных храмов. После выступления верующих, особенно в пасхальные дни 1930 г., массовых требований по разрешению проведения церковных служб и получения циркуляров по проверке законности закрытия церквей ЦИК ЧАССР потребовал от РИКов и горсоветов в семидневный срок проверить и принять меры по незаконным действиям.
В ходе работы созданных комиссий выяснилось, что на территории Чувашии по постановлению ЦИК на законных основаниях в этот период закрыты 36 церквей, местными органами без утверждения — 72 церкви; не работают за отсутствием священнослужителей 100 церквей и только в 78 служба продолжается. Было установлено, что часть церквей закрывалась по сфабрикованным документам, в ряде приходов добровольного согласия верующие не давали; допускались случаи завышения оценки здания, и религиозная община отказывалась от эксплуатации; духовенство, как правило, облагалось высокими налогами и в связи с этим от службы отказывалось, вплоть .до снятия с себя сана; духовенство отправлялось за неуплату налогов на временные лесозаготовки; священники раскулачивались, их арестовывали, высылая в другие регионы страны.
За искривление директив по вопросам закрытия культовых зданий, снятия колоколов, уничтожения предметов религиозного культа, необоснованных репрессий служителей культа, незаконное взимание сборов с религиозных объединений было привлечено к административному наказанию более 40 ответственных работников горсоветов, райисполкомов и сельских советов. Некоторых привлекли к судебной ответственности. В результате проведенных мероприятий более 200 религиозных общин на 1 октября 1930 г. вновь стали действовать.
Наученные горьким опытом по закрытию церквей, власти в последующие годы стали делать акцент на то, что деятельность религиозных организаций в своей основе контрреволюционна, а на уровне обыденного сознания утверждалось представление о том, что служители культа безнравственны. В 30-е и в начале 40-х годов считалось, что от-
ход от религии более значителен там, где прекращена деятельность религиозных организаций, где больше закрыто культовых зданий. При Президиуме ЦИК ЧАССР была создана специальная комиссия по вопросам культа, которая требовала оформления документов на закрытие церквей по существующему законодательству.
Вопрос о закрытии церкви решался на общем собрании граждан селений, входящих в данный приход. Решающее значение имело ходатайство граждан того селения, где находилась церковь. Решение о закрытии церкви считалось мотивированным, если на собраниях присутствовало не менее половины избирателей всех селений и более половины их подало голоса за закрытие. В архивах Чувашии на -все закрытые церкви есть материалы с указанием проведения собраний: протоколы, списки присутствующих и их подписи.
Кукшумская церковь обслуживала жителей села Кукшум, деревень Чалым-Кукшум, Хорн-Кукшум, Алгазино и Малды-Кукшум. Граждане указанных селений на общих собраниях после ряда выступлений представителей сельсовета, учителей, райкома партии, ряда жителей постановили церковь в селе Кукшум закрыть и переоборудовать под школу. Подписали в селе Кукшум из 262 избирателей — 169; деревни Чалым-Кукшум из 218 — 181; Хорн-Кукшум из 256 — 207; Алгазино из 297 — 239; Малды-Кукшум из 196 избирателей 157. Всего по селениям, входящим в приход, за закрытие из 1229 избирателей «за» проголосовало 948 человек.
Решение сельских собраний передавалось в Президиум РИКа, где выносилось постановление. Затем материал пересылался в комиссию по религиозным культам, где шла подготовка всех документов для окончательного утверждения на Президиуме ЦИК ЧАССР (в последующие годы — Президиуме Верховного Совета ЧАССР). В представленных документах должны были быть: протоколы собраний, докладная записка с изложением всех мотивов закрытия церкви, о наличии членов религиозного общества, на каком расстоянии находится действующая церковь, под что предполагается переоборудованное церковное здание. Комиссия очень часто отправляла документы на дооформление. Церковь можно было считать закрытой только после утверждения на Президиуме ЦИК ЧАССР (Верховного Совета). Статистика показывает, что в
1931—1935 гг. православных церквей на территории Чувашии было закрыто 63; в 1936—1940 гг. — 121; 1941—1942 гг. — 49 церквей. Таким образом, к 1943 году на территории Чувашии действовало всего 6 церквей: в Иваньково-Ленино, Шихраны (Канаш), Гарт, Батеево, Мусирма, Тинчурино (закрытие церкви в Высоковке не было документально оформлено).
Закрытие церквей сопровождалось потоком жалоб верующих, членов религиозных советов в различные инстанции. В жалобах отмечались неправильные действия работников райисполкомов, препятствующих регистрации служителей культа, а также запрещающих исполнение религиозных обрядов, таких, как крестные ходы, колокольный звон, взятие под стражу священнослужителей и т. д. Так, в 1931 г. на имя Председателя Всесоюзного Центрального Исполнительного Комитета М. И.
Калинина поступила жалоба от верующих села Нижние Кумашки по поводу закрытия церкви, ввиду отстранения от службы священника и его ареста. Население села приняло решение закрыть временно церковь, и через некоторое время пригласили другого священника, закрытие церкви не было оформлено — но местные власти не разрешили совершать службу. Жалоба из Москвы за подписью секретаря ВЦИК Смидовича направляется в Президиум ЦИК ЧАССР с указанием для рассмотрения ее в порядке закона, а до решения церковь немедленно передать в пользование верующим.
Жалоба от 1937 г. по ходатайству религиозного общества села Русские Алгаши об открытии церкви была рассмотрена на заседании комиссии по вопросам культа при ЦИК ЧАССР. Решение комиссии: жалоба необоснована, церковь не функционирует с 1929 г., закрытие ее юридически оформлено, однако здание до сих пор не переоборудовано под культурно-просветительское учреждение, такое положение недопустимо, это дает возможность церковному активу, опираясь на законы, требовать возвращения церкви, что вызывает неблагоприятное настроение среди населения.
В связи с массовым закрытием церквей по Чувашии на местах возникли проблемы о порядке реализации церковного имущества. В НКФ РСФСР был разработан специальный циркуляр, в котором отмечалось, что все имущество, поступившее в госфонд, церковные облачения, ризы, иконы, в каком бы они состоянии ни находились, отправляются в г. Ленинград в адрес «Антиквариста», опись немедленно пересылается от отправителя в Наркомфин республики или области. Все цветные металлы и колокола сдаются в «Рудметаллторг», изделия из серебра, золота, драгоценных камней отправляются немедленно в особый отдел Наркомфинансов РСФСР для реализации, все остальное имущество (мебель) продается с публичных торгов, часть имущества отдается в фонды музеев.
В 1934 г. в Чувашии прошла кампания по сбору цветного металла, ЦИК ЧАССР принял специальное постановление о «Заготовке колокольной бронзы», в котором говорилось об обеспечении сдачи цветного металла за счет изъятия колоколов с колоколен закрытых церквей. На местах в ряде районов Чувашии для покрытия задания ставился вопрос о прекращении колокольного звона действующих церквей. По неполным данным, в течение 1934—1936 гг. было сдано колокольной бронзы около 200 тонн. В эти годы встал вопрос и об охране церковного имущества как действующих, так и закрытых церквей: по сводкам правоохранительных служб участились кражи в церквах из-за отсутствия должной охраны, беспечности церковных советов. В ряде церквей, как показали проверки, отсутствуют описи имущества.
Вследствие событий 30-х годов религиозная активность епископата и духовенства Русской православной церкви протекала преимущественно на церковно-приходском уровне и сводилась главным образом к совершению богослужебных и религиозных треб. В 1937 г. в Казани закрылся последний обновленческий храм, перестало существовать и епархиальное обновленческое управление, верующим в городе и сельской местности было безразлично, в чьем ведении находится приход.
В конце 1942 г. и начале 1943 г., в период Великой Отечественной войны, позиции православной церкви стали укрепляться, постепенно воссоздаются ранее распавшиеся и закрытые церковные приходы. В сентябре 1943 г. в Москве состоялся поместный Собор Русской православной церкви, где был выбран патриархом митрополит Сергий. Собор завершил процесс послереволюционной перестройки русского православия, оно вновь стало единой религиозной организацией с Патриархом Московским и всея Руси во главе. Возобновилось издание «Журнала Московской патриархии».
В 1943 г. в Москве был создан Совет по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР для разрешения вопросов на уровне правительства, на местах был создан институт уполномоченных по делам религии и церкви. (В 1944 г. для взаимодействия с другими религиозными направлениями был открыт Совет по делам религиозных культов)(* В 1965 г. оба Совета были объединены в один: Совет по делам религии при Совете Министров СССР. Этот орган и его представители на местах уполномочены были контролировать правильное применение и соблюдение законодательства о религиозных культах, как в религиозных организациях, так и в гражданских и государственных. В 1991 г. институт уполномоченных был упразднен, а затем был ликвидирован и Совет по делам религии.)
К 1 апреля 1943 г. в Чувашии стало 10 действующих церквей, вновь были открыты церкви в селах Выползово, Козловка Порсцкого района, Буртасы Урмарского района и Введенский собор в городе Чебоксары. На протяжении всего 1943 г. верующими из разных районов Чувашии были поданы заявления на открытие 29 церквей, под каждым заявлением стояло не менее 1900 подписей. Мотивы открытия церквей — получить возможность молиться за погибших на фронтах, за разгром Германии, добровольно собирать деньги в церквах на нужды обороны в дни службы; отдаленность селений от действующих церквей и невозможность легально совершать обряды в церквах. В 1944 г. на заседании Совнаркома Чувашии в мае и июне были рассмотрены 23 заявления на открытие церквей, из них 13 получили добро, и документы на открытие церквей были отправлены на утверждение в Совет Русской православной церкви (РПЦ) в СНК СССР.
В 1944 г. особым правительственным актом религиозным организациям было предоставлено право с разрешения государственных органов строить или арендовать необходимые помещения, транспорт, иметь специальные духовные школы, мастерские для изготовления предметов религиозного культа, издавать религиозную литературу. Все это дало определенное восстановление институциональной религиозности в православной среде и обеспечило некоторую стабилизацию религиозной ситуации в стране.
Однако Сергию не удалось довести до конца начатую им стабилизацию русского православия, в мае 1944 г. он умер. Вскоре на поместном Соборе, проходившем в январе 1945 г., патриархом становится Алексий (Симанский). На Соборе принимается «Положение об управлении Русской православной церкви». Реализация решений этих соборов вывела Московскую патриархию из кризиса и добилась определенной стабилизации религиозно-церковной жизни. В «Положении» говорится, что в Русской православной церкви высшая власть в области вероучения, церковного управления и церковного суда — законодательная, административная, судебная — принадлежит Поместному Собору периодически созываемому в составе епископов, клириков и мирян.
В третьем разделе «Положения» об административном разделении Русской православной церкви на епархии отмечается, что границы их должны совпадать с гражданскими границами — областей, краев и республик. Еще во время местоблюстительства Митрополита Сергия церковной властью было принято постановление, по которому епархии должны называться по новым наименованиям своих кафедральных городов (административных центров-областей, краев и республик). Епархиальные
архиереи являются полноправными членами церковных соборов и Священного Синода, от них зависело само устройство Епархиальных управлений на местах — управляет ли он единолично или при содействии епархиального совета, если такой образован (из 3—5 лиц в священническом сане).
Епархиальный архиерей рукополагает священников и диаконов для своей епархии, назначает благочинных, настоятелей храмов и остальных клириков. Получает от благочинных и настоятелей храмов отчеты и осуществляет надзор над всеми клириками и церковными учреждениями епархии. Каждая епархия разделяется на известное количество благочиннических округов с тем или иным количеством приходов. Во главе благочиннического округа стоит благочинный. Он является надзорным и исполнительным органом епархиального архиерея. Благочинный наблюдает за деятельностью и поведением приходского духовенства, посещает приходы, объявляет по причтам распоряжения епархиального архиерея.
Особое место в «Положении» занимал раздел о приходах, в котором говорится, что каждый приход составляет группа верующих, получившая от государства для удовлетворения своих религиозных нужд в бесплатное пользование храм и церковную утварь. Во главе прихода стоит настоятель, а распорядительным органом прихода является общее приходское собрание, на котором избираются два органа: исполнительный — церковный совет и контрольный — ревизионная комиссия. Церковный совет состоит из 4 лиц: настоятеля храма, который председательствует в нем по должности, церковного старосты, его помощника и казначея. Последние трое избираются общим приходским собранием из среды прихожан. Под непосредственным руководством и наблюдением настоятеля храма церковный совет ведет церковное хозяйство, является ответственным распорядителем приходских средств и следит за правильным учетом и расходованием их. Церковные средства составляются из добровольных взносов, «тарелочных» сборов при богослужениях, взносов за просфоры, свечи, пожертвований верующих на нужды храма.
Ревизионная комиссия, состоящая из трех членов, избираемых общим приходским собранием, осуществляет контроль над хозяйственной деятельностью прихода. В обязанности ревизионной комиссии входят постоянное наблюдение за деятельностью церковного совета и периодическая ревизия наличия церковного имущества и денежных средств, а также правильности произведенных расходов. Помимо ревизионной комиссии контроль над приходским хозяйством ведут благочинный и настоятель храма. При храме кроме настоятеля состоит причт (священники и диаконы), состав которого зависел от размеров прихода.
В 1945 г. на территории Чувашии было зарегистрировано 23 церкви. По данным Верховного Совета ЧАССР на 1 января 1945 г., более 180 церковных зданий были переоборудованы под культурно-просветительные (школы, клубы) и хозяйственные (склады, конторы) учреждения. В церквах велись сборы средств на оборону и в фонд помощи детям. Так, в Чебоксарском Введенском соборе было собрано 100 тысяч рублей, в церкви Канаша (Шихра-ны) 109 тысяч рублей, за что они получили прави тельственные благодарственные телеграммы. В эти годы назначения священников на приходы в Чувашии исходили от Ульяновского епископа Илария и Горьковского епископа Зиновия. В Чувашии не было своего епархиального управления и приходы вошли в подчинение к Горьковскому епархиальному управлению.
В начале 1946 г. в претворение этого «Положения» в Чувашии образовывается Чебоксарская епархия, в дальнейшем она стала называться Чебоксарской и Чувашской епархией. В 1948 г. в Чебоксарской епархии был учрежден епархиальный совет из 5 человек во главе с епископом. Епархия к началу 50-х годов состояла из 9 округов. Во главе епархиального управления по настоящее время было шесть архиереев.
Иларий (Ильин П. Г.), возглавлял Чебоксарскую архиерейскую кафедру с 1946 по 1951 гг. Родился в 1869 г. в мирской московской семье, но родители дали ему духовное образование. В 1890 г. он закончил Московскую духовную семинарию по первому разряду и получил должность псаломщика в одном из московских храмов. В 1891 г. был посвящен в диаконы и назначен учителем церковно-приход-ской школы. В сане диакона Петр Григорьевич прослужил 22 года. Только в 1919 г. он был рукоположен в сан священника церкви Свв. Косьмы и Дамиана в Щукине, где и служил вплоть до 1944 г. Был награжден всеми отличиями, до митры
включительно. В 1944 г., в 75-летнем возрасте, принял монашество с именем Иларий, затем некоторое время спустя был хиротонисан (посвящен) в епископы Дмитровские, викарии Московские. С 1944 по январь 1946 г. служил в Ульяновске. 3 января 1946 г. Иларий был назначен на архиерейскую кафедру в Чебоксары. Год спустя он получил сан архиепископа. 14 апреля 1951 г. Иларий скончался и был похоронен в особом склепе Введенского собора.
Иов (Кресович В. А.) — с 1951 по 1955 гг. Родился в 1898 г. в старинной родовой церковной семье. Закончил духовное училище и один курс духовной семинарии в городе Житомире, затем перевелся в духовную семинарию города Кременца, которую закончил в 1922 г. До 1942 г. служил священником в приходах Волынской епархии. В 1942 г. у него умирает жена и он принимает монашество с именем Иов. Вскоре архимандрит Иов был хиротонисан в епископы Кременецкие. Последовательно Владыка Иов пребывал на архиерейских кафедрах: в Кременце Тернопольской области, в Измаиле Одесской области, в Лысково Горьковской области, в Чебоксарах Чувашской АССР, в Казани Татарской АССР, в Уфе Башкирской АССР и с 1973 г. в городе Иваново. В 1945 г. указом Президиума Верховного Совета СССР Иов был награжден медалью за «Доблестный труд». В 1977 г. ему был пожалован орден святого князя Владимира I степени. Умер в декабре 1977 г.
Мануил (Лемешевский В. В.) — с 1955 по 1960 гг. Родился в 1884 г. в городе Луга С.-Петербургской губернии, предки принадлежали к потомственному дворянству, отец — коллежский советник, мать — начальница женской прогимназии. Закончил гимназию в 1903 г. и поступил в Императорский С.-Петербургский университет на юридический факультет. В 1910 г. закончил полный курс юридического факультета, но решил уйти в монашество и подал заявление об отчислении из университета, последовало увольнение без прав, при-свояемых окончившим полный курс. В апреле 1910 г. он был принят в число послушников Николо-Столпенской пустыни. В 1911 г. был пострижен с именем Мануила, в этом же году его рукоположили в сан иеродиакона. С 1912 по 1916 гг. Мануил служил в должности помощника Киргизской Духовной Миссии, где был рукоположен в сан иеромонаха. В 1916 г. поступил в Петербургскую духовную академию. События 1917—1918 гг. заставили его удалиться в Муромский монастырь, где пробыл до 1919 г. В этом же году Мануил поступает на Высшие Библиотечные курсы при Институте по внешкольному образованию, закончив их, он одновременно стал работать сотрудником библиотеки Центрального Педагогического музея и заведующим отделом социальных наук, религии и философии при Центральной библиотеке Совдела, кроме этого, он служил настоятелем Спасской домовой церкви в Петербурге. В 1923 г. он впервые подвергся трехмесячному аресту. В мае 1923 г. патриархом Тихоном он назначается на должность викария Петербургской и Енисейской епархии, с присвоением звания епископа города Луги. С 1924 по 1928 гг. Мануил находился в ссылке на Соловецком острове в обители Зосимы и Савватия. В феврале 1928 г., по возвращении из ссылки, он был назначен на должность викария Московской области в городе Серпухове. В 1932 г. последовал новый непродолжительный арест, после которого Мануил был сослан в Сибирь с правом ограничения передвижения по территории страны. В 1939 г. он снова был лишен свободы и отбывал срок в лагерях Кан-ска. Осенью 1944 г. был освобожден и назначен на архиерейскую кафедру в город Чкалов (Оренбург), где прослужил до нового ареста — в 1948 г. на десятилетний срок сослан в Потемские лагеря Мордовской АССР. В 1955 г. Мануил был освобожден, реабилитирован и в 1956 г. назначен епископом в город Чебоксары, где пробыл до 1960 г. В 1956 г. ему был присвоен сан архиепископа. С 1960 по 1965 гг. Мануил занимал архиерейскую кафедру Куйбышева и Сызрани. В 1962 г. возведен в сан митрополита. В 1965 г. ушел на покой. Занимался научной деятельностью, издал ряд работ: «Каталог русских архиереев за 60 лет (1897—1957 гг.)», «Альбом русских архиереев», «Заупокойные архиерейские чины последования Русской Православной церкви в период XVI—XX вв.» и др. Умер в 1968 г. Николай (Федосьев Н. А.) — с 1960 по 1972 гг. Родился в 1893 г. в Донецкой области, в семье священнослужителей, закончил духовное училище и поступил в Екатеринославлс (Днепропетровск) в духовную семинарию, которую закончил в 1913 г. Служил псаломщиком до 1921 г., затем был рукоположен в пресвитеры, после того, как овдовел,
принял постриг в монахи. Был репрессирован дважды: в 1929 г. отбывал наказание на работах Беломорканала и после войны. В 1956 г. реабилитирован и поставлен на должность настоятеля храма в Полтаве. В 1960 г. рукоположен в епископы Чебоксарские и Чувашские, в 1971 г. возведен в сан архиепископа, был удостоен ордена Святого князя Владимира II степенч. Умер в 1972 г. и похоронен в склепе Введенского собора.
Вениамин (Новицкий С. В) — с 1973 по 1976 гг. Родился в 1900 г. в семье священника, в селе Кра-вичи Минской губернии. В 1914 г. закончил духовное училище, затем перешел в Минскую духовную семинарию. В 1919 г. окончил общеобразовательные классы духовной школы и стал работать учителем в селе Печурани Минской области. В 1921 г. получил назначение в один из приходов Минской епархии и в качестве псаломщика прослужил до 1928 г. В течение этих лет Сергей Васильевич окончил богословские классы Виленской духовной семинарии, Богословский факультет Варшавского университета. После чего в 1929 г. поселился в По-чаевской Лавре, где был пострижен в монашество с именем Вениамин. Вскоре был рукоположен в иеродиаконы, а затем через несколько месяцев в иеромонахи. В этом же году был назначен правителем дел и членом Духовного собора Почаевской Лавры. В 1931 г. стал настоятелем Острожского собора Волынской епархии. По возвращении в Лавру в 1934 г. возведен в сан архимандрита. В 1936 г. Вениамин становится настоятелем православного прихода во Львове и благочинным приходов Галиции. В 1937 г. он сдает магистрские экзамены в Варшавском университете и получает степень магистра богослужения. В этом же году он возвращается в Лавру. В 1941 г. он был хиротонисан в епископы Пинские и Полесские, викарии Волынской епархии. Здесь его застает война, и все годы войны он провел в оккупации. Становится членом Украинской Автономной церкви, по решению Собора назначается в 1942 г. правящим епископом Полтавской и Лубенской епархии. После освобождения Полтавы был осужден на длительный срок. В 1956 г. после освобождения из мест заключения получает назначение на архиерейскую кафедру Омской и Тюменской епархии. В 1958 г. возведен в сан архиепископа и назначается на управление Иркутской и Читинской епархии, а также временно и Хаба-
ровской епархии. В 1963 г. архиепископ Вениамин награждается правом ношения креста на клобуке, а в 1966 г. удостаивается ордена Святого князя Владимира I степени. В 1973 г. переводится из Иркутска на архиерейскую кафедру в город Чебоксары. 14 октября 1976 г. Вениамин умер и был похоронен в склепе Введенского собора.
Варнава (Кедров В. В.) с 1976 г. по настоящее время. Родился в 1931 г. в Рязанской области в селе Высокое, предки служили в сельской церкви. Его отец не был священником, хотя закончил духовную семинарию. Кедров В. В. в 1945 г. завершил среднее образование. В 1952 г. начал службу в селе Бахмачеево в храме Святой Троицы, с 1953 иподиаконом служил в городе Рязани. В 1955 г. вступает в братство Троице-Сергиевой Лавры, где был назначен на должность помощника ризнично-го. В этом же году был пострижен архимандритом Пименом (будущий патриарх) наместником Лавры в монашество с наречением имени Варнавы. В 1956 г. назначается ризничным, эту должность он занимает до 1970 г. В 1956 г. был рукоположен в иеродиаконы, а через год в иеромонахи, в 1960 г. возведен в сан игумена, в 1965 г. в сан архимандрита. С 1970 по 1974 гг. проходил послушание благочинного Лавры, от братии Троице-Сергиевой Лавры был избран в 1971 г. членом Поместного Собора Русской православной церкви. В 1976 г. был назначен в сане епископа на архиерейскую кафедру в Чебоксары. В дальнейшем присвоен сан архиепископа. В 1963 г. был награжден крестом с украшениями, в 1971 г. удостоен ордена Святого князя Владимира II степени.
Под влиянием решений Поместного Собора Русской православной церкви в Чувашии значительно увеличилось число заявлений на открытие церквей. В результате по данным 1946 г. была зарегистрирована и открыта 31 церковь. Если с 1944 по 1946 гг. в Чувашии был один округ, то после создания епархии по решению епископа она была разбита на 5 благочинных округов и им же были назначены благочинные в Чебоксары, Канаш, Алатырь и села Карамышево Козловского района и Семеновское Порецкого района. К 1956 г. на территории Чувашии функционировало 41 православное религиозное общество. Из них в городах — 4 церкви, в сельской местности — 37 церквей, священнослужителей — 67 человек. Из них окончили духовную
семинарию — 26 человек, остальные без духовного образования, священнический сан получили до 1918 г. — 43 священника и 24 — за период с 1918 по 1952 гг., русских — 36, чувашей — 31, по возрасту старше 55 лет — 52 священника, до 50 лет
— 13 священников и до 40 лет — 2 священника.
Из священников 33 имели судимость и отбывали срок в лагерях МГБ или находились в ссылке. Трое священников — участники Великой Отечественной войны, награждены медалями и орденами. В 1946 г. епископ Иларий и настоятели церквей Канаша, Карамышева и Чебоксар были награждены медалью за «Доблестный труд» в годы войны. В 1946 г. было одно заявление на открытие монастыря в Ка-рышлыхах Сундырского района. Вокруг бывшего монастыря на место жительства съехались монахи, желающие обосноваться здесь снова, они и подали заявление, когда узнали, что под Москвой открыта Троице-Сергиева Лавра. Однако разрешения не получили — в бывшем монастыре действовал детский санаторий Минздрава ЧАССР.
В эти годы значительная часть недействующих церквей была занята хозяйственными учреждениями, которые использовали их и без договора, и плохо. В результате здания разрушались. По данным того времени, в 23 районах бывшие церкви утратили внешнюю форму, в книге учета церковных зданий числились давно уничтоженные пожаром или разрушенные. Ряд каменных церквей, хотя они и сохранили внешний вид, из-за ветхости никто не занимал. По решению Совета Министров ЧАССР в 1950 г. 139 церквей с учета памятников культуры было снято ввиду их переоборудования, изменения внешнего вида, разрушения.
В Чувашии старые почитаемые религиозные места оставались в селе Ишаках Чебоксарского района и в селе Миренки Алатырского района. В Ишаках икона была найдена в начале XX в., в Миренках
— в XVII в. В середине 30-х годов ишакская икона была изъята, церковь и часовня разобраны. В селе Миренки почитание иконы продолжается и в наши дни. До 1949 г. икона хранилась под навесом часовни на источнике, затем была перенесена в Ми-ренскую церковь. Праздник отмечается ежегодно 15 июня, на нем бывает 1000—1500 верующих из разных мест республики и из вне. Вот как описывался сход к иконе в 1956 г.: «Приток верующих начинается с 13 июня как к престольному празднику, группами в 5-10 человек, каждый со своей иконой, церковными песнопениями, в основном женщины и дети. На праздник собралось не менее 2000 человек, заполнивших церковь и церковную ограду. Каждый старается из колодца набрать воды для дома и для обливания тут на месте, веря в возможность исцеления ею. Обливаются рядом с колодцем, другие заходят в кусты и раздеваются до нага, не стесняясь посторонних. Очень много бродячих попов и монахов, к ним верующие обращаются для «ясносказания». Праздник продолжается три дня, колхозники близлежащих колхозов в эти дни не выходят на работу».
С конца 50-х годов процесс отчуждения религии в стране возобновился. Совет по делам Русской православной церкви и уполномоченные по делам религии и церкви на местах сосредоточились в основном на функциях надзора. Совет и его уполномоченные на местах обязаны были контролировать соблюдение закона «О религиозных организациях», но фактически они выполняли идеологические установки, по которым роль религиозных организаций в обществе должна постоянно снижаться. В некоторых республиках, городах, районах ущемлялись права верующих, заставляли указывать в характеристиках принадлежность к религии, имена родителей, состоящих в рядах КПСС или ВЛКСМ и крестивших своих детей, предавали огласке.
Особенно положение церкви ухудшилось в начале 60-х годов, когда перегибы, получившие название «хрущевской политики», привели к тому, что Русская православная церковь потеряла до половины своих храмов. В Чувашии к этому времени дсй-
ствовало 41 православное религиозное общество, только в трех районах не было действующих церквей. В результате проводимой политики по отношению к церкви 50—60 гг. с учета было снято 5 православных приходских общин в Сыреси, Штанашах, Ходарах, Никулине и Козловке (Порецкий район).
Перемены в приходской жизни православных общин произошли под влиянием Архиерейского Собора Русской православной церкви в 1961 г., который нарушил традицию господства духовенства в приходе и передал всю административно-хозяйственную деятельность мирянам в лице исполнительного органа. Были разграничены права и обязанности настоятелей храма и избранников верующих, членов исполнительных органов, последние стали заниматься финансовыми и хозяйственными проблемами приходов, а духовенство основное внимание сосредоточило на духовной и церковно-богослужеб-ной деятельности. Для управления делами прихода были организованы два органа: церковно-приход-ское собрание, как орган распорядительный (собрание членов-учредителей двадцатки), и церковноприходской совет, как орган исполнительный, в составе 3 человек — старосты, помощника старосты и казначея, избираемых общиной. Для постоянного наблюдения за состоянием церковного имущества, за движением церковных сумм избиралась ревизионная комиссия.
В 1960 г. чебоксарскую архиерейскую кафедру возглавил епископ Николай, который был не согласен с проведенной реформой 1961 г. Всю свою деятельность он направил на оживление приходской жизни. После введения твердых окладов духовенству, перехода на договорную основу причта с исполнительными органами прихода часть духовенства в Чувашии стала менее активна в духовной деятельности, ряд служителей культа стал уклоняться от частных выездов к верующим. Поэтому епископ Николай стал заменять малоинициативных священников энергичными, преимущественно имеющими духовное образование (в эти годы от чувашской епархии обучались в семинариях Москвы, Ленинграда и Саратова 16 человек). За небольшой срок епископ Николай сменил 9 настоятелей храмов. Вмешиваясь в дела исполнительного органа церковно-приходских советов, он увеличил ставки священников от 200 до 450 рублей. Материальная
сторона всегда беспокоила духовенство, шла борьба за доходное место.
Церковный доход собирался из пожертвований, продажи просфор, свечей и выполнения религиозных треб. Так, в 1959 г. общий доход церквей Чебоксарской и Чувашской епархии составлял 7 миллионов 530 тысяч рублей (номинал до денежной реформы 1961 г.). Он складывался от продажи: свечей — на 3 миллиона 168 тысяч руб., просфор
— на 1 миллион 552 тысячи руб., крестиков и икон
— на 320 тысяч руб.; «тарелочный» сбор — 311 тысяч рублей; религиозных треб — 1 миллион 646 тысяч руб. и приношения (церковный ящик) — 532 тысячи руб. Эти доходы государство налогами не облагало. Из этой суммы церковное управление Чебоксарской и Чувашской епархии часть тратило на ремонт церквей, часть пересылало в центр. Значительная сумма расходов приходилась на выплату содержания причта, обслуживающего персонала и церковные хоры. В 1959 г. на содержание причта был выделен 1 миллион 202 тысячи руб.; на обслуживающий персонал — 1 миллион 28 тысяч руб. и церковные хоры — 435 тысяч рублей. В последующие годы доходы церквей колебались в пределах 1—2,5 миллиона рублей (номинал денег после реформы 1961 г.).
Подоходным налогом облагались служители религиозных культов, члены исполнительных органов церкви, граждане, имеющие доходы от свершения религиозных треб, работающие в религиозных организациях по трудовым договорам (сторожа, бухгалтеры), преподаватели и служители учебных духовных заведений, монахи, граждане, участвующие в реставрации или сооружении церковных зданий. Налог также брался с предприятий религиозных организаций, занимающихся изготовлением предметов религиозного культа, выпуска литературы. Сумма налогов была установлена и облагалась согласно ст. 21 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 30 апреля 1943 г. «О доходах и налоге с населения». Сроки уплаты подоходного налога с духовенства и других граждан, связанных с деятельностью религиозных организаций, осуществлялись 4 раза в год, ежеквартально. Налогами не облагались те лица, которые имели доход в 300 руб. в год.
Сумма подоходного налога зависела от размера годового дохода: от 361 до 480 руб. подоходный налог составлял 21 руб. плюс 14% превышающие 361 руб.; от 1801 до 2400 руб. соответственно 422 руб. плюс 40% превышающие 1801 руб. и т. д. Пример: священник Раскильдинской церкви Аликовского района Алексеев Ф. А. имел в 1986 г. годовой доход в сумме 3174 руб., сумма подоходного налога составила 1032 руб. (средний годовой доход населения СССР колебался от 700 — 1800 руб.). С духовенства и других лиц, участников Великой Отечественной войны, подоходный налог взымался в размере 50%, инвалиды войны освобождались от уплаты. Налогами не облагались пенсии, полученные от религиозных организаций, суммы пособий для лечения, расходы на командировки. От уплаты налогов на холостяков освобождались монахи, монашки, духовные лица, давшие обет безбрачия. Служителям религиозных культов, как и всем другим гражданам, которые проживали в сельской местности, подчиненным в административном отношении сельским Советам, выделялись земельные участки, которые облагались сельскохозяйственными налогами на общих основаниях.
В конце 50-х годов уполномоченные по делам религии при составлении полугодовых и годовых отчетов для Совета по делам религии стали вести статистику религиозных обрядов, требуя эти данные от епархиального управления. Можно в наши дни говорить об этом как о нахождении под особым контролем местных властей лиц, участвующих в выполнении религиозных обрядов, но в то же время и как об уровне религиозности в тех или иных регионах. Тем не менее такая статистика есть, она стала историческим фактом.
Год Крещен. По республике Всего Венчан. Всего Отпеван. Умерш.
родив. браков
1959 16441 34908 2058 11404 6236 10534
1965 13317 26278 957 8312 5825 9581
1989 9731 24356 600 11628 9112 15072
По районам за 1976
Алатырский 220 501 59 410 392 521
Аликовский 94 496 4 257 201 345
Батыревский 459 1135 54 508 303 583
Вурнарский 328 913 8 426 445 611
Ибресинский 282 706 15 282 284 446
Канашский 683 1009 29 514 701 787
Красноармейский 61 438 — 187 57 286
Красночетайский 70 495 5 294 195 395
Комсомольский 275 730 16 275 224 320
Козловский 191 523 11 289 197 406
Марпосадский 272 553 24 264 333 339
Моргаушский 268 784 11 339 333 538
Порецкий 118 262 24 261 290 314
Урмарский 291 734 20 363 348 516
Цивильский 293 774 6 382 266 521
Чебоксарский 600 1205 15 524 433 692
Шемуршииский 73 393 23 223 104 197
Шумерлинский 114 305 3 192 212 316
Ядринский 108 704 7 384 377 510
Яльчикский 379 748 108 300 298 349
Янтиковский 270 491 18 204 204 264
Новочебоксарск 634 1932 37 545 100 292
Алатырь 377 750 38 364 412 429
Канаш 246 857 19 507 253 383
Чебоксары 2177 6309 103 2533 798 1444
Шумерля 138 581 29 326 160 313
Итого 9021 24412 685 11053 7792 12117
События 1985—1993 годов, а к ним можно отнести встречу в апреле 1988 г. руководства страны с патриархом Пименом и иерархами Русской православной церкви, празднование 1000-летия крещения Руси, принятие Верховным Советом СССР, Верховным Советом России, Верховным Советом Чувашии законов о свободе совести и религиозных организациях и распад СССР, привели к изменениям в области отношения государства с религиозными организациями, а также и внутри самих религиозных течений. Русская православная церковь за это короткое время провела два Поместных Собора и внесла в систему церковного управления ряд изменений на основе государственных законов, регулирующих отношение государства и церкви.
Если за предыдущие 20 лет в Чувашии была открыта одна церковь (в селе Козловка Порецкого района, 1978), то динамика регистрации православных приходов за последние пять лет показывает: в 1987 г. открылись 8, в 1989 г. — 10, в 1990 г. — 19, в 1991 г. — 30, в 1992 г. — 8, в 1993 г. — 19 православных приходов. На 1 января 1994 г. в Министерстве юстиции Чувашии зарегистрировано 19 городских и 102 сельских православных прихода, 1 мужской и 2 женских монастыря, и не-
сколько заявлений об открытии приходов находятся на стадии разрешения. За эти годы были построены новые каменные храмы в Новочебоксарске, с. Ибреси, с. Напольное Порецкого района, с. Новые Шимкусы Яльчикского района, с. Балабаш-Баише-во Батыревского района, возводятся каменные церкви в п. Сосновка, в райцентрах Яльчики и Баты-рево, часть церквей восстанавливается (в Можар-ках, Ачакасах).
В наши дни Чебоксарская и Чувашская епархия поделена на 4 благочинных округа: в 1 округе (Чебоксарский) — 25 приходов, возглавляет его протоиерей Илья (Карлинов); 2 округ (Канашский) — 46 приходов, благочинный протоиерей Александр (Михайлов); 3 округ (Порецкий) — 15 приходов, благочинный протоиерей Владимир (Ильин); 4 округ (Алатырский) — 7 приходов, благочинный протоиерей Николай (Ефремов).
Священнослужителей на 1 января 1994 г. в епархии 140 человек, из них священников 106 (15 священников монашествующих и 3 в целибатном состоянии — обязательство безбрачия), диаконов 11, псаломщиков 23. Духовное образование: 31 священник закончил семинарию, 6 — духовную академию, в настоящее время 2 священника заочно учатся в академии и 6 — заочно в семинариях; 2 диакона закончили семинарию. Архиепископ Варнава начиная с 1990 г. дал рекомендации на учебу в духовные учебные заведения 10—15 юношам и нескольким девушкам (для поступления в регентский класс семинарии). В 1993 г. рекомендовано было 15 человек, из них поступило 5 человек. Светское образование духовенства: 10 человек имеют начальное, среднее — 101 и высшее 7 человек, 4 священника являются кандидатами богословия.
При ряде церквей открыты воскресные школы и дома для престарелых. В интервью, данном архиепископом Варнавой одной из газет республики, отмечается, что воскресных школ — 9, а домов для престарелых — 2. В частности, при Преображенской церкви на Владимирской горке в городе Чебоксары, по его словам, в воскресной школе обучается 100 человек разного возраста, при Введенском соборе — человек пятьдесят, есть такие школы в Алатырском, Порецком, Шемуршинском районах. Варнава отмечает, что у руководства епархии существуют большие трудности с помещениями для воскресных школ, с кадрами духовенства. Людей
верующих прибавилось, исполнение религиозных треб увеличилось, а священников не стало больше. Архиепископу приходится рукополагать в священники людей без богословского образования.
В Чувашии специальных благотворительных православных организаций нет, но многие общины стараются оказывать помощь. Церковь Св. Серафима в Шумерле и женский монастырь в Чебоксарах открыли дома для престарелых, ряд церквей постоянно помогает детским садам, выделяют средства на ремонт и благоустройство кладбищ. Чебоксарская и Чувашская епархия выпускает газету «Православный собеседник», в церквах реализуется духовная литература и на чувашском языке.
Передача за последние пять лет бывших культовых зданий и открытие новых приходов поставило управление Чебоксарской и Чувашской епархии в материальное затруднение. На восстановление и строительство новых храмов средства выделяют ряд предприятий, крупных пожертвований со стороны отдельных граждан почти нет. За 1989—1991 годы Министерство культуры Чувашской Республики на проектные и реставрационные работы таких объектов, как колокольня Троицкого собора Порецкого района, церковь Казанской Божией Матери в Ма-риинском Посаде, Николо-Покровская церковь в селе Буртасы Урмарского района, Воскресенская церковь города Чебоксары, направило 6 миллионов 672 тыс. рублей. По указу Президента Чувашии от 17 июня 1994 г. на завершение строительства Владимирской церкви в Новочебоксарске выделено 20 млн. руб. из средств республиканского бюджета.
По решению Министерства культуры и по делам национальностей Чувашской Республики принимаются меры по возвращению предметов религиозного культа. В течение 1992—1993 гг. из краеведческих музеев республики было передано Чебоксарской и Чувашской епархии около 180 наименований церковных вещей. Так, в 1992 г. была осуществлена передача 36 культовых предметов, в их числе Евангелие XVIII в. в серебряном окладе, чаша для освящения воды, плащаница с золотым шитьем, парадная одежда священника и другие — из фонда Национального краеведческого музея города Чебоксары. На церемонии передачи культовых предметов архиепископ Чебоксарский и Чувашский Варнава с благодарностью отметил, что законным владельцем этих святынь вновь стала церковь.