Исследуя данный вопрос, мы должны выяснить, почему правобережные чуваши по челобитью (прошению), мирно, без сопротивления присоединились к Российскому государству, тогда как левобережное население Казанского ханства – луговые марийцы, удмурты и, возможно, сохранившиеся еще от мусульманско-татарской ассимиляции чуваши в значительной мере поддержали татарскую элиту и служилых татар (ясачных татар в ханстве не было); почему после завоевания Казанского ханства правобережные чуваши не участвовали в антимосковском движении 1552–1557 годов? Причины такой исторической позиции чувашей имеют глубокие корни.
Болгары имели свою государственность – Волжскую Болгарию, в составе которой они мирно уживались в течение нескольких столетий с марийцами, удмуртами, пермяками и восточной мордвой. В ХII в. завершилось формирование единой болгарской (древнечувашской) народности. Собственно Болгарская земля охватывала территорию современных Самарской, Ульяновской, восточной части Пензенской областей, южной, в основном закамской и частично (полосой) предкамской, а также юго-западной правобережной части Татарстана и юго-восточной Чувашии. Волжская Болгария, в основном, разумеется, сама Болгарская земля, успешно отбивала нападения монголо-татар в 1223, 1229 и 1232 годах. Вторжение 150-тысячной армады хана Батыя в пределы Болгарской земли с ее многочисленными городами и селениями встретило упорнейшее сопротивление болгарской армии. Агрессору каждый город и селение приходилось завоевывать, ведя жестокие бои, уничтожая поселения и несметное количество жителей – от младенцев до стариков. Войска Батыя задержались в Болгарии на целый год и только летом 1237 г. развернули наступление на мордовские и русские земли. В эти годы и позднее, в ХIII – первой половине ХIV вв. часть болгаро-чувашей начала переселяться в лесные районы правобережья и левобережья Волги, в среду марийцев. Все это отражено в русских летописях, восточных письменных и археологических источниках. О разорении монголо-татарами земель луговых марийцев и удмуртов источники не сообщают.
В 1243 г. территория переставшего существовать Болгарского государства была включена в состав четвертой монгольской империи – Золотой Орды (кроме нее, в те времена чингисиды образовали Центральную, Чагатайскую и Хулагуидскую монгольские империи). Золотая Орда была кочевой империей. Во второй половине ХIII – первой половине ХIV вв. моноголо-татары особенно не тревожили оседлую Болгарскую землю, ставшую житницей Золотой Орды. Без участия болгар, путем объединения кочевых западных кыпчаков (половцев), переселившихся в южные районы Восточной Европы в середине ХI в., и прибывших с монголами тюркоязычных татар, известных в Тюркском каганате еще с 552 г., в Золотой Орде шло формирование единой татарской народности.
В середине ХIV в. начался распад Золотой Орды. Стремление Болгарской земли к независимости, отделению от Золотой Орды привело к тому, что к 30-м гг. ХV в. она была полностью опустошена. Вопрос этот был изучен мною еще в середине 50-х годов. В статье, опубликованной в 1958 г., были приведены исторические факты и сделано заключение, что с 60-х гг. ХIV в. до 30-х гг. ХV в. перекрестными ударами золотоордынских князей и эмиров, Тамерлана, отрядов кочевников, ушкуйников и русских князей Болгарская земля была превращена в дикое поле, в кочевья степняков, а оставшееся в живых население переселилось в северные лесные районы [23]. Все это было изложено также в I томе “Истории Чувашской АССР” (1966, 1983) [24].
Повторно изучив все восточные и русские письменные источники, используя устные, новые археологические и нумизматические сведения, в 1994–1995 гг. мною были сделаны уточненные выводы по истории опустошения Болгарской земли, изложенные в ряде статей [27], а в 1996 г. опубликовано исследование “Опустошение Болгарской земли в конце ХIV – начале ХV веков” [38], в котором анализом охвачены все сохранившиеся источники (многие из них процитированы). В исследовании шаг за шагом прослежен процесс опустошения Болгарской земли, происходивший в три этапа.
Первый этап охватывает 1357–1379 годы [27]. Еще в конце 40-х гг. ХIV в. в Золотой Орде из-за эпидемии чумы (“великого мора”) “обезлюдели деревни и города”. Период с 1357 по 1379 г. в истории Золотой Орды получил название “великой смуты”, “великой междоусобицы”. За 20 лет в ней сменилось 25 ханов. Эмиры, беки, нойоны старались держать себя независимо от хана и не подчинялись центральной власти. Эмиры со своими войсками совершали грабительские походы на оседлые земли, иногда и на кочевые улусы других, грабили и убивали население, уводили людей в плен для продажи в южные и восточные страны, уничтожали населенные пункты. Объектом нападений прежде всего являлась Болгарская земля.
В 1360 г. новгородские ушкуйники (разбойники) вторглись в Болгарскую землю, но они при содействии русских князей были обезврежены и казнены в Сарае. В 1361 г. ордынский князь Булат-Тимур занял Болгарскую землю, провозгласив ее самостоятельным княжеством. Начались разорительные нападения на нее ханских войск. Археологические раскопки показали большие разрушения болгарских городов и селений в эти годы. С 1361 по 1366 г. в Поволжье были голодные годы, эпидемии, от которых сильно пострадало и болгарское население. В 1366 г. новгородские ушкуйники, ограбив верхневолжские русские города, вторглись в Болгарскую землю, где громили и грабили ее города и селения. В 1367 г. Булат-Тимур со своим войском хотел завоевать Суздальско-Нижегородскую землю, но потерпел здесь поражение и сбежал в Сарай, где и был казнен. В 1369 г. ушкуйники шли Камой и были разбиты под г. Болгары.
В 1370 г. Болгарской землей правил болгарский князь Хасан (по чувашским преданиям – чувашский князь Хусан), отделив ее от Золотой Орды. Как доказал В.Л.Егоров, им был основан г. Казань. По требованию посла темника Мамая Ачи-Ходжи, суздальско-нижегородский князь Дмитрий Константинович в 1370 г. направил войско против Хасана, но тот встретил его с большими дарами, и воины, не вступив в сражения, вернулись в Нижний Новгород. Русские из Нижнего Новгорода напали на Болгарскую землю по требованию Мамая еще в 1376 г., но представитель Мамая Махмат-Салтан и болгарский князь Хасан нашли общий язык и оба остались у руля правления. Ведь темник Мамай еще в начале 60-х гг. ХIV в. отделил под свое правление часть Золотой Орды, основал столицу в Крыму и назначал ханов своей Мамаевой Орды. Территория Золотой Орды восточнее Волги составляла тогда (до 1380 г.) Сарайскую Орду. Мамай был против возврата Болгарской земли в состав Сарайской Орды.
В 1374 и 1375 гг. новгородские ушкуйники совершили грабительские походы в пределы Болгарской земли, причем в г. Болгар продали русских пленных. Мамай, стремясь подчинить себе русские княжества в целях получения дани, часто нападал на них. По-видимому, из-за того, что Болгарская земля управлялась ставленником Мамая Махмат-Салтаном, объединенные русские войска в 1376 г. совершили нападение на Волжскую Болгарию. Хорошо вооруженные болгары оказали достойное сопротивление русским, но победа оказалась на стороне последних. Русские войска получили от болгар большую контрибуцию и на обратном пути разоряли болгарские и марийские селения. В 1377 г. сарайский грозный Урус-хан с боями, разоряя города, селения и жителей, подчинил Болгарскую землю Сарайской части Золотой Орды. Таким образом, на первом этапе Болгарская земля, стремившаяся отделиться от Золотой Орды, претерпела разорение, разрушение городов и селений, уничтожение значительной части жителей от нападений войск золотоордынских ханов, эмиров, князей, отрядов новгородских ушкуйников, а также войск северо-восточных русских князей, выступавших против болгар часто по провокации со стороны золотоордынских ханов.
Второй этап включает 1380–1399 годы [28]. В 1380 г. темник Мамаевой Орды татарский князь Мамай, собрав войско на своей территории, напал на Русь и на Куликовом поле потерпел сокрушительное поражение от объединенных русских войск во главе с московским великим князем Дмитрием Ивановичем (впоследствии Донским). Поражением Мамая воспользовался Тохтамыш, ставший сарайским ханом в 1380 году. Он одержал победу над отступающими с Дона остатками войска Мамая у днепровских порогов, захватил награбленное им богатство. Татарские князья и мурзы перешли на сторону Тохтамыша. Осенью 1380 г. власть Тохтамыша распространилась на всю Золотую Орду, включая территорию бывшей Мамаевой Орды, Болгарскую землю. Некоторые историки ошибочно пишут, что в войске Мамая были болгары (бесермяне). В русских летописях ХIV–ХV вв. не указано, что в него входили бесермяне (болгары), армяне и буртасы. В летописи конца ХV–ХVI вв. редакторы того времени самолично, непозволительно, преследуя определенные политические интересы, в число этносов, участвовавших в войске Мамая, включили: “Бесермены и Армены… и Буртасы”. Об этом подлоге писали историки еще до 1917 г. и в советское время. Болгары не могли быть в войске Мамая и по той причине, что Болгарская земля в 1377 г. была возвращена Сарайской Орде, т.е. не подчинялась Мамаю [29].
В 1382 г. Тохтамыш “посла Татаръ своих в Болгары… и повеле торговци Рускые избити и гости грабити, и суды их с товаромъ отъимати и попровадати к себе на перевозъ”. Собрав огромное войско, в составе которого были и болгары, Тохтамыш двинулся на Московскую Русь, взял и сжег Москву и другие русские города. Русские княжества продолжали платить дань Золотой Орде до 1480 года.
В 1387 г. Тохтамыш направил войско в Среднюю Азию. Но Аксак-Тимур одержал над ним победу, разрушил и захватил золотоордынский Хорезм. Для организации второго похода против Аксак-Тимура осенью 1388 г. Тохтамыш, кроме монголо-татар, “собрал со всего Улуса огромное войско из русских, черкесов, булгар, кипчаков, аланов, [жителей] Крыма, Кафы, Азака, башкиров и мокши”. В походе золотоордынское войско сопровождал нижегородский князь Борис Константинович, получивший накануне от Тохтамыша ярлык на великое княжение. Весной 1389 г. Аксак-Тимур разгромил войска Тохтамыша на Сыр-Дарье. Золотоордынский хан не сумел отвоевать Хорезм. Хитрый и коварный князь Едигей, предавший Тохтамыша еще в 1387 г., склонил Аксак-Тимура к походу против него.
В начале 1391 г. Аксак-Тимур с 200-тысячным войском направился на северо-восток, на р. Тобол и, повернув на запад, через Башкирскую землю вторгся в пределы Болгарской земли, громя, разрушая села и истребляя мирное население. Тохтамыш узнал о походе Аксак-Тимура только в апреле и не сумел собрать все свое войско. 18 июня 1391 г. на р. Кондурча, в пределах Болгарской земли, на территории нынешней Самарской области, Аксак-Тимур разгромил войско Тохтамыша. “Потери Тохтамыша, – пишет М.Г.Сафаргалиев, – огромны: поле битвы на протяжении 40 ферсахов (ферсах – 1200 шагов. – В.Д.) было усеяно трупами; по данным Шармау, число погибших воинов доходило до 100 тысяч человек”. Войска Тимура пробыли в районе сражения, в оседлой Болгарской земле, 26 дней. В это время его отряды занялись грабежами, возвращаясь в лагерь “с бесчисленной добычей – лошадьми, верблюдами, быками, баранами и множеством рабов – девушек и детей на телегах. Всех неприятелей, искавших спасения на островах Итиля (т.е. Волги. – В.Д.), схватив и забрав в плен, привели [в лагерь]”. Как записали сопровождавшие Аксак-Тимура летописцы, войскам полководца досталась огромная добыча. “У отдельных людей скопилось столько лошадей и баранов, что во время возвращения, идя назад, они не были в силах гнать их… В лагере Тимура оказалось столько подобных хуриям девушек и красивых отроков, что одних тех, которые были выбраны лично для Тимура, было более 5000 человек”. По данным Мукадшим-Паши, в этом городе Тимуру достались четыре миллиона овец, 40 тысяч рогатого скота, 500 тысяч лошадей и 500 тысяч людей. Возможно, эти цифры преувеличены, но они свидетельствуют о масштабах грабежа и разорения. Все это происходило в основном в Болгарской земле. Со своей стоянки, не двигаясь в глубь Орды, Тимур тронулся в обратный путь.
Не успел Тохтамыш оправиться от похода 1391 г., как весной 1395 г. Аксак-Тимур с огромным войском приблизился “через Кавказ к южной границе Золотой Орды. Тохтамыш занял оборону на реке Терек. В жестоком сражении, длившемся с 14 по 16 апреля, Тохтамыш потерпел поражение, имея огромные потери. М.Г.Сафаргалиев пишет: “Преследуя отступающее войско неприятеля, Тимур переправился через реку Куру “по пятам неприятеля” и дошел до Укека и “многих из них убил”. Большая часть сторонников Тохтамыша была взята в плен; хан и немногие его приближенные “бросились на плотах в воду и переправились на сторону Итиля”. Войско Тимура, перейдя на левый берег Волги, преследовало остатки разбитых войск Тохтамыша. “Тохтамыш-хан бросил ханство, – писал Шериф-ад-дин Иезди, – дом, и все, что имел, явное и скрытое, и, опасаясь за жизнь свою, с несколькими людьми ушел в сторону Булгара, в лесную местность… Победоносное войско [Тимура] в этой стороне реки дошло до того же места, до которого оно в первом походе на Дешт (т.е. Золотую Орду в 1391 г. – В.Д.) добралось с той стороны реки и ограбило [все это]. Место [же] это недалеко от “страны мрака” [Тизенгаузен В.Г. Сборник. Т.II. С. 178]. Таким образом, войска Тимура и во втором своем походе, как и в первом, дошли до Булгар и ограбили все, что было восстановлено при монголах… Города Булгар, Жукотин, Керменчук и другие были, несомненно, разграблены и опустошены Тимуром во время второго похода 1395 года. Об этом свидетельствуют многочисленные предания казанских татар, отраженные в “Повести о нашествии Тимура булгарам” …
Достоверность передаваемых в “Повести” фактов о разрушении Тимуром булгарских городов не вызывает сомнения. Город Булгар, имевший до этого десять тысяч двадцать четыре дома, был “обращен в ничто и небытие; в мире осталось только одно имя его”. Из более раннего списка “Повести”, каким является список Британского музея (ХVII в.), видно, что Тимур, прежде чем идти на Булгар, “захватил после боя город Асидрахан (т.е. Астрахань) и стал держать дорогу на север, на Булгары”. Это как раз случилось во время второго похода, т.е. в 1395 году”. Чувашские и татарские исторические предания говорят о взятии и разорении Аксак-Тимуром и города Биляра. Далее М.Г.Сафаргалиев пишет, что археолог А.П.Смирнов подтверждает разрушение г. Болгар Аксак-Тимуром в конце ХIV в., но он допускает и возможность разрушения города русскими во время похода 1396 г. М.Г.Сафаргалиев правильно указывает, что в 1396 г. похода русских войск на г. Болгар не было. Он был совершен в 1399 г., но во время этого похода летописи не сообщают о разрушении болгарских городов. “Войска Тимура, – продолжает далее М.Г.Сафаргалиев, – разрушив булгарские города (Булгар, Жукотин, Керменчук и др.) по пути к Сараю, предварительно разрушив в числе других городов и город Укек, остановились в столице ханов Золотой Орды”. Далее М.Г.Сафаргалиев приводит факты о покорении Аксак-Тимуром западных улусов Золотой Орды на Дону, в бассейне Днепра и в Крыму, откуда он направился в Рязанское княжество, дошел до Ельца, опустошил его и вернулся на Северный Кавказ. Отсюда Тимур отправлял отряды для разграбления многих городов Золотой Орды. В частности, ее столица – г. Новый Сарай был сожжен, сравнен с землею. Такому же разграблению подверглись Старый Сарай, Бальджимен, Маджар, Азак (Тана), Солхат, Дедяков и др. Войско Тимура с наступлением весны 1396 г. “поспешно ушло в Иран по разоренной им же дороге, не достигнув своей цели – подчинения Золотой Орды” [30]. М.Г.Сафагалиевым все приведенные утверждения сделаны со ссылками на восточные источники.
В 1395 г. Тохтамыш попытался удержаться в Болгарской земле, разорял ее, собирал с местного населения “золото, серебро и дары многие”, чтобы призвать “татар отовсюду к себе”, предпринял поход в районы, расположенные севернее нижней Камы. Затем, собрав татарское войско, удалился в Крым.
В 1399 г. Московский великий князь Василий Дмитриевич, собрав много рати, послал брата Юрия Дмитриевича в Волжскую Болгарию. Он занял города Болгар, Жукотин, Кашан, побил здесь немало болгаро-чувашей и татар и возвратился в Москву через три месяца с трофеями и пленными [31]. Этот поход был совершен как наказание суздальского князя Семена Дмитриевича за его измену – переход в Золотую Орду.
Семен Дмитриевич вел борьбу против московского великого князя Василия Дмитриевича из-за присоединения Нижегородского княжества к Москве в 1393 г., желая отделить Суздальско-Нижегородскую землю от Москвы, и прибег в этой борьбе к помощи татар. В летописи сказано: “Тое же осени князь Семенъ Дмитриевичь Суздальскыи прииде ратью к Новугороду Нижнему, а с ним царевич Ентякъ с тысячью Татаръ. Людие же затворишася в городе, а воеводы у них бяху Володимеръ Даниловичь, Григореи Володимеровичь, Иван Лихорь, и бысть имъ бои с ними. Татарове же отступиша от города и пакы приступиша, и тако по три дни бьяхуся и много людеи от стрелъ паде, и по семъ миръ взяша. Христиане крестъ целоваша, а Татарове по своеи вере даша правду, што им никоторого зла христьяномъ не творити. И на том Татарове створиша лесть (т.е. обман. – В.Д.) и роту (т.е. клятву, обещание. – В.Д.) свою измениша и пограбивъше всех христьянъ, нагых попущаша. А князь Семенъ глаголаше: “Не яз створих лесть, но Татарове, а яз не поволенъ в них, а с них не могу”. И тако взяша град октовриа въ 25 и быша ту две недели, донде же услышаша, что хочетъ на них князь великы ити ратью, и побегоша к Орде. А князь великы слышав се и събра рати многы посла своего князя Юрья Дмитреевича, а с ним воевод и старейших бояръ и силу многу” [32]. Вместе с татарами сбежал в Орду и князь Семен Дмитриевич со своей ратью.
Поход Юрия Дмитриевича был направлен в погоню за изменником Семеном Дмитриевичем, скрывавшимся, вероятно, в Болгарской земле. Недаром в Никоновской летописи под 1399 г. указывается, что осенью 1399 г. “князь велики Василей Дмитриевичь Московский посылалъ за княземъ за Семеномъ за Дмитриевичемъ за Суждалскимъ погонею до Казани и не угнаша” [33]. Суздальский князь и его семья были разысканы в золотоордынских пределах в 1401 году. [34]. М.Г.Сафаргалиев справедливо писал: “Приведенный отрывок (о походе Юрия Дмитриевича. – В.Д.) из русской летописи еще не дает права делать вывод о разрушении городов, здесь говорится лишь о взятии булгарских городов русскими без какого-либо сопротивления со стороны местного населения, еще не оправившегося от похода Тимура” [35]. Действительно, ограбить обессиливший, накануне разграбленный и жестоко побитый Аксак-Тимуром болгарский народ и заявить о великой победе над ним не стоило никакого труда. Это событие лишь свидетельствует о том, что к концу ХIV в. еще не все население Болгарской земли было истреблено, уведено в плен и сбежало в северо-западные, северные и северо-восточные лесные районы. Австриец Сигизмунд Герберштейн, посетивший Москву в 1517 и 1526 гг., писал о походе 1399 г., что московский великий князь Василий Дмитриевич “овладел Булгарией, которая лежит по Волге, и изгнал из нее татар” [36]. Однако по прошествии 118 лет со времени со совершившегося события вряд ли он имел возможность получить в Москве достоверные сведения об изгнании русскими татар из Болгарской земли. М.Н.Карамзин отмечал, что Василий Дмитриевич слыл со времени похода 1399 г. “завоевателем Болгарии: но время истинных, прочных завоеваний для России еще не наступило” [37].
Третий этап опустошения Болгарской земли начинается с 90-х гг. ХIV в. и завершается в 30-х гг. ХV века [38].
В 1396 г. на территории Золотой Орды существовали независимые друг от друга, боровшиеся между собой четыре орды: 1) хана Кюрчака вблизи Сарая; 2) хана Тимур-Кутлука в районе Астрахани; 3) хана Тохтамыша в Крыму; 4) Мангитский Юрт князя Едигея. Этот юрт появился в 1391 г., он являлся самой большой и сильной ордой, мог выставить 200-тысячную армию. Центр юрта – г. Сарайчик. Едигей, как и Мамай в свое время, менял ханов как перчатки. Между ханами продолжались войны. В 1406 г. Едигей направился с войском в Хорезм и овладел им (Аксак-Тимур в 1405 г. умер). В 1407 г. сын Тохтамыша Джалал-ад-дин захватил Болгарскую землю и провозгласил себя ее ханом. Едигей возвратился из Хорезма и со своей армией вторгся в Болгарскую землю, как обычно громя и разрушая все на своем пути. Джалал-ад-дин с 40-тысячным татарским войском сбежал на Русь, оттуда – в Литву. Едигей вернулся в Сарай и посадил ханом Пулата. Ввиду того, что Московская Русь с 1395 г. не платила дани Орде, Едигей в конце 1408 г. с огромной армией вторгся в пределы Руси, разорил много городов, осадил Москву. Взяв с нее выкуп в 3000 рублей, вернулся в Орду.
В это время Болгарская земля еще не была полностью опустошена и могла выделить своих воинов в татарское войско по требованию эмиров. В те же месяцы, когда Едигей разорял Подмосковье, некий татарский ханыч (эмир) и “с нимъ мнози Татарове, и Болгарская сила, и Мордва, взяша Новградъ Нижний и пожгоша весь, монастыри и святыя церкви все те огневи предаша, а люди старыа и сущаа младенци иссекоша, а молодиа въ полонъ поведоша”. То же самое проделало это татарское войско в Городце, Курмыше, в селениях по Суре. Несомненно болгары в этом походе участвовали как подневольные воины.
В 1409 г. жукотинские и болгарские князья разгромили на Каме прибывших с разбоем 100 ушкуев навгородца Анфила. Последний раз болгарские и жукотинские князья упоминаются в русских летописях в январе 1411 года. Они со своими отрядами участвовали в Лыскове в сражении между сторонниками Москвы и суздальско-нижегородского князя Данила Борисовича на стороне последнего. Обе стороны понесли большие потери.
Конец ХIV – первая треть ХV в. были самым трагичным периодом для болгаро-чувашей. Мангитский Юрт Едигея (до 1420 г.) и его преемников граничил с востока и юга с левобережной и правобережной частями Болгарской земли. Отряды мангитов, приближавшиеся во время кочевий к Болгарской земле с весны до осени, систематически уничтожали города и селения болгар, истребляли их население. Постепенно вся территория уничтожаемой Болгарской земли, расположенная южнее нижней Камы в левобережье Волги, а в правобережье – южнее линии современных населенных пунктов Красновидово (на Волге) – Средний Биябаш-Чутеево-Кошелеи (Комсомольское), на Суре – южнее Барышской слободы, превратилась в дикое поле – кочевья мангитов, с середины ХV в. известных как ногайцы.
Историки до сих пор не обращали внимания на важнейшее указание “Казанского летописца”, составленного в середине ХVI в. анонимным вятским служилым человеком, долгое время находившимся в казанском плену. Указывая на разрушение Болгара, Жукотина и Керменчука в конце ХIV в., летописец отмечает, что на Болгарскую землю золотоордынские ханы и ханычи “по суху войско свое посылаше”, русские князья “Волгою посылаше в лодиях, а з другую сторону, созади, мангиты силныя стужаху, их же беша качевныя на великой реке, на Яике, иеже течет во Хвалимское (т.е. Каспийское. – В.Д.) море… От тех же мангит до конца запусте…” “И вселишася в Большой Орде (т.е. территории Болгарской земли, входившей в Большую Орду, как и на всей территории Большой Орды. – В.Д.) нагаи и мангиты, из-за Яика пришедшие, иже и доныне в тех улусах качюют”. (Ногайцы до середины ХVII в. кочевали на территории бывшей Болгарской земли). Выше тот же летописец указывает, что область около Казани “наведе из-за Камы реки язык (т.е. народ. – В.Д.) люд и поган (имеются в виду ногайцы. – В.Д.) болгарскую чернь со князи их и со старейшинами”, т.е. летописец утверждает, что мангиты выгнали болгарский народ с их князьями и старейшинами в Приказанье и Заказанье – в область Казани. “И приложих Казани царь (т.е. казанский хан. – В.Д.) болгарския грады – обладаются царем казанским. То бо бе преже земля болгарець малых за Камою, промеж великая реки Волги и Белыя Воложки до Великия Орды Нагайския. А большия болгары на Дунае. Ту же был на Каме старый град, именем Брягов болгарьский, ныне же градище пусто…”. Автор “Казанского летописца” в основных чертах правдиво и достоверно показывает итог опустошения Болгарской земли, считая мангитов завершителями этого процесса. Окончательное опустошение Болгарской земли завершилось в начале 30-х гг. ХV века.
Последнее упоминание о Болгарах в русских летописях относится к 1431 году. Тогда московский великий князь Василий III “посылал ратью на Болгары Волъжкые князя Федора Давыдовича Пестрого, онъ же шед взя их, всю землю их плени”. О боях не говорится. В некоторых летописях лишь указывается, что “Пестрои ходил Блъгар воевати, да и взял”. В Болгарской земле брать и пленить уже было некого.
В результате опустошения Болгарской земли было уничтожено 32 города и около 2000 селений (с учетом еще не изученных селищ). Оставшиеся болгаро-чуваши перебрались в Нижнее Предкамье, в Ногайскую даругу, Приказанье и Заказанье, где образовалась Чувашская даруга, расположенная от Казани на восток до Камы, в Алатскую, Галицкую и Арскую даруги и даже на р. Чепцу в Северной Удмуртии (сюда – в основном из левобережной части Болгарской земли), а также на территорию Центральной и Северной Чувашии (сюда – с территории современных Пензенской, Ульяновской областей, юго-западной части Татарстана, юго-восточной части Чувашии, с левобережья – с Закамья, с района Жукотина, Керменчука, Болгара, с территории Самарской области, позднее и с Приказанья). По данным писцовых переписей и других актов второй половины ХVI – начала ХVII вв. установлено, что в левобережье появилось около 200 чувашских селений, на территории Чувашии – также до 200 материнских селений. Вместо 32 уничтоженных городов существовали только г. Казань (с 1370 г.) и Веда-Суар – Чебоксары (с конца ХIII в).
По самым осторожным подсчетам не менее 4/5 болгаро-чувашского населения было уничтожено. Автор “Казанского летописца” сообщает, что в Приказанье и Заказанье собрались “худые болгары”. Светская и духовная элита болгаро-чувашей в основной массе была уничтожена. Совершен был невиданный геноцид болгаро-чувашского народа. В некоторых своих статьях мною указано: “Не будь такого геноцида, численность чувашей приблизилась бы ныне к 10 миллионам человек” [39]. На территории бывшей Болгарской земли ныне проживает более 10 млн. человек.
Совершенно необъективным является “утверждение” некоторых историков о том, что Болгарскую землю опустошили русские войска. Наше исследование “Опустошение Болгарской земли в конце ХIV – начале ХV веков” показало, что походы русских князей на Болгарскую землю были большей частью ответами на нападения татарских войск на русские земли или же были спровоцированы ханами Золотой Орды при выдаче тому или иному русскому князю ярлыка на великое княжение с целью подавления сепаратизма Болгарской земли. Новгородские ушкуйники больше грабили верхневолжские и северо-восточные приречные города, чем прикамские города Болгарской земли, где, между прочим, их больше пресекали и разбивали сами болгары.
Потеря болгаро-чувашами своей государственности, монголо-татарское иго, опустошение Болгарской земли в основном татаро-монголами, массовый геноцид болгаро-чувашского населения, перемещение оставшихся в живых болгаро-чувашей с плодородных лесо-степных земель в менее плодородные лесные районы с довольно суровыми климатическими условиями – все это составляет первую глубинную важнейшую предпосылку мирного, по челобитью, присоединения Чувашии к Российскому государству.
У луговых марийцев и удмуртов, не говоря уже о татарах, такая предпосылка отсутствовала. Луговые марийцы и удмурты в болгарское время своей государственности не имели, поэтому от опустошения Болгарской земли во второй половине ХIV – первой трети ХV в. непосредственно не пострадали. Состав 1500 чувашских слов, проникших в марийский язык начиная с VII–VIII вв., более 500 чувашизмов, заимствованных удмуртами в свой язык, и свыше 300 чувашизмов в коми-пермяцком и коми-зырянском языках свидетельствуют о том, что чувашские слова проникали в эти языки вплоть до середины ХIV века.
Как известно, монголы, татары и кыпчаки (в ХIV – начале ХV вв. из татар и кыпчаков сформировалась единая татарская народность) были кочевниками, Золотая Орда в основном была кочевой империей. Воины-всадники, опасаясь кочевников, не заезжали в леса и лесные районы. Боялись леса и татарские чиновники. Обоснованно можно считать, что до середины ХIV в. монголо-татары Золотой Орды в управлении марийцами, удмуртами, пермяками и зырянами (они жили южнее, чем теперь) использовали болгарских чиновников. В районы расселения этих народов походы моноголо-татар почти не совершались. Правда, есть сообщение русской летописи о том, что в 1391 г. “Тактамыш посла царевича Бектуту на Вятку ратию, он же шед взял Вятку и людей посече, а иных в полон поведе, а иных на откуп отдавал”. На редконаселенные земли приказанских и заказанских марийцев и горных марийцев вторглись оставшиеся в живых “худые болгары” – чуваши, они даже вытеснили часть горных марийцев на левобережье. Часть “худых болгар” проникла на земли южных удмуртов (арские чуваши) и даже северных удмуртов – на реку Чепцу (последние в ХV–ХVI вв. известны здесь как бесермяне – чуваши). Ветлужские марийцы в ХIV – начале ХV вв. испытывали наступление Галицкого удельного княжества. К ХIV в. оформилась русская Вятская земля, включившая в свой состав значительную часть северных удмуртов. “Удмурты стали объектом беззастенчивой эксплуатации и грабежа” со стороны вятчан. В первой четверти ХV в. Вятская земля попала под влияние Московского великого княжества, но с 1432 г. вместе с Галицким княжеством была втянута в феодальную войну против московских великих князей (до конца 50-х гг. ХV в.). Она принесла страдания и северным удмуртам, и западным луговым марийцам [40].
Вторая важнейшая предпосылка мирного, по челобитью, присоединения Чувашии к России – это угнетенное и унизительное, очень трудное положение чувашского народа в Казанском ханстве.
В ханстве господствующим народом были татары, из которых состояли светская и духовная элита и военнослужилые люди, а ясачных людей не было, угнетенными являлись ясачные народы: чуваши, марийцы, удмурты, остяки, восточная мордва и западные башкиры. Луговые марийцы и удмурты относились к татарским феодалам вследствие своего географического и социального положения, а также характера столкновений с русскими войсками иначе, чем чуваши и горные марийцы. Т.Г.Гусев и М.Н.Тихомиров не останавливались на первой предпосылке (проблема опустошения Болгарской земли в конце 40-х – начале 50-х гг. ХХ в. еще не была исследована). Они обстоятельно рассмотрели вторую предпосылку вне связи с первой. Оба автора полагали, что чуваши всегда жили только на территории нынешней Чувашской Республики. Т.Г.Гусев писал, что “земли чуваш лежали на рубеже Болгарского государства, включенного полностью в состав Золотой Орды и русских княжеств… Поэтому чуваши оказались в еще более худших и тяжелых условиях” [41]. Он правильно, по источникам, характеризует трагическое положение покоренных монголо-татарами народов. В Казанском ханстве, указывает Т.Г.Гусев, ханы и татарские феодалы в управлении Чувашией, в ее угнетении опирались на местную феодальную аристократию, подкупали ее. Ясачные чуваши несли более 10 видов различных поборов и повинностей. “Казанские ханы почти ежегодно устраивали походы, нападения не русские земли… Все это приводило к новым и более частым разорениям… Чуваши использовались казанскими ханами и как военная сила, они строили укрепления и содержали ханские войска… На территории Чувашии нередко происходили военные действия между русскими и татарскими войсками” [42].
М.Н.Тихомиров, опираясь на русские источники и чувашские исторические предания, характеризует хозяйство, экономическое положение и социальные группы (ясачные люди, сотные и десятные князья) чувашей. “Казанские феодалы оседали в Чувашии, обзаводясь здесь крупными земельными владениями… Господство татарских феодалов было крайне тяжелым для чувашей… О набегах и грабежах татарских феодалов говорят … чувашские предания. Они называют и народных чувашских героев, боровшихся с насильниками… Сбор ясака с Горной стороны Волги составлял важную статью поступлений в казну казанского царя… Тяжелой повинностью подчиненных народов в Казанском ханстве было участие в военном ополчении, которое собирали казанские ханы для войны с соседями и для набегов на русские земли” [43]. Утверждения Т.Г.Гусева и М.Н.Тихомирова показывают, что положение правобережных чувашей в Казанском ханстве не могло не сделать их сторонниками мирного вхождения в состав России.
В 1428 г. ханом Золотой Орды стал Улук-Мухаммед. Но вскоре у него появился соперник Кичик-Мухаммед. Улук-Мухаммед в 1437 г. был изгнан из Золотой Орды. Он ушел на север и, “переходя с места на место”, осел в русском городе Белеве. Здесь Улук-Мухаммед одержал победу над русской ратью. “Казанский летописец определял численность татарских воинов всего в три тысячи человек, явно преуменьшая их число. Располагая таким отрядом, хан, конечно, не мог рассчитывать на победу московской рати, которая, согласно той же летописи, насчитывала 40 тыс. человек. После сражения от этого (т.е. московского. – В.Д.) войска, по словам автора Львовской летописи, уцелела лишь небольшая часть. Следовательно, с Улук-Мухаммедом было значительно большее число воинов” [44]. Вероятно, у Улук-Мухаммеда было не менее 40–50 тысяч воинов.
Весной или летом 1438 г., согласно сообщению “Казанского летописца”, Улук-Мухаммед со своей ордой “шед полем перелез Волгу, и засяде Казань пустую, Саинов юрт” [45]. Казанский князь Алибей (Али-Бек) был убит (по данным некоторых летописей, в 1545 г.).
На территории будущего Казанского ханства испокон веков жили марийцы, удмурты; не так давно сюда прибежали “худые болгары” – чуваши. Татар-кочевников здесь еще не было. Но “Казанский летописец” упоминает “срачин” (срацин) – татар, возможно, из Старой Казани. “Казанский летописец” – не чистая летопись, а литературное произведение, в нем немало и вымысла, и объективного, отсутствующего в других летописях. После взятия Казани Улук-Мухаммедом, по мнению автора “Казанского летописца”, “и мало во граде живущих, и нача збиратися в Казань срачини и черемиса, развие по улусом казанским. И ради ему бысть изо оставшихся от плена худыя болгары. И молиша его казанцы быти ему заступника бедам их, и помощника от насилия, воевания рускаго, и быти царьству строителя, да не до конца запустеют, и повинишася ему. Царь же вселися в жилищех их и постави себе древяный град крепок на новом месте, крепчаиша старого, недалеко от старыя Казани, разоренныя от руския рати” [46]. В действительности новая Казань известна по русским летописям с 1395–1396 годов. А положение и чаяния населения возникающего ханства летописец, возможно, представлял более или менее правильно. Окончательно измученное, жившее в страхе и непрерывных потрясениях, оно ждало стабилизации, мира, спокойствия, надеясь, что хан станет его заступником. Но не суждено было сбыться этим ожиданиям: “И начаша збиратися ко царю мнози варвари от различных стран: от Златыя Орды, от Асторохани и от Азова и от Крыма. И нача изнемогати во время то и Великая Орда Золотая, усиляти и укреплятися вместо Золотыя Орды Казань – новая Орда… От злаго древа, реку же от Златыя Орды, злая ветвь произыде – Казань и горкий плод изнесе…” [47].
В Золотой Орде монголов было мало. Правящая верхушка (ханы, эмиры, нойоны и пр.) состояла из монголов. Западные кыпчаки и прибывшие с монголами родственные кыпчакам тюркоязычные татары, слившиеся в ХIV в. в единую татарскую народность, составляли кочевой служилый класс воинов и скотоводов. У татар были расположенные по нижней Волге города – военно-административные и торгово-ремесленные центры. Летом кочевало и городское население. С образованием Казанского ханства татары начали заселять лесную и лесо-степную земледельческую территорию. В ханстве из татар состояли правящая элита, военачальники, духовенство, средние и мелкие служилые люди. Они начали оседать в местных селениях, создавать и свои поселения, хотя от кочевнического образа жизни отвыкали медленно.
Западная граница Казанского ханства проходила по нижней Суре, начиная примерно от нынешней Барышской слободы, на левобережье – по Приветлужью, с севера ханство граничило с Вятской землей и охватывало южную половину Удмуртии, на востоке и юге граница проходила по Каме, на правобережье – приблизительно по линии современных селений Камское устье – Апастово – Чутеево, далее на запад по реке Кубня до Барышской слободы.
По источникам ХVI в. можно установить, что Казанское ханство делилось на Горную, Луговую, Арскую, Побережную стороны. Иван IV в своем завещании 1572 г. писал, что своему наследнику царевичу Ивану Ивановичу оставляет “город Казань” “с Арскою стороною и с Побережною стороною и с Луговою стороною … что было изстари к Казанской земле потягло при прежних церех”, а также поставленные им города Свияжск и Чебоксары “со всею Горною стороною, и со всею Чувашею и Черемисою и Мордвами, и с их вотчинами и с рыбными ловлями и со всеми пошлинами” [48]. Кроме того, левобережная часть ханства делилась на Галицкую (западный угол), Арскую (удмуртскую), Алатскую (от Казани на север, северо-запад, северо-восток), Чувашскую (от Казани на восток до Камы), Ногайскую (правобережье нижней Камы) даруги.
Горная сторона – правобережье Волги – была населена чувашами, горными марийцами и в небольшом количестве восточной мордвой. В междуречье нижней Свияги и Волги начали оседать служилые татары [49]. По документам ХIV – ХVII вв. определяется, что во времена Казанского ханства на Горной стороне имелось более 300 чувашских материнских деревень.
На Луговой стороне обитали луговые марийцы, левобережные чуваши, татары. Сюда относились Галицкая и Алатская даруги [50].
Арская сторона – районы значительно северо-восточнее Казани, южная часть Удмуртии населена марийцами, удмуртами, арскими чувашами, татарами, незначительным количеством остяков. Сюда относилась Арская даруга [51].
Побережную сторону, составлявшую широкую полосу на правобережье нижней Камы от ее изгиба, устья Вятки и до Волги (а с левобережья нижней Камы начиналось дикое поле) населяли заказанские чуваши, марийцы и татары; возможно, сюда относилась часть кочевьев башкир. На Побережной стороне размещались Ногайская (вдоль Камы) и Чувашская даруги [52].
На северной и восточной территории ханства в русских летописях зафиксировано деление на земли. В конце мая 1469 г. хан Ибрагим против русского войска во главе с Иваном Руно выступил “со всею землею своею, съ Камъскою и съ Сыплиньскою и съ Костяцькою и з Беловоложскою и Вотятъцкою и з Башкирьскою” [53].
Большинство деревень левобережных чувашей располагалось в пределах Чувашской даруги, но немало было их по Ногайской, Алатской, Арской и Галицкой даругам. Всего на левобережной части Казанского ханства насчитывалось не менее 200 чувашских деревень, причем во многих из них размещалось по несколько дворов служилых татар [54].
Древнечувашская (болгарская) народность сформировалась еще в ХII веке. В ХV – первой половине ХVI вв., в трагических условиях перемещения оставшихся в живых болгаро-чувашей – “худых болгар” на Горную сторону, в Приказанье и Заказанье, на земли марийцев, вследствие ассимиляции этими “худыми болгарами” некоторой части марийцев сформировалась современная чувашская народность, причем значительная часть левобережных чувашей оказалась отатаренной (поэтому луговые марийцы жителей отатаренных чувашских деревень продолжали называть “суасами” – чувашами).
Русские и западноевропейские письменные источники ХV–ХVII вв. правобережных чувашей именовали, как и горных марийцев, или “черемисами” (преимущественно “горными черемисами”), поскольку болгаро-чуваши во второй половине ХIV – начале ХV в. переселились на Горную сторону на редконаселенную лесную территорию горных марийцев, или “горными людьми”, или же “черемисскими татарами”. В некоторых списках “Казанского летописца” чуваши впервые упоминаются в 1508 году. Первый документ, называющий переселившихся на Чепцу (Северная Удмуртия) болгаро-чувашей чувашами, относится к 1510 году. Этот документ выявлен и опубликован М.В.Гришкиной [55]. В опубликованных русских летописях наиболее раннее упоминание этнонима “чуваши” относится к 1521 году. Страна Чувашия впервые упоминается в книге австрийского дипломата С.Герберштейна, побывавшего в Москве в 1517 и 1526 годах [56]. Чуваши были наиболее многочисленным народом Горной стороны. Вторая половина чувашского народа, разместившаяся на левобережной стороне ханства, в период его существования в значительной своей части была отатарена (его отатаривание продолжалось вплоть до ХVIII в.). Документы второй половины ХVI–ХVII вв. левобережных чувашей называют “ясачными чувашами”, наряду с терминами “ясачные черемисы”, “ясачные вотяки”. Казанские историки Е.И.Чернышев, И.П.Ермолаев, Д.М.Исхаков безуспешно пытаются утверждать, что ясачных татар называли тогда ясачными чувашами. Они не сумели привести убедительных аргументов. Е.И.Чернышев даже “ясачных чувашей” чувашских селений Свияжского уезда, которые являются чувашскими и по настоящее время, объявил татарами. Топонимы селений ясачных чувашей Казанского уезда – чувашские. Многие селения ясачных чувашей даруг (дорог) Казанского уезда, сохранив свои прежние названия, переселились в ХVII в. в Нижнее Закамье. Эти селения до сегодняшнего дня являются чувашскими. В Казанском ханстве, как и в Крымском и других татарских ханствах, ясачных татар не было и не могло быть. Все они являлись господами [57]. Приблизительно можно установить, что в первой половине XVI в. в Казанском ханстве татары составляли 20% населения, чуваши – 50%, марийцы, удмурты и представители других народностей – 30%.
В Казанском ханстве был установлен лишь немного отличавшийся от золотоордынского общественно-политический и социально-экономический строй, который можно определить как военно-феодальный. Высшая политическая власть принадлежала хану – монарху типа восточных деспотов. При нем действовал диван – своего рода правительство и совет крупных феодалов. Четыре главных члена дивана – карачи, в Казанском и во всех других татарских ханствах были из родов Ширин, Барын, Аргын и Кипчак. В феодальной иерархической лестнице верхнюю ступень занимали эмиры, за ними – бики (князья), затем – мурзы и уланы и лишь потом следовали сотные, пятидесятные и десятные князья нетатарских народов ханства. Большими правами пользовалось мусульманское духовенство (сеиды, шейхи, имамы, муллы и др). Многочисленную группу военнослужилых людей составляли служилые татары – казаки (ички – внутренние, исники – внешние). Трудовой люд составляли чувашские, марийские, удмуртские, мордовские, частично башкирские ясачные люди. Ханство делилось на даруги, волости (улусы), сотни и пятидесятни [58].
Верховным собственником всех земель ханства считался хан. Земли делились на дворцовые, частнособственнические (светских феодалов, вакуфы духовных феодалов) и государственные. Дворцовые земли хана обрабатывались рабами из русских полоняников (пленных) и насильно пригнанными мордовскими земледельцами. Мусульманское право формально не признавало частной собственности на землю. Фактически в ханстве частная собственность на землю была представлена широко. Феодальное землевладение выступало в форме ясакодержания: татарские феодалы получали от хана волости, сотни или селения с правом сбора с населения ясака и других податей в свою пользу (сойюргал). Феодал не занимался организацией сельскохозяйственного производства, его интересовало лишь получение готового продукта. Для сойюргала характерны: обусловленность владения доходами с феодальнозависимого населения военной, административной или иной службой хану, наследственность владения, налоговый и административно-служебный иммунитет сойюргалодержателя [59]. Мусульманское духовенство владело вакуфами – населенными имениями с правом сбора с них податей в свою пользу [60]. Служилые татары владели небольшими участками государственных земель за несение военной службы. Они были освобождены от ренты-налога. Большая часть государственных земель находилась во владении общин ясачных людей из нетатарских народов, обязанных платить ренту-налог государству. В правобережной Чувашии орудовала ханско-феодальная администрация: военная, фискальная, судебно-полицейская. В укрепленных пунктах типа острогов, в сторожевых и наблюдательных пунктах стояли ханские войска во главе с феодалами-военачальниками [61].
Считая себя наследниками прав и политики Золотой Орды, татарские ханства, в их числе и Казанское, требовали от русских княжеств выплаты дани, вели по отношению к ним, затем и к Русскому государству и другим народам агрессивную внешнюю политику. Грабительские войны с захватом и порабощением пленных были для Казанского, Крымского и других татарских ханств одним из важных источников доходов.
В ХV – первой половине ХVI в. правобережная Чувашия являлась районом развитого земледелия. Чуваши, заняв лесную территорию нынешней центральной и северной Чувашии, за столетие сумели превратить ее в район пашенного земледелия. Опустошенные земли юго-восточной Чувашии частично обрабатывались наездом. Путем расчистки леса чуваши расширяли площади пахотных земель и сенокосов, совершенствовали бортное пчеловодство (бортные деревья считались собственностью отдельной семьи). Леса, преимущественно смешанные, изобиловали четвероногой и пернатой дичью: здесь водились медведи, волки, зайцы, лисицы, куницы, по рекам – выдры, бобры, а также боровая и водоплавающая птица. Основным занятием ясачных чувашей являлось земледелие. Преобладала паровая система земледелия. Но при освоении новых лесных площадей под пашню приходилось прибегать к подсечной системе. Местами использовали перелог. Орудием для обработки земли служил тяжелый деревянный плуг агабусь с железным лемехом и резцом. Возделывали главным образом зерновые – рожь, овес, ячмень, полбу и другие культуры. Роль животноводства была значительной, разводили лошадей, коров, овец, коз. Основными занятиями чувашей были охота и рыболовство. Хорошо знали чуваши судоходство и многие другие ремесла, включая кузнечное и серебряное дело. Жилищами чувашей служили срубные избы, надворными постройками у них были клети, сараи, конюшни, хлевы и пр. Родственные дворы располагались кустами, уличной планировки селений не было [62].
Из чувашей были сотные (çĕрпỹ) и десятные (вунпỹ) князья, подчинявшиеся ханской администрации. В их ведении находились волости, сотни, пятидесятни и десятни – группы родственных селений и отдельные селения. Во время войн çĕрпỹ выступали во главе отрядов ополченцев численностью по сто человек, вунпỹ возглавляли входившие в сотни группы в десять воинов. Было небольшое количество окружных князей (пỹ) , стоявших во главе значительного числа селений, связанных следами былой родо-племенной общности. Наряду с князьями, источники упоминают о чувашских тарханах особой группы служилых людей, имевших сойюргальные владения и пользовавшихся тарханным иммунитетом. Трудно установить, князья получали тарханское звание или же тарханы? Из чувашей были и казаки – мелкие служилые люди. Сотные князья, принявшие ислам, могли получить и титул мурзы. В распоряжение пỹ, çĕрпỹ и вунпỹ, несших военную службу и выполнявших феодально-административные обязанности, поступала некоторая часть податных сборов. Чувашские исторические предания единогласно повествуют о том, что пỹ, çĕрпỹ и вунпỹ часто терпели унижения и оскорбления от ханов и татарских феодалов. В общинах большим авторитетом пользовались старейшины. Значительное общественное влияние на чувашей имели служители языческого культа – юмзи, мачауры и др. [63].
Большинство ясачных чувашей платили ясак и другие подати в пользу хана, с некоторых селений ясачные поборы поступали в пользу татарских феодалов – сойюргалодержателей этих селений. Хану или татарским феодалам ясачные чуваши платили до 20 видов натуральных и денежных платежей и пошлин. Наиболее тяжелой податью являлся ясак – дань десятинная (десятая часть от дохода). Другие платежи: калан – подать с возделанных земельных участков, взимаемая в виде доли урожая; тютюн сани – налог с дома (в буквальном переводе: с дыма, очага); салыг – подушный налог; даругильный налог – налог на содержание ханских наместников; алафа – поставка продовольствия для армии; улуфа – поставка фуража для конницы; купалга – обеспечение продовольствием проезжающих послов, курьеров и чиновников; кулык и култыка – запросные подати и др.; пошлины: судебная, свадебная, дорожно-мостовая, торговая (тамга), за провоз товаров (вас), судовая (с лодок и других судов); подарки и подношения (сила харчи). Ясачные чуваши несли тяжелые повинности: ямскую (обслуживали подводами ямские станции), постойную (предоставляли помещения в своих домах для проезжающих чиновников, военных и др.), по постройке и ремонту городских стен, укреплений, дорог и мостов. Ш.Ф.Мухамедьяров пишет: “Кроме сбора в свою пользу установленных правительством земельного налога и др. податей феодалы увеличивали свои доходы взиманием с крестьянства всяких незаконных сборов. Вся финансовая система Казанского ханства была поставлена на службу господствующему классу татарских феодалов. Распределение налогов зависело от ханской воли, и величина их была различна в различное время… Подати и повинности были настолько обременительными, что податное население систематически выступало против феодалов” [64].
Казанский историк второй половины ХIХ в. Н.А.Фирсов в общем правильно оценивал положение ясачных людей ханства: “Трудовые массы нетатарских народов ханства, – писал он, – должны были отбывать повинности в пользу татарской аристократии или в виде ясака в казну казанскую, из которой потом он расходился по рукам дворян, или непосредственно самим мурзам, которым казанское правительство отдавало известные волости с правом брать в свою пользу положенный на них ясак, или, что то же, отдавало в крепостную зависимость”. Однако со ссылкой на то, что ему неизвестно о мятежах низшего сословия против господствовавшего класса, Н.А.Фирсов делает ошибочный вывод о том, что “низший класс народонаселения в Казанском ханстве далеко не был так угнетен, как можно было думать” [65].
Н.А.Фирсов пользовался при написании своей книги опубликованными русскими письменными источниками, при написании текста о Казанском ханстве – русскими летописями. Но, как известно, русские летописцы не интересовались выступлениями “низшего класса народонаселения” ханства, а отголоски выступлений ясачных людей против невыносимо тяжелого гнета в ханстве сохранились лишь в исторических преданиях. Однако словам Н.А.Фирсова поверили не только казанские историки второй половины ХIХ–ХХ вв., но и некоторые чувашские историки и этнографы. Г.И.Комиссаров, например, вторя Н.А.Фирсову, писал, что “положение чуваш в Казанском царстве, вероятно, не было тяжелым” [66].
В действительности сведения русских летописей, переписки русского правительства с ногайскими князьями и чувашских исторических преданий позволяют утверждать, что в Казанском ханстве твердый закон и порядок не соблюдались. Феодалы и чиновники собирали в свою пользу сверхокладные поборы. Татарские князья и мурзы, совершая под видом сбора ханских податей военизированные экспедиции, открыто грабили ясачных людей, за малейшее проявление ослушания истязали и убивали ясачных чувашей, жгли их селения, допускали даже угон в плен и рабство чувашских парней и девушек [67]. В предании о Сарые, записанном С.М.Михайловым в 1856–1857 гг., говорится: “Казанские цари жили почти за счет чуваш, населяющих богатую страну, частовременно посылали своих подчиненных обирать их и уводить в неволю их дочерей… Татары… при малейшем сопротивлении оказывали всю варварскую жестокость: резали нещадно мирных людей и грабили их достояние” [68].
Тягостным бременем для ясачных чувашей была служба в ханском войске. С.Герберштейн отмечает, что казанский хан “может выставить войско в тридцать тысяч человек, преимущественно пехотинцев, среди которых черемисы и чуваши – весьма искусные стрелки” [69].
Тяжелое положение чувашей усугублялось вследствие национального гнета. Они были совершенно бесправны. Господствующая религия в ханстве – ислам – проповедовала воинственную нетерпимость к иноверцам. Татарские духовные и светские феодалы стремились к насильственному его насаждению среди подчиненных народностей, в особенности среди тюркоязычных чувашей. Это особенно удалось среди левобережных чувашей, в селениях которых верстались служилые татары. Шел процесс массового отатаривания чувашей левобережья Волги. Правобережные чуваши, за исключением присвияжских, сопротивлялись исламизации. Однако угроза отатаривания и полного исчезновения чувашского народа существовала.
Как сообщают народные предания, некоторые из чувашских князей, с покорностью служившие казанским ханам, обращались с ясачными чувашами ничем не лучше татарских феодалов, военачальников и чиновников. Так, в преданиях известен образ лютого Уразмедя. Военачальник и сборщик податей, он творил жестокие злодеяния [70].
Пользуясь попустительством казанских властей, систематические набеги на поселения Чувашии, особенно ее южной половины, совершали ногайские орды, грабили чувашей, угоняли их скот, уводили людей для продажи в рабство [71].
Чувашские и горномарийские селения разорялись от военных походов через их территории. По данным русских летописей удалось установить, что с 1439 по 1549 гг. по чувашской земле казанские войска шли походом против русских 31 раз, а с 1455 по 1550 гг. русские полки проходили через Чувашию на Казань или в пределы ханства 33 раза. Русские войска шли на Казань почти каждый раз судовой ратью, иногда вместе с конной ратью. Судовая рать редко тревожила горных людей.
Казанские войска были конными, они всегда совершали походы на русские земли по сухопутным дорогам Чувашии, обирая и разоряя сельское население. Из дальнейшего изложения видно, что на территории Чувашии сражений происходило мало. Казанские ханы и феодалы, смыкаясь с крымцами, почти беспрестанно, за исключением периода русского протектората над Казанью в 1487–1521 гг., нападали на русские земли, грабили и жгли города и селения, а жителей угоняли в рабство. А.Г.Бахтин правильно пишет: “Для Крымского и Казанского ханств регулярные набеги на Русь, грабежи и увод пленных, с прибылью продававшихся на восточных базарах, стали одним из важнейших источников дохода” [72]. Во второй половине ХV в., а также в 20-х–40-х гг. ХVI в. в ханстве томились десятки тысяч русских полоняников. В 1540-х гг. их насчитывалось более 100 тысяч [73]. Многочисленные чувашские предания сообщают, что ханские люди допускали грабежи, увод скота, захват девушек и юношей и в чувашских селениях [74].
В таком военно-феодальном государстве, как Казанское ханство, где царил жестокий режим угнетения и подавления ясачных чувашей, марийцев, удмуртов, мордвы, башкир господствующим народом, не могло не быть систематического социального и национального протеста. Гибель архива ханства и казанских дел в русском государевом архиве не позволяет нам основательно исследовать этот вопрос. В русских летописях сохранились лишь глухие отголоски о народных восстаниях. В 1496 г. произошло вооруженное восстание против хана Мамука, вызвавшего ненависть к себе горожан и сельских жителей безудержным грабежом. В результате восстания Мамук вынужден был оставить престол [75]. В 1531 г. казанские послы заявляли в Москве, что в ханстве “людей добрых мало, все люди мелкие, ино земли крепити некому, люди все в розни; а въ страховании в великомъ люди съшаталися…” [76]. В октябре – декабре 1545 г. произошло всенародное восстание против хана Сафа-Гирея [77].
Чувашские исторические предания сохранили десятки сообщений о борьбе чувашского народа против гнета казанских ханов и феодалов. Так, в одном из преданий говорится, что однажды военачальник казанского хана Шихабыл с отрядом нагрянул в деревню Шихабылово (чув. Аслă Пинер; ныне в Урмарском районе), сжег ее, увел девушек и юношей в рабство. (По-видимому, деревня эта была пожалована Шихабылу). Обездоленные жители деревни решили обратиться к тархану Ахплату – сильному, храброму, крупному (его сравнивали с улăп – великаном) человеку, жившему с семьей в деревне Пинеры (чув. Кайрикасси: Турхан: в 1948 г. вошла в дер. Шихабылово). Но его дома не оказалось, он ездил тогда в Москву к русским. Вскоре Ахплат возвратился. Чуваши рассказали ему о набеге ханских людей. Тархан собрал своих воинов и выступил против Шихабыла, разбил его отряд, сжег крепость, высвободил чувашей из полона. Ахплат же вернул чувашам земли, отобранные у них ханскими людьми. Аналогичны по содержанию повествования о Батыре, Ахмал-батыре, Алик-батыре и др. Предания сберегли для нас множество сообщений о сражениях и вооруженных стычках между отрядами казанских ханов и чувашами, происшедших в разных местностях Чувашии [78].
Социально-экономическое и политическое положение правобережных чувашей, как и горных марийцев (в их среду впиталось немало чувашей; они были очень близки чувашам, их положение не отличалось от чувашского), как было указано выше, являлось второй важной предпосылкой мирного, по челобитью, присоединения Чувашии к России.
У луговых марийцев и южных удмуртов такой предпосылки не было. Они жили в лесной зоне, куда татарская администрация остерегалась заходить; на их территориях не было татарских крепостей и острогов, каких немало было в Чувашии и Горномарийском районе; ханское войско редко совершало через территории луговых марийцев и удмуртов разорительные для них походы на русские земли; во второй половине ХV – первой половине ХVI в. русские предпринимали с Галича разорительные походы в селения луговых марийцев. Во второй половине ХV в. русские войска, борясь за Вятскую землю и Северную Удмуртию, нанесли большой урон удмуртскому народу. А.Г.Бахтин, указывая, что для Казани одним из источников дохода были грабительские походы, пишет: “К этому виду промысла прибегали и левобережные марийцы, чему благоприятствовала слабость их хозяйственной базы и пограничное расселение, где почти постоянно сохранялась напряженность. Многочисленные источники недвусмысленно свидетельствуют о том, что левобережные марийцы долгое время промышляли грабежом и работорговлей” [79].
Луговые марийцы и удмурты относились к русским и татарам иначе, чем правобережные чуваши и горные марийцы.
Третьей предпосылкой мирного, по челобитью, присоединения Чувашии к России являлось установление добрососедских отношений между правобережными чувашами и русским населением Нижегородского Поволжья. Это обстоятельство подробно рассмотрено в указанных выше исследованиях Т.Г.Гусева [80] и М.Н.Тихомирова [81].
Как уже указывалось, территория центральной и северной частей нынешней Чувашской Республики в массовом порядке была занята чувашами во второй половине ХIV – начале ХV века. В ХIV в. рубежи русских земель вплотную подошли к р. Суре. В 1372 г. городецкий князь Борис Константинович, чье удельное владение входило в Нижегородское княжество, основал на р. Суре г. Курмыш [82]. На рубеже ХIV и ХV вв., после присоединения Нижегородского княжества к Московскому великому княжеству, Курмыш со всеми селами и с Алгашем, расположенным на правобережье р. Суры, стал принадлежать московскому великому князю Василию Дмитриевичу [83].
Чуваши близко общались с русскими, вели с ними торговлю, устанавливали деловые связи. Интересны в этом отношении предания, записанные К.А.Шуловым из пос. Ибреси в 1928 г. и объединенные под названием “Жизнь чуваш до взятия Казани”. Занятия чувашей, говорится в записях, заключались в хлебопашестве, скотоводстве, сборе орехов и желудей, заготовке лыка и плетении лаптей, которые сбывались за Суру. В сентябре приступали к ловле куницы, зайца, хорька, сурка и норки… Многие необходимые изделия чуваши покупали за Сурой у русских. “Дружба между русскими и чувашами все более росла, в свободное время они играли, боролись. Чуваши стали ходить к русским за Суру на регулярные заработки и проводили с ними целые годы. Научились некоторым русским обычаям, а также говорить по-русски”. Чуваши восприняли от русских их древний языческий праздник Семик. А один из чувашей, богатый и знатный силач Кабан, узнав, что на Волге поселились русские кузнецы Кузьма и Демьян, отправился к ним, взяв с собой лагун пива и чувашскую колбасу шăрттан, познакомился с ними, угостил. И кузнецы выполнили заказ Кабана на все нужное, в том числе изготовили несколько пудовых капканов и железные вилы [84]. Еще в первой половине ХVI в. чувашские крестьяне снимали на оброк у русских властей бортные леса в Нижегородском уезде для сбора меда [85]. Происходило сближение чувашей и с русскими полоняниками, которые для обработки ханских земель размещались в чувашских селениях. Чуваши входили в контакт с русскими и во время походов московских войск на Казань. Хотя чувашские лучники-ополченцы, подчиняясь казанским ханам, военачальникам и своим сотным и десятным князьям, служили в ханской армии и не раз участвовали в боях против русских войск, но русские полки, направляясь на Казань, не встречали в Чувашии никаких препятствий и противодействия со стороны местного населения.