На улице Володарского, 14, рядом с ПКБ в двух соседствующих зданиях в двадцатые годы размещался рабфак. Здание было построено в середине ХIХ века по проекту Казанского губернского архитектора Петоиди.
После окончания гражданской войны люди сели за парты. Неграмотные взрослые пошли в «ликбез» (ликвидация безграмотности), молодежь потянулась в средние и высшие учебные заведения. «Ликбезы» давали первичную грамотность: здесь учили азбуке, письму и счету, четырем действиям арифметики. Конечно, боґльшая часть молодежи владела письмом, знала счет, арифметику. Ей хотелось углубить свои знания, окунуться в тайны природы, познакомиться с историей народов и государств, иметь представление о возникновении планет и всего мироздания.
Все эти знания можно было получить в высших учебных заведениях. Но как попадешь туда со своим примитивным образованием? Не спасало даже то обстоятельство, что в высшей школе создался вакуум. Бывшие правящие классы фактически были отстранены от высших учебных заведений, а малограмотные массы не были подготовлены «грызть гранит науки». Вот тут-то историк Михаил Николаевич Покровский и предложил помочь общеобразовательному делу, создать промежуточную между средней и высшей школу. Так в стране возникли рабфаки. Их первой задачей было помочь детям рабочих и крестьян подготовиться к поступлению в вузы и втузы.
На рабфаки принималась молодежь 18 лет и старше. Классовый подход к набору в эти учебные заведения позволял принимать на учебу только рабочих и крестьян — по рекомендациям профсоюзов, по делегированию партийных и комсомольских организаций.
Первый рабфак открылся в Москве 2 ноября 1919 года, а в сентябре 1920 года рабфаки были узаконены декретом Советской власти.
О необходимости открытия рабфака в Чувашской области разговоры велись еще в 1920 году. Пытались это сделать через Московский губернский Совет рабочих депутатов. В порядке оказания помощи просили построить в Чебоксарах здание рабфака, общежития и подсобные помещения — всего пять деревянных зданий. Желая задобрить Москву, рабфаку предлагали присвоить звание «Чувашский имени Московского Совета рабочий факультет». Но Москве было не до Чебоксар: шла война с Польшей.
Для организации рабфака существовала реальная база: в области имелось более 13 тысяч человек в «рабфаковском» возрасте. Были и преподавательские кадры. Двадцать семь человек изъявили желание приехать в Чебоксары из Казани, семнадцать специалистов находились на месте.
Вплотную к решению вопроса о рабфаке подошли только в 1921 году. Президиум областного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов на своем заседании 13 июня 1921 года постановил: под рабфак передать здание бывшего духовного училища. В этом здании имелось 11 больших комнат (бывшие классы духовного училища, десять комнат меньшего размера и зал — бывшая домовая церковь).
Под общежитие учащихся было решено отдать два строящихся деревянных 8-квартирных жилых дома. Однако эти дома фактически были построены только в 1923 году.
30 июня 1921 года состоялось заседание коллегии отдела рабочих факультетов Наркомпроса федерации. Постановили: «Открытие Чувашского рабочего факультета, в принципе, признать необходимым».
В первый учебный год было принято 98 человек, командированных исполкомами, на второй учебный год — 68 человек. Однако «квартирант» — батальон местного гарнизона ЧК (чрезвычайная комиссия) — помещение не освобождал вплоть до мая 1922 года. Первые занятия проходили в совпартшколе. На рабфаке работали 37 преподавателей по совместительству, штатные появились только в 1924 году. Все преподаватели, за редким исключением, имели высшее образование, некоторые — с иностранными дипломами.
Английский и немецкий языки и математику преподавал Н.А.Студенецкий (отец известного затем в республике журналиста А. Н. Студенецкого), физику и механику — Н. К. Залесский, естествознание — К. Н. Эсмонт. Врач В. С. Обухов читал лекции о типичных заболеваниях среди чувашей, языковед Е. З. Захаров, окончивший словесно-историческое отделение Петроградской Духовной академии, вел курс «Сравнительное языкознание» (в тридцатые годы репрессирован). На рабфаке работали этнограф
Н. Д. Данилов, художник М. С. Спиридонов. С техническими дисциплинами рабфаковцев знакомил М. А. Таврин, трудился здесь также языковед В. Е. Егоров.
К преподаванию были допущены два бывших священника и бывший городской голова Чебоксарской Думы при временном правительстве. Бывший священник И. М. Максимов преподавал математику. Это был самородок в своем роде. В более позднее время Максимов преподавал в Чувашском пединституте. Его отдельные математические решения и формулы печатались в иностранных журналах. Это и послужило поводом обвинения Максимова в космополитизме.
Учебная программа Чувашского рабфака с четырехлетним сроком обучения включала общеобразовательные дисциплины и точные науки. Наряду с ними студенты учились русскому, чувашскому и иностранным языкам. Слушали лекции по психологии, гигиене и краеведению.
На рабфаке большое внимание оказывали студенческому творчеству и самоуправлению. Работали кружки литературно-художественный, газетный, драматический, хоровой, музыкально-вокальный и по изучению родного края.
Заканчивая учебу на Чувашском рабфаке, многие продолжили учебу в других учебных заведениях страны, стали врачами, инженерами, писателями.
Известный впоследствии ученый Иван Данилович Кузнецов, например, учился в институте Красной профессуры в Москве, стал доцентом, преподавал историю СССР в коммунистическом университете, на Высших курсах марксизма-ленинизма при ЦИК СССР. Он был ответственным работником в Чувашской республике и Нижегородском крае. Репрессирован. После реабилитации возвратился в науку и на административную работу. Удостоен ученой степени доктора исторических наук и звания профессора. Будучи пенсионером, продолжал творческую работу вплоть до смерти (1991).
Крупными хозяйственниками и аппаратчиками становятся бывшие воспитанники рабфака. Например, В. И. Дробинин — главным инженером Ленинградского мясокомбината, инженер-архитектор Н. А. Кожевников — министром коммунального хозяйства Чувашской АССР.
Поэты, писатели, деятели искусства и культуры вышли из аудиторий Чувашского рабфака. В их числе: Марк Аттай, Василий Долгов, Григорий Кели, Краснов-К.ъ.нни (младший), Максим Ястран и другие. Поэт Уйп Мишши на рабфаке работал преподавателем истории. До этого он окончил Горьковский пединститут.
Когда рабфак был открыт, общежитий еще не было. Поэтому под жилье была отведена часть площади учебного корпуса и бывшего частного дома Матвеевского (Карла Маркса, 5), дом двухэтажный, обшитый тесом (в настоящее время снесен). В 1922—1923 учебном году под общежитие использовали также бывший дом для престарелых, богадельню. В 1924—1925 учебном году организуется третье общежитие — за городом, в бывшей монастырской даче (на Владимирской горке). Только в 1926—1927 гг. для рабфака окончательно определили здания под общежития: два в городе и два за городом.
Трудно было с библиотекой. У Духовного училища, правда, была своя библиотека, с фондом 18 тысяч книг. Но их признали «тенденциозными»— часть книг куда-то сдали, часть уничтожили, а многое растащили. Фундаментом для собственной библиотеки рабфаку послужили 900 книг, купленные у вдовы казанского профессора Корсакова. Через год библиотечный фонд достиг 22407 единиц. Долго продолжались разговоры о переводе рабфака в Симбирск. Не успела утихнуть тревога, как на второй год своей деятельности перед рабфаком возникла другая угроза.
На заседании Президиума областного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов Чувашской автономной области заведующий рабфака Егоров огласил полученную из Москвы телеграмму о том, что Чувашрабфак с 1 сентября 1922 года закрывается и студенты переводятся в другие города. Это было 14 июля 1922 года. Благодаря принятию мер, и на этот раз рабфак отстояли.
Свое 10-летие рабфак отметил в 1931 году. К этой дате было сделано 12 выпусков, всего — 402 человека, в том числе 76 женщин.
Студенты питались в своей столовой, исходя из норм, установленных комиссией по снабжению наркомпроса РСФСР. Как и красноармейцам тыла, им давали в месяц 45 фунтов (фунт — 400 г) ржи, 15 фунтов мяса, 2,5 фунта жиров, 1 фунт соли и 2,5 фунта сахара. Однако даже в таком скудном снабжении продуктами питания были частые перебои...
Решением Совнаркома ЧАССР рабфак был реорганизован в сельскохозяйственный. От него же возникли два ответвления: педагогический и индустриальный. Педрабфак перебрался в педагогический институт, а индустриальный переехал в Алатырь.
В памяти молодого студента, прибывшего на рабфак в 1931 году по путевке Цивильского райкома комсомола П. Н. Николаева, этот год оставил незабываемый след. Студентов нового приема разместили в общежитии — освободившейся казарме призывного пункта. Голые нары в два яруса. Пол с продуваемыми щелями. Коченеющие ноги согревали, кутая во что попало. Еды не хватало. Не выдержал всего этого студент Николаев и сбежал обратно в свою деревню.
Что студентам жилось холодно и голодно, подтверждает и сохранившийся в Чувашском госархиве документ. На педрабфаке провели медицинский осмотр студентов. Из 369 осмотренных врачами — 150 молодых людей страдали малокровием, 65 — неврастенией, 37 болели катаром.
Бытовые услуги рабфаковцев являются типичным примером жизни учащейся молодежи тех лет: полуголодное и полухолодное существование. Но сама молодежь шутила: «Есть нечего, зато весело»...
В годы послевоенные здание рабфака используется под рабочее общежитие хлопчатобумажной фабрики. Некоторые пешеходы заглядывали в окна первого этажа с уличной стороны и они не без зависти смотрели на ряд кроватей, убранных чистыми постелями. Внимание женщин привлекали занавески на окнах, чистота и порядок. «Так можно жить», — говорили вслух, имея в виду свои бедные застиранные простыни и покрывала. За войну поветшала не только одежда и обувь, но и то, что особенно дорого женщинам, их уют.
В девяностые годы, в старинной части здания рабфака не совсем привлекательно, хотя бы с внешней стороны, размещалось сначала кафе «Чечек» (Цветок), затем ресторан «Восторг».
Рассказ этот просто необходимо закончить стихотворением поэта Владимира Алатырцева, уроженца села Семеновское Порецкого района Чувашской Республики.
Словно в летнюю рань за туманом,
Все мне видится пыльный большак.
Я в лаптях,
В пиджаке домотканом
Ухожу поступать на рабфак.
Вот путевка —
Райком комсомола
Посылает учиться меня,
Вся ячейка ватагой веселой
Собралась провожать у плетня.
Я счастливой звездою отмечен
Среди этих ребят и девчат:
Стопка книжек в котомке заплечной
Да харчи на дорогу лежат.