Я немножко громко назвал свой рассказ, но думаю, что он отвечает действительности. Весна 1919 года — это весна, когда решалась судьба нашей Родины.
Колчаковцы двинули свои армии в поход на Москву. Они переходили Урал, вышли на Каму и приближались к Волге. Враг занял Чистополь, Спасск-Затон и вот подошел к Тетюшам. В этих условиях каждый из коммунистов, каждый из комсомольцев был мобилизован по-настоящему на борьбу с Колчаком. Свободных минут не было. Горели, буквально горели стремлением обеспечить победу, задержать Колчака, не пустить его за Волгу, спасти Родину.
Сеспелю тогда было всего 20 лет. Вот что характерно для Михаила Кузьмича: первое — он не делал разницы в своих отношениях к человеку — будь это мужчина или женщина, парень или девушка — ровные деловые товарищеские отношения, без какой-нибудь тени пренебрежения, без какой-нибудь тени заигрывания, без каких-то там шуток. У него какой-то ровный, спокойный характер устанавливался в отношениях с товарищами.
Я говорил уже, что в учительской семинарии у нас были несколько девушек — Юлия Сергеева, Зина Сусмет, Оля Харитонова, хорошие, красивые чувашские девчата, которые могли нравиться каждому парню. Они им нравились, и им кто-нибудь нравился, и Сеспель кому-то нравился.
Но мы вместе создавали союз молодежи, вместе ходили на дежурство по охране города. С винтовками охраняли пристань. В такой обстановке между парнями и девушками формировались хорошие товарищеские отношения. Но была одна девушка у нас в семинарии — Шура Читаева — дочь офицера царской армии, отец — чуваш, мать — русская — учительница. Вот эта Шура Читаева хорошо знала русский язык, великолепно знала чувашский.
Но вдруг — мятеж. Чехословацкий урок протрезвил нас. Мы пришли в партию большевиков и твердо стали партизанами. В это время Шура решительно заявила нам, что мы предаем интересы народа и начала агитировать за эсеров. Не разделяла наших взглядов. Этого было достаточно, чтобы Михаил резко оборвал какие-то ни были отношения с Шурой Читаевой. Он ее вычеркнул из списка живых для него людей. Как мне кажется, и зарождающееся чувство любви к ней, подавил, вырвал с корнем. Для него она перестала существовать даже как сокурсница, как девушка, тем более, как любимая. Сеспель не раз говорил, что никогда не может полюбить женщину, человека, который не разделяет с ним его политических взглядов, не участвует в борьбе за счастье народа.
Шура Читаева вскоре уехала. Сбежала из Тетюш. Говорят, что она прислала из Ленинграда Михаилу телеграмму: «Хочу и могу вернуться к тебе. Ш.» Была ли такая телеграмма, не ручаюсь.
Но вот появилась в конце мая в Тетюшах Анастасия Петровна Червякова. Она — жена моего двоюродного брата Николая Червякова, мужчины интересного, красивого, ее ровесника. Человек очень тяжелой судьбы. Он в какой-то мере напоминает мне Григория Мелехова из «Тихого Дона». Николай был мобилизован в армию, в армии примкнул к большевикам, был депутатом и членом исполнительного комитета Харьковского Совета. Правда, потом сбежал в Симбирск и примкнул к меньшевикам, потом — к анархистам, в конце концов связался с чехословаками и дошел до Омска. Потом, видимо, Червяков разуверился в них и перешел к красным, воюя на их стороне, командовал ротой. Участвовал в разгроме колчаковцев под Омском. В боях под Новосибирском был тяжело ранен. В этом же городе он и умер от туберкулеза в 1920 году. А.П.Червякова ездила на похороны. У Анастасии взаимоотношения с мужем были трудные. Ее выдали замуж насильно. Она крестьянская дочка, удочеренная симбирским мелким домовладельцем и купцом Петром Сыромятниковым. Она воспитывалась у него с детских лет. Получила образование, окончила 7 классов гимназии, потом он отозвал ее из гимназии помогать своей молодой жене. Когда настало время выдавать Анастасию замуж, отчим побоялся, что кто-то увезет ее в сторону, и сам взял на себя заботу подобрать ей жениха. И вот — Н.Червяков. Работал он в Симбирске после окончания Казанского строительного профучилища. Работал техником-строителем дорог и мостов. Мост в Симбирске (через Свиягу) был построен по его проекту и под его непосредственным руководством, «червяковский мост» — так его и называли. Купец остановился на таком интересном кандидате: талантливый техник, зарабатывает немало. Часто брал частные заказы у купцов на проектирование строительства и перестройки домов, проекты выдавал, как архитектор. Считался подающим большие надежды специалистом. И позарился Николай Червяков на купеческие богатства, женился на Анастасии. Но он так и не узнал и не полюбил ее.