Обычно повторение звуков в стихе различают по их качеству (ассонанс - повторение гласных, аллитерация - повторение согласных) и по месту (анафора - повторение начальных, эпифора - повторение конечных звуков в стихотворных строках)1.
В исследовании тюркских звуковых повторов по их качеству наблюдается своеобразная история применения термина "аллитерация" и постепенное смещение его значения. Первые высказывания о тюркском звуковом повторе относятся к середине прошлого столетия. Мы имеем в виду выводы русского ученого - В. А. Сбоева о чувашском стихе: "Первое условие и основание чувашской версификации составляет логическое ударение, другое - игра слов и аллитерация, занимающая у чуваш место нашей (русской - Н. Р.) рифмы; только рифма эта бывает у них не на конце стиха, но в начале или середине..."2.
Интересен тот факт, что автор чувашскую аллитерацию сравнил с русской рифмой. Можно понять, что он под аллитерацией подразумевал повтор согласных звуков, так как терминология стихотворной речи целиком была взята из русского стиховедения. В дальнейшем такого же мнения о значении тюркской аллитерации придерживались В. В. Радлов 3 и Е.Д. Поливанов 4. Т. Ковальский аллитерацией считал любые соэву4ия, имеющие место в начале слова 5. Впоследствии с польским тюркологом солидаризуется А. М. Щербак: "Мы рассматриваем аллитерацию как точное или приблизительное созвучие любых начальных звуков или звуковых групп.., а также как созвучие определенных качественных признаков, исходящее от первого слога каждого тиха или каждой строфы и основанное па законе гармонии гласных" 6.
Итак, значение тюркской аллитерации полностью сливается, во-первых, с анафорой, во-вторых, с ассонансом и приобретает качественно новое содержание. В 60-х гг. данное понятие становится еще шире; в него уже включается как повтор гласных и согласных, так и повтор велярных и палатальных звуков. В это же время под аллитерацией начинают подразумевать звуковой повтор не только в вертикальном разрезе начал строк, но и в горизонтальном; она, в свою очередь, стала подразделяться "на междусловную или внутреннюю (полную и неполную, в зависимости от количества охватываемых ею слов)... и междустиховую пли строфическую (которая объединяет обычно два или четыре стиха)"7. Данный термин примерно в таком же значении применяется в исследованиях В. М. Жирмунского8 и И. В. Стеблевой 9.
Таким образом, в современном значении тюркской аллитерации учитываются следующие стороны: 1) повтор гласных и согласных звуков, 2) повтор велярных и палатальных звуков, 3) повтор звуков, объединяющих начала строк, 4) повтор звуков внутри строки. Первые две означают повторение любых качественно сходных звуков, последние две - повтор но месту образования. Следовательно, слово "аллитерация" в тюркском стиховедении употребляется в более широком значении, чем, например, в русском.
Применение аллитерации в поэтических произведениях в основном типично для языков с постоянным местом ударения, т. о. где первый слог является "фонетически сильным": в языках германских, древнеирландском, пралатинском, финских, монгольских 10. Поэтому возникновение аллитерации обычно связывали с постоянным ударением в начале слова. Совсем иная картина наблюдается в тюркских языках. Здесь месторасположение ударений в слове прямо противоположно ударению способствовавших аллитерационному стиху языков, а аллитерация, вопреки классическому объяснению ее происхождения, существует. Из кажущегося противоречия в объяснении происхождения аллитерации помогло выйти предположение алтаиста Б. Я. Владимир-цева, что тюркская аллитерация возникла, якобы, в прототюркские времена, когда еще грамматические ударения слов приходились на начальные слоги 11. Это предположение подверглось. обстоятельной критике. Например, В. М. Жирмунский несостоятельность такой теории объясняет следующим образом: "Если бы в историческую пору существования тюркских языков аллитерация была в них явлением только пережиточным, находящимся в противоречии с их современным фонетическим строем (т. е. с конечным ударением), она пе могла бы удержаться & устном народном стихе и быстро сошла бы на пет, поскольку не связана ни с какой традиционной регулярной моделью, а употреблялась свободно и без всяких фиксированных правил, т. е. на слух" 12. Подобного мнения придерживается и И. В. Стеблева: "В тюркских же языках ударение в слове вообще переместилось с начала на конец, но аллитерационный стих не только не терпит никакого ущерба, но даже развивается и совершенствуется. Не значит ли это, что для существования тюркоязычного аллитерационного стиха место грамматического ударения вообще не имело значения?" 13. Основной аргумент, отвергающий теорию ударного возникновения тюркской аллитерации, которая, по логическим соображениям, должна была исчезнуть с перемещением ударения с начала слова к концу,- это современное сосуществование. В защиту гипотезы об ударной причинности возникновения аллитерации выступает известный советский лингвист Е. Д. Поливанов 14, который выдвигает положение "о двухполюсной акцентуации турецкого слова: и на последнем, и на первом слоге" 15.
Таким образом, объяснение возникновения тюркской аллитерации при помощи грамматического ударения не опровергнуто. Но так как теория о двухполюсной акцентуации тюркского слова окончательно не доказана, то данное объяснение остается на уровне гипотезы. Мы думаем, что здесь сама постановка вопроса не совсем верна. Во-первых, потому, что аллитерация есть художественный прием, а не особенность языка. Во-вторых, функции аллитерации и ударения совершенно разные, и они не могут рассматриваться как причина и следствие. Потому ударение в слове не может быть основной причиной возникновения тюркской аллитерации.
Существует следующее предположение, согласно которому тюркская аллитерация своим возникновением обязана закону сингармонизма 16. Но сразу возникает вопрос: если так, то чем объяснить отсутствие аллитерационной системы стиха во многих тюркоязычных поэтических системах, включая поэзию народов,. не подвергшихся сильному влиянию арабо-персидской культуры? Например, чуваши не мусульмане, да и сингармонизм в языке существует, а аллитерационной системы стиха все же нет. И. В. Стеблева приходит к выводу об отсутствии связи между происхождением аллитерации и законом сингармонизма 17. Мы. годностью согласны с ее выводом и считаем, что сингармонизм мог явиться лишь языковым материалом, а не первопричиной возникновения аллитерации.
В свою очередь, исследователь выдвигает новую гипотезу. И. В. Стеблева, первая из изучающих тюркскую аллитерацию, рассматривает звуковой повтор в связи с его функцией. Аллитерация, по мнению автора, выполняет роль фиксатора ритма. Под этим она подразумевает фиксирование начал слоговых групп, составляющих ритмические части строки 18. Данный вывод заслуживает пристального внимания, хотя сразу можно заметить, что слоговые группы названы не совсем удачно - как стопы-такты. Возникновение системы стихосложения, при которой "ритмический пульс фиксируется па началах слов", И. В. Стеблева объясняет агглютинативным строем языка, где аллитерация должна связывать "корни слов, несущих основную смысловую нагрузку; именно это и является поэтической задачей" 19.
Мы не отрицаем роль агглютинации. Но все же невыясненным остается главное: причина возникновения самого стихотворного ритма. Почему в одних жанрах устного народного творчества стихотворная речь присутствует, а в других нет? Стремление же к выделению корневых слов, несущих основную смысловую нагрузку, является не столько "поэтической задачей", сколько языковой. Поэтому возникновение стихотворного ритма только агглютинативностью языка объяснить невозможно. Только жанровый подход к стихотворной речи может дать положительные результаты, потому что и ритм, и звуковой повтор выполняют более общую функцию - функцию самого жанра.
Если сопоставить рассмотренные нами различные теории возникновения тюркской аллитерации, то можно заметить их общие достоинства и недостатки. К последним относятся: 1) попытка видеть первопричину возникновения звукового повтора в особенностях языка, хотя эти особенности могут быть только материалом реализации; 2) искусственный отрыв изучения стихотворной речи от жанра, от его функций и признаков. Положительным в этих теориях стало то, что исследователи в первую очередь обращались к корню слова, несущему смысловую нагрузку. A И. В. Стеблева пошла дальше: она происхождение аллитерации связала с ее функцией.
Данный вопрос наиболее полно и глубоко изучен в работах А. М. Щербака20 и В. М. Жирмунского21. "Аллитерация находится в тесной связи с параллелизмом структуры древнего стиха и повторами в нем",-пишет тюрколог А. М. Щербак22. По его предположению, эстетическая значимость повтора первоначально основывалась "на воспроизведении целого слова, так что одинаковую роль должны были играть и формальная сторона, и его значение" 23. Подобная гипотеза была выдвинута в свое время польским тюркологом Т. Ковальским, который предполагал, что древнейшей формой тюркской аллитерации являлось аллитерирование целых слов 24. Вопросы происхождения древнего тюркского стихотворного ритма, аллитерации и рифмы лучше всех разработаны академиком В. М. Жирмунским.
"Простое повторение строк (с варьированием отдельных слов) представляется древнейшей формой ритмической организации стиха. Такое повторение являлось выражением коллективной или индивидуальной эмоциональности, эмфатического состояния, магической заклинательной формулой" - к такому выводу приходит советский тюрколог25. Ученый считает, что в дальнейшем простое повторение переходит в более свободную форму параллелизма в содержании, а одинаковый синтаксический строй стихов образует более или менее общие группы - строфы. Итак, тюркская аллитерация, по мнению В. М. Жирмунского, своим происхождением прежде всего обязана повтору и параллелизму.
Рассматривая вопрос об основных причинах возникновения аллитерации, необходимо снова вернуться к термину "аллитерация" н определить ее точное значение.
Раньше мы отметили, что под аллитерацией подразумевается повторение любых качественно сходных звуков в определенных местах строки или строк. Например, аллитерация в устной поэзии якутов или алтайцев, как обычно, соединяет начала ритмических единиц:
Кынатын тоботугэр Превратились в птицу-стерх
Кыыс дьахтар С черными крапинками
Кыптыйыш кырадаhынын курдук На концах своих крыльев,
Кылдьыылаах харахтаах, Подобными мелким лоскутам
Кыырпах-иирпэх харалардаах, Скроек ножниц молодой девушки,
Кырааскалаах тумустаах С ободками на глазах,
Кыталык кыыл буолла... С окрашенным (красным) клювом...26
Это есть первая разновидность тюркской аллитерации. Другая отличается прежде всего тем, что такая аллитерация соединяет не ритмические единицы, а ритмические группы. Таким видом аллитерации богата и чувашская народная поэзия. Вот типичный образец эквивалентного звукового повтора:
Верхняя часть забора неровная,
Птичке сесть неудобная27.
Данный вид аллитерации встречается почти у всех тюркских народов Поволжья, Кавказа и Средней Азии. Ее можно видеть в письменном памятнике XI века-в "Диван лугат ат-турке" Махмуда адь-Кашгари. В этом произведении аллитерирование начал тураков встречается очень часто.
Есть другой вид аллитерации, который основан на гармонии гласных и сходных согласных в строке или строках. Для примера возьмем две начальные строки из якутского молитвословия:
Стадо табунов твоих,
Молоко и приплод свой на своем
дворе оставь28.
Этот вид звукового повтора имеет свободный, более естественный характер, он отличается от первых двух отсутствием строгого места в строках.
Естественно, при изучении аллитерации следует различать все рассмотренные нами виды, которые, безусловно, имеют далеко не соответственные функции. С этой точки зрения целесообразно выделить две разновидности аллитерации: 1) аллитерация с определенным местом образования, 2) звуковой повтор без какого-либо порядка.
Первый вид прежде всего связан со стихотворным ритмом, так как такой повтор постоянно фиксирует либо начала ритмических единиц, либо начала тураков в стихе. Такая аллитерация влияет и на композиционно-строфическую организацию,
Второй вид больше относится к особенностям языка, т. е. зависит от наличия в языке палатальной и губной гармонии, долгих гласных и т. п. Такая аллитерация более естественна, она не является результатом повторов и параллелизма.
Мы будем рассматривать аллитерацию преимущественно с определенным местом образования. В нашем понимании тюркская аллитерация - это имеющее отношение к стихотворному ритму повторение качественно сходных звуков.
Теперь, когда нами определен термин "аллитерация", можно изучить причину возникновения такого поэтического приема.
Причину простого повторения, из которого впоследствии образовался ритмико-синтаксический параллелизм, В. М. Жирмунский объясняет стремлением древнего человека к экспрессии и магии. Наши наблюдения подтверждают правильность данной гипотезы. Мы, по мере возможности, постараемся углубить и уточнить некоторые ее стороны.
Выдающийся исследователь исторической поэтики А. Н. Вееловский, сравнивая поэтические произведения многих народов мира, пришел к выводу, чти в основе многих поэтических жанров (например, в песнях, заговорах) первоначально находился простой психологический параллелизм 29. Такой параллелизм, по мнению ученого, выражал первобытное анимистическое мировоззрение. Природа одушевлялась в первобытном сознании путем сопоставления по признаку действия. Перенесение действия с первой части психологического параллелизма па другую зависело прежде всего от "комплекса и характера сходных признаков" 30.
Естественно, что в эту доисторическую эпоху в сознании человека параллельно с сопоставлением природы и человека существовало понимание соотношения части и целого. "Сущность архаического понимания соотношения части и целого сводится к тому, что резкой противопоставленности их (в отличие от современного мышления) как бы не су1цествуст. Часть мыслится как бы тождественной предмету, содержащей его весь",- замечает по этому поводу В. И. Брагинский31. Он считает, что результатом меньшей противопоставленности идеального я вешного рядов в сознании древнего человека были как предмет и его представление, так и слово (сочетание определенных звуков) и его значение.
Невозможно пройти мимо таких фактов, которые убеждают нас в истинности данной гипотезы. Например, чувашские, татарские, киргизские заговоры, как и заговоры народов всего мира, построены прежде всего по принципу замены действия словом. Действия упоминаются, но не совершаются. Такая особенность наблюдается и в текстах чувашских языческих молитв, в якутских шаманских заклинаниях и алгысах. Примечательно, что у чувашей до сих пор сохранилась традиция, но которой животным (например, лошадям) дают клички, аллитерирующие с кличками по материнской линии. Здесь, по-видимому, аллитерирование начальных звуков кличек было равнозначно кровному родству.
Принцип замены целого частью, семантического слова отдельными звуками этого слова встречается в чувашском устном творчестве, например, в загадках:
Высокий тальник без махры (Волосы")32.
Сам ответ или отдельные его звуки аллитерируются в начале четырех слов и как бы сами указывают на нужное для отгадывания слово.
Трясучая телега,
вдоль и поперек грядилы. (Окно) 33.
На одном конце три угла,
на другом - четыре угла,
Отгадаешь - скажу,
не отгадаешь-и тогда скажу,
(Колодка) а4.
Последний пример представляет собой рифмованный каламбур, основанный на созвучии чувашских слов eae`i "колодка для лаптей" и eae`i "скажу".
Таким образом, можно сказать, что при психологическом параллелизме и в период его дальнейшего развития на звуко-повтор, т. е. на аллитерацию, указывало главным образом отсутствие противопоставления части и целого в сознании человека того времени. Стремление делать вторую часть психологического параллелизма похожей на первую привело к возникновению повторения слов и отдельных звуков в определенных местах фразы. Сначала такое явление выполняло функцию нехудожественную. В дальнейшем повтор подобных звуков постепенно терял значение единства части и целого и оформился как стихотворная речь.
Психологический параллелизм и понятие единства части и целого в сознании древнего человека во многом способствовали возникновению ритмико-синтаксического параллелизма и аллитерации.
Дальнейшее развитие аллитерации зависело от особенностей языка. Те языки, которые особенно четко выделяли корень слова, а .именно начальный слог слова, послужили благоприятной почвой для развития в поэзии аллитерации. В тех языках, в которых "фономорфологическое ядро слова" 35 особо не выделялось и развитие получила префиксация, аллитерация не получила развития. Данная закономерность наблюдается и у тюркских народов.
Исторические судьбы тюрок сложились таким образом, что они разделились на восточнохуннскую и западнохуннскую ветви языков36. В первую ветвь входят якуты, хакасы, шорцы, алтайцы, тувинцы и киргизы, а во вторую-азербайджанцы, турки, туркмены, чуваши, татары, башкиры, казахи и др. Народа восточнохуннской языковой ветви, кроме киргизов, занимают территории Алтая и Сибири. Представители западнохуннской ветви расположены в районах Поволжья, Кавказа и Средней Азии.
Тюркские языки восточнохуннской ветви имеют следующие особенности:
1) наличие долгих гласных фонем;
2) слабая дифференциация между глухими и звонкими согласными:
3) наиболее устойчивый сингармонизм;
4) отсутствие ирано-арабских лексических заимствований;
5) малое количество союзов.
В этой ветви киргизы отличаются тем, что в их языке 1) долгие гласные носят диалектный характер (имеется в виду не литературный, а разговорный язык), 2) немало слов, заимствованных из арабо-персидской лексики, 3) наблюдается частичное нарушение сингармонизма. Этим они стоят ближе к западным тюркам, чем, например, алтайцы и якуты.
В языках занаднохуннской ветви наблюдаются противоположные явления. Обращают на себя внимание прежде всего чуваши. Вот особенности чувашского языка: 1) звонкие и глухие согласные дифференцированы слабо, 2) относительно меньше ирано-арабских лексических заимствований, 3) меньше нарушен сингармонизм.
Кроме языковых отличии, у западных и восточных тюрков имеются различия в области религии и культуры. Первые, за исключением чувашей, исповедовали ислам .и тем самым теснее были связаны с арабо-персидской культурой. У вторых в прошлом были распространены шаманизм и язычество с признаками зороастризма. Надо заметить, что среди тюркских народов киргизы и чуваши выделяются рядом особенностей. Киргизы, будучи носителями языка восточнохуннской ветви, ближе стоят к западным тюркам, а чуваши - наоборот. Эти народы находятся как бы у основания разделения родословного древа тюрок на две ветви.
Теперь перейдем к устной поэзии. В фольклорном стихе восточных тюрок аллитерация употребляется в начале ритмических единиц, и она в стихе является доминирующей 37. Так было и в древней устной поэзии киргизов, в которой с аллитерацией постепенно стала соперничать рифма 38. Но в киргизской народной поэзии преобладает силлабическая система стихосложения, что приближает ее к поэзии тюрок западнохуннской ветви. Подобным образом в чувашской устной поэзии наряду с силлабическими стихами успешно применяются аллитерация и звуковое повторение начал тураков ритмической единицы.
Не случайны ли связи аллитерации в стихе с особенностями языков восточных и западных тюрок? Оказывается, нет. Все эти особенности создают единый комплекс для выделения фономорфологического корня слова и развития аллитерации. Для убедительности каждую особенность языка рассмотрим отдельно.
Долгота гласных. Вот что пишет по этому поводу тюрколог Н. З. Гаджиева: "Этимологическая долгота тесно связана со всей историей анлаута, и ее развитие обусловлено всей типологической структурой тюркских языков, их агглютинативным строем"39. Она предполагает, что гласные являлись хорошим дистинктивным признаком фонематического различения корней40. В пратюркском языке, по утверждению лингвистов, существовали долгие гласные, но во многих языках их постепенно вытеснили краткие гласные; например, в чувашском языке такой процесс начался только в XIII веке41.
Сингармонизм. Общеизвестно, что в тюркском слове гармония звуков зависит от корня слова, от первого слога зависит палатальность или велярность последующих слогов. По исчезновение долгих гласных и наличие в языке редуцированных гласных постепенно привело к ослаблению, а то и к исчезновению губной гармонии. "Вероятно, по этой причине губная максимальная гармония хорошо прижилась в некоторых диалектах туркменского языка, поскольку долгие гласные в нем отличаются большой устойчивостью... В этом плане может быть понятен устойчивый характер губного сингармонизма в якутском языке, изобилующем долгими гласными",- замечает Н. З. Гаджиева 42.
Слабая дифференциация между глухими и звонкими согласными. Эта особенность является необходимым элементом пратюркского языка. Вполне понятно, что чем меньше согласных, тем больше звуковых повторений в словах и фразах. А это, в свою очередь, является благоприятной почвой для аллитерации.
Количество союзов. Союзы служат для соединения предложений. Меньшее количество этих служебных слов в языке способствует образованию простых предложений. Последние же по грамматической структуре часто похожи друг на друга. Тем самым они благоприятствуют ритмико-синтаксическому параллелизму, а последний - аллитерации.
Заимствованные слова. В западнохуннскую ветвь почти все заимствованные слова проникли из арабо-персидской лексики, что объясняется историческими, культурными и религиозными связями этих народов. Так как арабский и персидский языки закона сингармонизма не знают, то вполне понятно, что в языках этой ветви наблюдается большее нарушение закона гармонии звуков. Пароды-представители восточнохуннской ветви языков в основном соприкасались с языками агглютинативными и с законом сингармонизма (монгольские, угорские), и их заимствования не могли нарушить сингармонизма.
Следовательно, почвой для аллитерации служат не отдельные языковые особенности (например, сингармонизм или долгота гласных), а целый комплекс фономорфологического выделения отдельного участка слова (в данном случае-корня). Именно этим можно объяснить пестроту применения аллитерации в тюркоязычной поэзии. Тем самым становится понятным 'решение следующих немаловажных вопросов: почему аллитерация в чувашской и туркменской (хотя бы в огузском памятнике "Книга моего деда Коркута"43) поэзии встречается чаще, а в остальных - относительно меньше? По какой причине киргизская аллитерация оказалась непродуктивной и была вытеснена рифмой?
Выше мы стремились выяснить объективные причины возникновения и развития тюркской аллитерации, после чего пришли к следующим выводам:
1. Тюркская аллитерация разделяется на аллитерацию с определенным местом образования и на звуковой повтор без какого-либо определенного места. Если первый вид имел вначале магическое, а потом чисто поэтическое происхождение, то последний относится к явлениям языковым.
2. Из психологического параллелизма и понятия в сознании древнего человека единства части и целого возникли ритмико-синтаксический параллелизм и повтор одинаковых звуков в определенных местах предложения, т. е. аллитерация.
Дальнейшая судьба аллитерации зависела от комплекса приемов выделения фономорфологического ядра слова.
Причину возникновения аллитерационного стиха исследователи обычно видели в происхождении самой аллитерации. И все согласны с тем, что аллитерация, соединяющая строки, более раннего происхождения, чем звуковой повтор в одной строке 44. И. В. Стеблева, в свою очередь, заметила, что в древнетюркской поэзии "аллитерация в начале стиха связывала звуковыми подобиями начала слоговых группировок, составляющих ритмические части строки 45. Здесь уже разговор идет об аллитерации в строке. На первый взгляд может показаться, что эти два положения противоречат друг другу. Возникает закономерный вопрос о первичности одного из них. Если признать происхождение алл.итерации вследствие психологического и синтаксического параллелизма, то звуковой повтор в начале строк окажется древнее аллитерации в строке.
Как уже отмечалось, под общеизвестным термином "строка" понимается ритмическая единица устного стиха, которая состоит из ритмических групп, т. е. тураков. Таким образом, начальный звуковой повтор есть повтор одинаковых звуков в начале ритмических единиц. Вполне закономерно, что в эпоху, когда еще в стихах (ритмических единицах) не было слогового выравнивания, начальная аллитерация играла ритмообразующую роль (наряду с ритмико-синтаксическим параллелизмом). В таких ритмических единицах колебание количества слогов являлось типичным и не нарушало ритмической основы. Данное предположение подтверждается тем фактом, что в аллитерационных стихах тюрок Алтая и Сибири нет строгого изосиллабизма и словораздела. Исчезновение аллитерационного стиха связано с тем, что рифма и силлабика восторжествовали в стихах. "На последующей ступени развития звуковые средства организации стиха обособляются и становятся автономными: счет слогов выступает теперь как господствующий метрический принцип, конечная рифма, подчас различных морфологических категорий, расширенная за счет основы, становится обязательной; аллитерация и параллелизм низводятся до уровня стилистических средств,- все это нередко под воздействием иноязычных, более высокоразвитых метрических форм" 46.
Таким образом, первичные ритмические единицы, состоявшие из начальных аллятераций и синтаксического параллелизма. постепенно переходят в слогоисчислительную единицу. Так как большое количество слогов затрудняет их точный счет, ритмическая единица расчленяется на группы слогов (4+3, 3+4 и т. п.). Вертикальный словораздел, вероятнее всего, возник путем ритмико-синтаксического параллелизма, ибо он нередко наблюдается и в аллитерационных стихах. В образовании такого словораздела немалая роль принадлежит музыке, песенной мелодии.
Нас прежде всего интересует тот момент развития стиха, когда появляется ритмическая единица со счетом слогов и словоразделом. До сих пор исследователи утверждали, что в таких стихах роль аллитерации низводилась "до уровня стилистических средств". Вот и здесь уместно обратиться к выводам И. В. Стеблевой, которая определяет роль аллитерации как фиксатора ритма и замечает, что она может связать и ритмические части (тураки) в строке (ритмической единице) 47. Вероятнее всего, автор подразумевает более позднюю аллитерацию, а В. М. Жирмунский и А. М. Щербак, которые аллитерирование представляли как неупорядоченный повтор - древнейшую. Надо полагать, что в то время, когда был написан "Диван лугат ат-турк" М. Кашгари, в поэзии тюрок западнохуннской ветви уже утвердились принцип силлабики и аллитерирование ритмических групп в стихе. На такое предположение указывают следующие факты: во-первых, в стихотворных текстах "Дивана" преобладает семисложник со словоразделом после четвертого слога (если учесть, что в фольклорной поэзии тюркоязычных народов преобладают подобные стихи, мы с уверенностью можем сказать о значительном влиянии народного стиха на творчество М. Кашгари); во-вторых, из аллитерирующих стихов, приведенных И. В. Стеблевой 48, у 86 процентов аллитерируются именно начала тураков в стихах (стихи со строгим словоразделом: 4+3), Данный вид аллитерации встречается еще в Малой надписи памятника Кюль-тегина 49.
Силлабический стих и аллитерирование начал тураков строки в тюркской поэзии укрепились еще до XI века. В этом плане особый интерес представляют чувашские языческие заговоры. То, что они являются древнейшими поэтическими текстами, бесспорно; В них тоже наблюдается аллитерирование начал синтагм в предложении. Такой звуковой повтор возник благодаря магии отдельных слов и строю самого чувашского предложения (фразы). Мы предполагаем, что аллитерирование песен, пословиц и загадок берет свое начало именно из заговоров.
Возникает следующий вопрос: чем вызвано аллитерирование начал тураков в строке? Удовлетворительный ответ может быть получен только при жанровом подходе к функции данного звукового повтора.
В чувашском фольклоре аллитерацией изобилуют тексты песен и малые жанры (пословицы и загадки). Значительно реже встречается она в текстах языческих молитв и в наговоре старшего дружки на свадьбе. Первые от вторых отличаются тем, что имеют сравнительно малый объем. Например, загадки и пословицы обычно состоят из двух или трех ритмических единиц, иногда из одной:
У основания дубя - кровь (Заход солнца).
На конце кочерги вкусное есть (Конопля).
На черном войлоке дочь тестя сидит (Столб в середине тока50).
В песенных текстах преимущественно аллитерируются тураки начальных строк строфы, тем самым они помогают найти "ритмический ключ" к данным стихам, а именно указывают:
1) что ритмическая единица состоит из тураков, а последние составляют единицу ритма; 2) что в аллитерируюшей ритмической части находится смысловое ядро высказывания. В последующих строках обычно аллитерация отсутствует. Это мы -объясняем тем, что она в данном случае выполнила свою функцию- В дальнейшем функцию выделения смыслового ядра высказывания берут на себя интонация и строй синтаксиса. Одинаковые повторения последних совпадают с назначением звукового повтора, потому и свободно заменяют аллитерацию в последующих синтаксических и интонационно сходных ритмических единицах.
Итак, аллитерация, соединяющая начала тураков, выполняет функцию определения ритмической единицы поэтического произведения и тем самым способствует фиксации ритма. Этим и объясняется аллитерирование в силлабических стихах не ритмических единиц, а тураков. Звуковой повтор с определенным местом образования постепенно оказался внутри строк-ритмических единиц. Значит, аллитерация в строке не может быть остатком древней аллитерационной системы тюрок, а является последующей ступенью ее развития, приспособлением к совершенно новой системе. Наличие подобной аллитерации в рифмованных стихах говорит о том, что она не противоречит появлению рифмы, хотя бы в том смысле, что это не взаимоисключающие друг друга поэтические формы.
По мере перехода аллитерационного стиха в силлабический звуковой повтор с определенным местом образования не переставал выполнять функцию фиксатора ритма. Следовательно, подобная аллитерация в поэтических системах тюрок Поволжья, Средней Азии и Кавказа является не остатком древней аллитерационной системы, а приспособлением к новой, силлабической системе.
Наконец, заканчивая разговор о тюркской аллитерации и системе стихосложения, отметим несколько основных моментов в ее развитии:
1. Из психологического параллелизма и наличия в сознании древнего человека понятия единства части и целого возникли ритмико-синтаксический параллелизм и вертикальный повтор звуков.
2. Благодаря особенностям языка (агглютинация, синтаксический строй) аллитерация утвердилась в начале стихотворных предложений (ритмических единиц) и фиксировала ритм.
3. С возникновением нового силлабического стиха аллитерация проникла в ритмическую единицу с той же целью - с целью фиксации ритма.
4. Неравномерное развитие аллитерации в устных стихая тюркских народов объясняется: 1) присутствием более или менее строгого изосиллабизма; 2) наличием приемов выделения фономорфологического ядра слова; 3) влиянием иноязычной поэтической системы.
1 "Словарь литературоведческих терминов". М., 1974. с. 89.
2 Сбоев В. А. Исследования об инородцах Казанской губернии. Заметки о чувашах- Казань. 1856, с. 162.
3 Радлов В. В. Образцы народной литературы тюркских племен. Т. 111. СПб., 1870.
4 Поливанов Е. Д. О приеме аллитерации в киргизской поэзии в связи с поэтической техникой и языковыми фактами других алтайских народностей".-В сб.: "Проблемы восточного стихосложения". М., 1973.
5 Kowalski Т. Ze stucljow nad I'o'-ma poezji ludow tureckich. Krakow, 1921: см. также- Щербак А. М. Соотношение аллитерации и рифмы в тюркском стихосложении.-"Народы Азии и Африки". 1961, № 2. с. 143.
6 Щербак А. М., там же.
7 Там же, с. 143-144.
8 Жирмунский В. М. О некоторых проблемах теории тюркского народного стиха.-"Вопросы языкознания", 1968. № 1.
9 Стеблева И. В Поэзия тюрков VI- -VIII веков. М., 1965; она же. Происхождение и развитие тюркской аллитерационной системы в связи с историческим родством тюркских и монгольских языков,-"Советская тюркология"-, 1971, № 6.
10 Жирмунский В. М. Тюркский героический эпос. Л., 1974, с, 661.
11 Владимиров Б. Я. Сравнительная грамматика монгольского письменного языка и хакасского наречия. Введение и фонетика. Л., 1929, с. 112.
12 Жирмунский В. М. Тюркский героический эпос, с. 662.
13 Стеблева И. В. Поэзия тюрков VI-VIII веков, с. 31.
14 Поливанов Е. Д. Указ. соч.
15 Там же, с. 101.
16 Унгвицкия М. А. Хакасское стихосложение. АКД. М, 1952.
17 Стеблева. И. В. Поэзия тюрков VI--VIII веков, с. 31.
18 Стеблева И. В. Происхождение и развитие тюркской аллитерационной системы... с. 83.
19 Там же. с. 84.
20 Щербак А. М. Указ. соч.
21 Жирмунский В. М. Ритмико-синтаксический параллелизм как основа древнетюркского народного эпического стиха,-"Вопросы языкознания", 1964, № 4.
22 Щербак А. М. Указ. соч., с. t45.
23 Там же, с. 146.
24 Ковальский Т. Указ, работа, с. 28.
25 Жирмунский В. М. Ритмико-синтаксический параллелизм,., с. 23.
26 Эргис'Г. У. Очерки по якутскому фольклору. М,. 1974, с. 206.
27 "Образцы мотивов чувашских народных песен и текстов к ним". Симбирск. 1908, с. 14.
28 Эргис Г. У. Очерки по якутскому фольклору, с. 174.
29 Веселовский А. Н. Психологический параллелизм и его формы в отражениях поэтического стиля. СПб., 1Й98.
30 Веселовский А. Н. Историческая поэтика. Л., 1940, с. 128,
31 Брагинский В. И. 'Эволюция малайского классического стиха. М., 1975. с. 80.
32 "Чувашские пословицы, поговорки и загадки". Чебоксары, 1960, с. 196.
33 Там же, с. 208.
34 Там же. с. 324.
35 Термин, примененный В. М. Жирмунским, в статье "О некоторых проблемах теории тюркского народного стиха", с. 39.
36 Здесь и далее особенности тюркских языков объясняются на основе выводов след. работы: Баскаков Н. А. Введение в изучение тюркских языков. М.. 1969.
37 См.: Васильев Г. М. Якутское стихосложение. Якутск, 1965; Каташев С. М. Основы алтайского стихосложения. Капл. дисс. М., 1972.
38 Рысалиев К. Киргизское стихосложение. Фрунзе, 1965, с. 103-104.
39 Гаджиева Н. З. Некоторые тенденции в развитии строя тюркских языков.- "Советская тюркология", 1976, № 2, с- 6.
40 Там же.
41 Левитская Л. С. Историческая фонетика чувашского языка. Канд. дисс. М., 1966, с. 127.
42 Гаджиева Я. З. Проблемы тюркской ареальной лингвистики. М., 1975, с. 56.
43 Короглы X. Проза или поэзия? (О "Книге моего деда Коркута").- "Советская тюркология", 1974. № 2.
44 См.: Жирмунский В. М. Ритмико-синтаксический параллелизм как основа древнетюркского народного эпического стиха; Щербак А. М. Соотношение аллитерации и рифмы в тюркском стихосложении и др.
45 Стеблева И. В. Происхождение и развитие тюркской аллитерационной системы в связи с историческим родством тюркских и монгольских языков с. 83.
46 Жирмунский. В. М. Ритмико-синтаксический параллелизм как основа древнетюркского народного эпического стиха.-"Вопросы языкознания", 1964 № 4, с. 23.
47 Стеблева И. В. Происхождение и развитие тюркской аллитерационной системы в связи с историческим родством тюркских и монгольских языков. с. 83.
48 Стеблсва И. В. Развитие тюркских поэтических форм в XI веке. М., 1971.
49 Стеблева. И. В. Поэзия тюрков VI-VIII веков, с. 28.
50 Тимофеев Г. Т. O`o`?uye (Девять деревень). Шупашкар, 1972, 272-273 с.