17 июля 2002 г.
Торжества по случаю открытия в Алатыре памятника выдающемуся скульптору собрали много народа. В них вместе с алатырцами, готовящимися в начале августа отметить 450-летие своего города, участвовали и многочисленные гости. И у каждого выступающего нашлись теплые, проникновенные слова о знаменитом мордвине, чье редкое творческое дарование впоследствии дало основание называть его "русским Роденом".
О. Денисова, министр культуры и по делам национальностей ЧР: "Взяв псевдонимом имя своего народа, он его и прославил. А то, что алатырцы сегодня отдают дань любви и уважения своему земляку, возвышает их самих".
П. Тултаев, министр культуры и по делам национальностей Республики Мордовия: "Мы у себя в Саранске говорим: наш Эрьзя. Вы, алатырцы, тоже считаете его своим. Тем, что почти четверть века скульптор жил и творил в их стране, гордятся аргентинцы. Вот так имя знаменитого ваятеля объединяет народы".
Н. Карачарсков, заслуженный художник России: "Как художник говорю: хорошее место вы для памятника выбрали".
А место это - тот самый Прудок, над реконструкцией которого так долго и тщательно работали проектировщики и строители. Зато и получилось на славу: чистая водная гладь пруда и фонтаны над ней, ровные дорожки из плиток и зеленый наряд вокруг. Рядом - стены восстановленного Свято-Троицкого мужского монастыря. А прямо за прудом открывается вид на зеленые берега речки Алатырь, неподалеку впадающей в Суру, на Явлейскую рощу и желтеющие под ярким солнцем поля. Когда-то эта красота вдохновила на творческий подвиг молодого Степана Нефедова, будущего Эрьзю. И потом сколько раз, находясь вдали от родины и будучи уже знаменитым, он все пытался вернуться сюда навсегда, обосноваться в любимом им Алатыре со своей мастерской и художественным музеем, но не получилось. Все время мешали какие-то обстоятельства. И вот вернулся...
Глава Алатырской горадминистрации В. Пахомов и внучатый племянник скульптора алатырец В. Нефедов снимают с памятника покрывало, и взору присутствующих предстает молодой Степан Эрьзя. Московский скульптор М. Таратынов изобразил его в том возрасте, в каком он в первый раз уехал из Алатыря в Казань, где начал брать уроки, а затем и работать в одной из иконописных мастерских. Было ему тогда не больше двадцати.
Памятник удивительно гармонично вписался в общий ансамбль Прудка. Да и сам он хорош. Таких, созданных с большим художественным вкусом и мастерством, после бронзового царя-освободителя, что в начале прошлого века стоял на Александровской улице и затем оказался пущенным на переплавку, пожалуй, и не было в городе. А значит, накануне юбилея Алатыря в нем одной достопримечательностью стало больше. Не случайно после торжеств многие наперебой пожелали сфотографироваться рядом с памятником.
Как стало известно, в октябре нынешнего года в Москве, где С. Эрьзя жил и работал после возвращения из Аргентины, а затем и скончался, ему тоже поставят памятник.