Чебоксары как русский город-крепость получил крещение при Иване Грозном в 1555 году. Не успел утвердиться крепостью, как его жителям и окрестному населению пришлось испытать страх и голод. В летописи 1567 года писалось: «Приде лесная мышь с лесов тучами великими, не оставит ни единого колоса».
Прочтя о нашествии лесных мышей — историю четырехсотлетней давности, — я вспомнил один курьезный случай. В конце семидесятых годов и начале восьмидесятых годов нашего века лесные мыши начали переселение из лесов в сады. Об этом сообщали газеты. Однако не все знали об опасности заражения человека от этих мышей. Один садовод с гордостью рассказал мне, как у него на участке появились ласки. Как известно, ласки уничтожают мышей.
— Они рыжие, с черной полоской по спине? — спросил я.
— Да! Я их подкармливаю, чтобы держались моего участка.
— Так это лесные мыши! Остерегайтесь их...
1609 год отмечен кровавым событием: боярин Ф.И.Шереметев под Чебоксарами побил «воровских людей», т.е. восставших против порядков московского царя. На расстоянии семи верст трупы «побитых» лежали плотно, как полено к полену.
Чебоксары росли за счет русских переселенцев. Двести и более лет назад чуваши в городе не проживали. Даже в дооктябрьской период они не превышали здесь 10 процентов. Расселялись среди русских не компактно, в отличие от татар, имевших слободу. Видимо, такому смешанному проживанию чувашей способствовало их христианское единоверие с русскими.
Какими виделись Чебоксары проезжавшим мимо города? Приведем свидетельства побывавших здесь в разное время: «Он построен половина на взгорье, а больше внизу, нерегулярный» (Радищев), «Во всем лучше Нижнего Новгорода» (Екатерина II), «Ничтожный, но картинный городок» (Шевченко). Город выигрывал своим ландшафтом: небольшие долины речек Чебоксарки, Кайбулки, холмы и овраги — среди них дома и церкви. В основном Чебоксары были застроены деревянными зданиями. И это понятно: лес был рядом. Местное население хорошо владело топором. Не зря Петр I набирал мастеров плотницкого дела на строительство царева флота и новой столицы на Неве из чувашского края.
О путешествии Екатерины II по Волге до Казани написано достаточно, но мало что известно о пребывании Павла Первого в Чебоксарах.
На третьем году царствования (1796—1801) сын Екатерины II от брака с Петром III Павел I остановился в Чебоксарах в 1798 году по пути в Казань и обратно в Санкт-Петербург. Если от Екатерины II, соизволившей в экипаже проехать до Ядринского леса и обозреть корабельную рощу, остался письменный хвалебный отзыв, то после Павла I остались документы иного характера.
Казанский гражданский губернатор Д.С.Казинский 2 апреля 1798 года пишет чебоксарскому городничему, надворному советнику Копылову: «Его Императорское Величество в нынешнем году предпринимает путешествие через Москву в Казань а отсель обратно в Санкт-Петербург для сего нужно чтобы по дороге от Казани к Москве на всякой почтовой станции и в городах поставлено было заблаговременно по сту хороших лошадей немолодых и не стар, но совершенно к езде способных и к ним определены были исправная упряжа и по всякой тройке по одному ямщику из людей нестарых и немолодых, но расторопных проворных и знающих езду, я руководствуясь долгом иметь о всем тому попечение Вашему Высокоблагородию предписываю по получении сего учинить следующее: 1-е. Приказать в городе жителям, чтобы непременно к 15 числу предстоящего апреля месяца изготовили собственных своих сто хороших лошадей и снабдив их исправными упряжами и ямщиками ко всякой тройке по одному имели готовности так, чтобы при проезде Его Императорского Величества отнюдь не могло быть никакой остановки. 2-е. Буде в одном городе такого количества лошадей нарядить найдете вы возможность дать о том знать сдешному исправнику который по предписанию моему не оставит добавить из уезда недостающее число образом Ему предписанным. 3-е. По наряде сих лошадей не должны вы и никто отлучать их никуда из места как равно и употреблять без особого моего на то повеления...»
Текст наставления из 8 пунктов. Последний гласил: «По прибытии в город господ дворян назначаемых мною для наблюдения за исправностью почтовой станции и затем на оной благоустроенном имеете. Вы тогда представить лошадей оных сих ведомстве...» Читателю представлен документ двухсотлетней давности без изменения текста слов и пунктуации. Чебоксарский городничий был строго предупрежден, что за все несет полную ответственность.
Последнее предупреждение повергло городничего в трепет, ибо о крутом императоре-самодуре бытовало много рассказов. Известно: он ссылал в Сибирь целые полки, не угодивших ему на параде, и миловал единственно за внешнюю выправку, понравившуюся ему бороду или нос и т.д. Страху набрался также купец Петр Васильевич Корытников, выбранный от общества. Городской голова Кологривов и все члены чебоксарской шестигласной городской Думы молились Богу и просили всех святых, чтобы император не прогневался. Лишился сна городской староста Иван Серебренников, сочиняя рапорт о сувенире для императора.
И настал день 23 мая, когда к обеду в Чебоксары прибыл император. Императору были преподнесены серебряное с позолотой блюдо и солонка с изображением в середине казанского, а по сторонам четырех гербов, исполненных через московского купца Алексея Колокольникова. Подарок обошелся в 395 рублей 55 копеек. Питание в пути и на остановке Павла I и его свиты стоило 693 руб. 86 коп. Это явствует из отчета купца Корытникова. На покрытие расходов было собрано 1364 рубля. Основными вносителями были купцы. Какая же провизия была списана на встречу именитых гостей? Всего пятидесяти наименований, в том числе: полтора быка на 49 руб. 32 коп., три теленка на 13 руб., четыре барана на 5 руб. 86 с половиной копейки, два поросенка, четыре индейки, 32 курицы, шесть гусей и столько же уток. На гостевой стол было выставлено окороков копченых 90 штук на 3 руб. 75 коп., шпику 10 фунтов — один рубль 25 коп., два пуда солонины на 4 рубля, меда-сырца три пуда на 16 руб.80 коп., лимонов 48 штук, апельсинов — 5.
Из боязни, как бы чебоксарское уездное и городское начальство не опростоволосилось перед высоким гостем, Казань пришла на помощь, выделив из своих губернских запасов большой выбор продуктов и пития.
Сам император и его челядь опустошили 100 бутылок различных вин и напитков. Съедено 500 яиц, в большом количестве сливок густых, творогу, масла коровьего. В перечне упоминается бутылка молока и две бутылки простокваши. Несомненно, они были предназначены для императора. Об этом можно судить по указанию, данному городничему: «во весь предписанный маршрут на вечерних станциях иметь самую лучшую и здоровую корову для молока по причине, что государь изволит во всю дорогу на вечерней станции употреблять сыворотку... Его Императорскому Величеству отыскать воды как можно лучше и не иметь ее в деревянной посуде ее, если можно в больших стеклянных бутылях или чтоб не было запаху. По предписанному маршруту на обеденных и вечерних станциях приготовить столы и стулья на 24 персоны. А где Его Императорское Величество в городе изволит остаться на целые сутки, то в таких местах приготовить столов на 60 персон, как графин, стакан и рюмок и столового белья...»
Чебоксарцы встречали императора с честью. Улицы и дворы были подметены, нечистоты вывезены, подготовлены квартиры в лучших купеческих и дворянских домах Федора Кологривова, Якова Клюева, Андрея Случина, Афанасия Колокольникова, Василия Пономарева, Семена Клюева, Алексея Кадомцева, господ Соловцовых, титулярного советника Селиванова, поручика Петра Сергеева и вдовы-капитанши Грязевой. Под этим списком подписался городничий Василий Копылов...
Путешествие императора совершалось по суше. Имеется документ — расписание станций с назначением мест обеденных и вечерних столов, с указанием расстояний между станциями. На пути в Казань в Чебоксарах предусматривался ночлег. Павел I в Казани пребывал 5 дней. Если из Санкт-Петербурга ехал через Москву и Нижний Новгород, то возвращался через Ярославль, Тихвин и Новую Ладогу.
Возможно, когда император благополучно проехал туда и обратно, чебоксарское начальство и купечество не только облегченно вздохнуло, но и загордилось тем, что российский самодержец побывал в их городе. Однако гордиться долго не пришлось, Павел I был задушен в собственной спальне в ночь на 11 марта 1801 года, а его приближенные попали под опалу. Об этом, пожалуй, вряд ли кто пожалел: попытка императора «облегчить жизнь» простому народу тем, что барщина сокращалась до трех дней, практически не была реализована...
Вот такими сведениями я располагал, когда писал о пребывании Павла I в Чебоксарах. Но в более поздние публикации в периодической печати и исторической литературе давали уже иные суждения.
Не таким уж самодуром и бестолочью был Павел Первый. О нем преднамеренно сгустили краски. Императора не приняло дворянство и высокое чиновничество, потому что боялись его замысла по реконструкции государственного аппарата, форм и целей правления.
О подготовке убийства императора было известно также его сыну, будущему императору Александру I. Однако он ничего не предпринял по спасению отца, поэтому объективно стал и цареубийцей и отцеубийцей. Мучила и терзала его совесть, как толкуют некоторые источники, всю жизнь. Из мира «сильных» он ушел и умер в Сибири простолюдином.
* * *
Чебоксары с самого начала застраивались (кроме территории кремля) беспланово, хаотично. Только в конце ХУIII — начале ХIХ веков застройка начинает приобретать плановый характер. Известно, что в 1773 году в огне пожара город сгорел полностью. Это натолкнуло центральные власти на разработку проекта застройки. Разработанный проект был утвержден собственноручно Екатериной II. Однако ни этот, ни более поздний план застройки (1829) не были претворены в жизнь. Об этом красноречиво сказано в отчете городничего за 1842 год. «Город Чебоксары, — пишет он, — имеет одну площадь, которая частично застроена обывательскими домами, а более лавками, не вошедшими в плановое положение. Улиц регулированных 2, а прочие все тесными переулками находятся не в плановом положении, коих 59». В городе имелось 6 мостов, на выгоне еще 2, 2 набережных переулка, 3 трактира (помещенные в частных домах). Общественных торговых рядов нет, имеется 73 лавки, из них 15 деревянных церковных, 2 каменных общественных, остальные 56 — частные. Общественных садов и рощ не имеется, выгон городской размером 717 дес. 547 саж»*.
В 1913 году в городе насчитывалось 56 улиц и 995 домовладений и огородных мест. Сокращение количества улиц произошло за счет объединения односторонних и ликвидации слобод. Так называемые слободы сливались и появились укрупненные улицы.
Доминировала одноэтажная застройка. Двухэтажных зданий было три десятка, среди них несколько каменных. В начале ХХ века почти все вновь возводимые двухэтажные здания строятся на каменном фундаменте. Появляются полукаменные дома и дома с мезонином или мансардой. Владельцами таких домов являлись купцы, чиновники и зажиточные мещане. Одноэтажные строения в подавляющем большинстве принадлежали бедной прослойке населения: мастеровым, отставным солдатам и крестьянам, хотя и среди них встречались и богатые и бедные.
Если по инвентаризационной ведомости 1884 года домовладения стоимостью свыше ста рублей — редкость, то по инвентаризационной оценке 1913 года таких домов уже немало. Есть со стоимостью 200, 300, 400 рублей. А такие здания, как родовой дом купцов Ефремовых, оценивался в 8000 рублей, дом младшего сына — Ф. П. Ефремова — 5000 рублей, дом Боне — 7000, дом Кушева — 2800, Хлебникова — 2800, Антонова — 2000, Бельского — 2000, дом Черкасова — 1200 рублей. И так далее. И конечно, было много домов стоимостью 5, 10, 15, 20 и 30 рублей. Встречаются даже трехрублевые. Эти домовладения находились в основном на окраинных улицах, в оврагах.
Обратимся к административной карте. Там, где у «гитары» крепится гриф, расположена столица республики: Шупашкар — Чебоксары. Первое название на чувашском, второе — на русском языках.
В письменных источниках Чебоксары упоминаются с 1469 года. Однако как населенный пункт они существовали значительно раньше. Это подтверждается материалами археологических раскопок, произведенных экспедицией профессора В.Ф.Каховского.
Толкований о чувашском названии столицы хватает. Но ни одно не может быть признано окончательным. Чтобы разговор был предметным, нужно бы иметь, если не письменные, то материальные свидетельства. К сожалению, этих свидетельств пока крайне недостаточно.
Намного определеннее обстоит дело с русским названием — Чебоксары: есть и письменный след, документальные подтверждения о возникновении города-крепости, да и сам город стоит на месте.
В 1555 году по пути в Казань архимандрит Гурий, исполняя волю царя Ивана Грозного, остановился на высоком берегу Волги возле чувашского городища. Предстояло выбрать место для постройки церкви Введения. Выбор места был удачным. Сюда стекались чуваши-язычники, чтобы поклониться своему божеству. Гурий распорядился разбить идола язычников и освятил место. Теперь волей-неволей чуваши должны были подходить к церкви и знакомиться с новой религией.
Такое предположение я услышал от В. А. Нестерова, автора книги «Населенные пункты Чувашской АССР». Валериян Алексеевич — один из знатоков чувашской старины.
Первоначально церковь была полотняной, походной, временной. Затем ее срубили из бревен и только через сто лет собор был сложен из кирпича. Церкви строились на возвышенной местности, так что с колокольни одной просматривалась колокольня другой, соседней. Согласно сообщению кандидата исторических наук Л.Браславского, на территории нынешней Чувашии в ХIХ веке имелось 299 церквей и несколько десятков часовен.
Следом за собором предстояло выбрать место для монастыря. Архимандрит Гурий со своей свитой спустился еще ниже по стрелке к песчаной косе, туда, где Чебоксарка впадает в Волгу.
Территория стрелки с севера защищена Волгой, с востока и юга Чебоксаркой, а с запада глубоким оврагом — естественным защитным рвом. Этот овраг (позднее Пролетарский) шел параллельно улице Свердлова и каких-то на полста метров не доходил до волжского обрыва. Чтобы обезопасить Чебоксарский кремль в случае нападения внешних врагов, ров продлили до соединения с обрывом. Территория кремля, делового центра с монастырем и церквами, выглядела островком, окруженным водой и глубоким оврагом-рвом.
В устье Чебоксарки стоял сосновый лес. Корабельные сосны пригодились для устройства двухрядного частокола кремлевской стены. За Чебоксаркой возвышалась гора Кувшинская, словно великан, нахлобучивший на лоб густую шапку из вековых дубов. Дубы послужили материалом для монастырской ограды.
В устье причаливали парусники, баржи и ладьи. Эти суда поднимались вверх по течению вплоть до Владимирской горки. У слияния с Трусихой суда могли разгружаться и забирать с собой обратный груз.
Чебоксарка, Трусиха, Сугутка, вытекая из ближнего леса, образовывали широкую долину с цветущими лугами. Долина Чебоксарки, огибавшей полуостров с юга, скрывалась в лесной чащобе. В наше время это место называется Западным косогором. Сюда с севера спускаются горы Архангельская, Ярилы, Соборная, Слюзова и Старая.
Территория Троицкого монастыря была небольшой. В современных границах размещалась на площади от угла гостиницы «Турист» до пересечения улиц Союзной и Константина Иванова. Восточная граница проходила по Союзной, у двухэтажного здания Соловцова сворачивала под откос к церкви Федора Стратилата. Здесь до наших дней сохранилась монастырская стена с угловой круглой башней. От башни «пограничная» черта идет вдоль улицы Розы Люксембург до гостиницы. За монастырской стеной стоят бывшие покои настоятеля монастыря. Теперь здесь разместилась кухня ресторана «Турист». Все это было не так давно и приняло прежнюю планировку с восстановлением монастыря.
Монастырь в свое время служил культурным центром и крепостью, рассчитанной на долговременную осаду нападающих. Однако даже высокий заостренный частокол не смог спасти ее от крестьянского бунта. Повстанцы в 1607 году овладели крепостью и расправились с воеводой, а через два года кара настигла игумена Троицкого монастыря.
Монастырь в прошлом имел семь башен — четыре угловые и три въезжие. Один въезд находился под вторым этажом церкви Федора Стратилата. Поэтому церковь называлась надвратной. При церкви же располагалась трапезная. Два других въезда до нас дошли в измененном — со стороны Волги и улицы Союзной — виде.
В монастыре было три храма: соборный — холодный, второй — теплый и холодная церковь. Кандидат исторических наук Л. Браславский в газете «Советская Чувашия» пишет: «Можно только предполагать, что первые церкви этих монастырей были деревянные и сгорели во время крупных пожаров, о чем свидетельствуют летописи этих обителей». Позднее были отстроены кирпичные церкви, здания которых сохранились до наших дней — это в северо-восточной части территории монастыря: летняя и зимняя церкви Толгской Божией Матери.
В газете «Канаш» 10 августа 1926 года помещен рисунок зимней церкви. В ней был клуб пионеров, состоявший из зрительного зала, «театра» со сценой и библиотеки с читальной комнатой. На другом рисунке в 1926 году та же газета (№198 от 23 сентября) сообщала, что в монастырской церкви размещался комсомольский клуб, до этого находившийся в рабочем клубе, на улице Карла Маркса.
«Шупашкар» в современном ученом мире трактуют, исходя главным образом от названия «Чебоксары». Высказываются точки зрения и о финноугорском, и русском, и западном — только не о чувашском происхождении.
Мне приходилось обсуждать это с автором книги «Знакомьтесь: Чебоксары» — Студенецким. Покойный Алексей Николаевич был склонен слово «Чебоксары» объяснить как вторичное от «Шупашкар», что на чувашском языке значит «водой огражденный». Действительно, древний город мог получить такое определение. Он был «огорожен» с одной стороны Волгой, а с двух сторон — многоводной в те времена Чебоксаркой (до стыка прежних улиц Свердлова и Чернышевского). Далее река поворачивала на юг и юго-запад. По улице Свердлова с выходом к Волге тянулся ров, служивший укреплением города. Он был четвертой стороной Шупашкара. В древности Шупашкар находился в окружении лесов, в которых жили марийцы и чуваши. Оба народа веровали в языческих богов и духов.
Чувашская мифология сложна и запутанна. Она-то и стала серьезным увлечением инженера-строителя Наумова Никифора Егоровича.
В его списке — более двухсот богов и духов. Не верилось: слишком много. Обратился к трудам Магницкого. Действительно, в иерархии языческого верования существует немало божков, духов и киреметей. И все они «проживали» в озерах, речках и оврагах окружающего леса. Бедный народ был запуган не только воинственными соседями, реальными властями, но и множеством божеств. С принятием христианства и распространением грамотности народ постепенно освобождался от языческих суеверий.
Заволжские леса стояли плотной стеной, начиная с левого берега реки. Некогда в них бродили остатки разбитых отрядов Степана Разина и Емельяна Пугачева. В былые времена лес служил убежищем ушкуйников. На память приходят стихотворные строки Пушкина:
Не стая воронов слеталась
На груду тлеющих костей,
То шайка удалых сбиралась
За Волгой, ночью, в круг огней.
О Чернышевском овраге, примыкающем непосредственно к городу, ходили предания и легенды. Он даже в наше время выглядит таинственно. Начало оврага и ныне высохшего родника находится в лесочке на возвышении около Парка имени 500-летия Чебоксар. Спуск к оврагу круто снижается, выходит к Волге, через гущу деревьев и кустарников. Даже в июле здесь стоит прохлада. Как в аэродинамическую трубу всасывается сюда разогретый воздух верховья и плотным потоком вырывается на берег. На глубоком дне оврага — полумрак.
Из лесов, окружающих город, вытекают четыре речки: Чебоксарка, Кайбулка, Трусиха и Сугутка. Чебоксарка — старшая, имеет почти семикилометровую длину. Свое начало берет в так называемом Ядринском лесу. Только одна, Сугутка, сохранила в себе следы чувашского названия, остальные «обрусели». Реки начинаются с родников. В ливни они превращались в грозную силу. Особенно буйствовала Кайбулка. На своем трехкилометровом пути она прорыла овраг за улицами Ярославской и Энгельса. Ее разрушительные стоки на своем пути обнажили корневую систему могучих ветел. В настоящее время за полкилометра до входа в залив река загнана в большие железобетонные трубы — людям речка уже не кажется разрушительной. Между Трусихой и Сугуткой над местностью возвышается Владимирская горка.
В прочитанном мною в детстве стихотворении «Шупашкар» говорилось: ты скрыт от глаза в глубокой и большой котловине, Шупашкар. Действительно, городок был невелик: два-три километра вдоль и поперек. Лежал у слияния Чебоксарки и Кайбулки. Северной стороной примыкал к Волге, а его равнинный «пятачок» — Красная площадь, Зеленый базар с прилегающими улицами — окружали холмы, носившие громкие названия гор: Архангельская, Соборная, Ярилы, Слюзова, Старая, Благовещенская, Кувшинская. Городом на семи холмах называли Чебоксары. Как древний Рим, — говорили с гордостью.
Перечень гор далеко не полный. Между названными есть безымянные холмы и бесчисленные овраги, каждый, в свою очередь, имеет «растопыренные пальцы». Никто не знает, сколько в черте города холмов и оврагов. Жители давали им названия с учетом их расположения на местности, рельефу или по имени находящихся поблизости собора или церкви. А вот названия «Ярилина гора» и одноименной улицы наверняка идут из глубокой старины, связаны с язычеством русских.
Чебоксары расположены на чрезвычайно пересеченной местности. Эта и беда города и его счастье.
Столица Чувашии от природы получила неповторимое индивидуальное лицо: например, вид раскрытого веера, распластанной птицы с богатым оперением. Рельеф местности украшает город. Какими красивыми транспортными маршрутами связаны проспект Ленина и Московский, улица Университетская с проспектом Максима Горького и другими. А какой вид открывается с различных высот на Волгу, косогоры.
Пришлось перелистать немало архивных документов, напрячь память и мобилизовать воображение по поводу возникновения разных названий, например, Слюзова гора. В середине ХIХ века в подворном списке жителей Чебоксар я не встречал фамилию Слюзов. Случайная находка навела меня на объяснение загадки.
На крутом правом берегу Волги, что в нескольких шагах севернее Троицкого монастыря, находилась церковь Вознесения.
В конце ХIХ века на улице Вознесенская набережная — односторонке стояли четыре домовладения: полукаменный двухэтажный жилой дом с «прядильным заведением» купца Шелыванова, деревянный двухэтажный дом наследников Самсоновых, дома мещанина Огашина и девицы Дороговой. При дворах имелись хозяйственные постройки: погреба, баня и амбары-кладовые — остатки былого процветания. Некогда улица состояла из десятка домов. Купцы ставили на ней амбары-кладовые, так как рядом находились пристани. Один амбар принадлежал казанскому купцу Ивану Васильевичу Слюзову. Амбар стоимостью 25 рублей, видимо, сохранился от раннего периода, когда купец до переезда в Казань был богат и славен. Не зря в его честь названы и гора, и улица.
В некоторых названиях прочитываются фамилии знатных горожан. Не всегда это был крупный купец или чиновник. Им мог стать и мастеровой человек (Рязанский овраг). Улицу Введенскую местные жители еще называли Мараткановской по фамилии письмоводителя военного ведомства. По воспоминаниям стариков, человеком он был высоким, грузным, славился хорошим аппетитом.
Из города Владимира получил письмо от Смирновой Евгении Ивановны — внучки Алексея Васильевича Маратканова. В свой день рождения она получила сувенир — второе издание «Чебоксары и чебоксарцы». Книгу подарила дочь фельдшера Воронова, о которой тоже упомянуто в названной книге.
«...От первого и второго брака у Маратканова было 14 детей. Дед умер в декабре 1912 года, в том же месяце родилась и я... В 1931 году я поступила в Чебоксарский медрабфак и после него в 1932—1937 гг. училась в Казанском мединституте, по окончании его работала на малярийной станции вместе с Вороновой... Чебоксары, наверное бы, завоевали такую же известность и паломничество, какое творится здесь только из-за церквей. В Чебоксарах природа богаче».
Подобные высказывания я слышал также от других, но беда: Чебоксары не сохранили того, что имели. И сейчас не умеют хранить.
«Заканчивая письмо, — продолжает Евгения Ивановна, — хочу сказать, что старые Чебоксары мне дороги. Пусть они были меньше, без многих удобств, но жизнь была в нем здоровее и интереснее. Все как-то знали друг друга, народ был добрее, не было той алчности на вещизм. Как появилась эта зараза, так спокойной жизни пришел конец.
Без Вашей книги я многого не знала, например, кем был мой дед, и мой родственник Лаптев, и кому принадлежал заслуживающий внимания дом. Пожалуй, кроме Ефремова, и кто были у нас купцы, и сколько было церквей. По-моему, Вы еще забыли одного купца или нет — Костемарева. Он имел прекрасный свинарник на берегу Чебоксарки, а во дворе аптеки по ул. К. Иванова — у них был большой дом...»
В инвентаризационном списке улиц, переулков и площадей 1884 года встречаются Рязанское и Воскресенское ущелья. В Рязанском ущелье было 21 домовладение, в Воскресенском — 19. Заселение оврагов и косогоров происходило стихийно и было вынужденным: Чебоксары не располагали свободной земельной площадью. Малоудобные овражные места занимали беднота и мастеровые люди.
Чем старше становились Чебоксары, тем ниже его горы и глубже овраги. Это явление связано с человеческой деятельностью. Холмы подвергаются срезке, планировке для прокладки дорог и возведения здания...
Овраг — враг! Но он может быть и эстетически красив, если его благоустроить. В корытообразных долинах речек Чебоксарки, Сугутки и Трусихи хорошо произрастают деревья. Кто не любовался, особенно в летние дни, этими долинами! Возможно, наши потомки в будущем соорудят небольшие плотины, и в водоемах заплещется рыба. А какими богатыми в архитектурном плане можно сделать холмы, которые пока малопривлекательны. На их вершинах сегодня всего несколько заметных объектов: радиомачта, телеантенна, монумент Воинской славы, Введенский собор, музыкальный театр оперы и балета)... Но если человек проявит фантазию, то сильно пересеченная местность прекрасно послужит архитекторам в преобразовании городского ландшафта.
Окрестности Чебоксар привлекают к себе своим видом. «Чебоксары расположены в весьма красивой и живописной долине, окруженной с трех сторон высокими поросшими лесом горами, захватывая концами своими скаты двух холмов (можно полагать: Кувшинская гора и западный косогор. — А.Т.), примыкающих к берегу. Через него протекает река Чебоксарка, а на северной его оконечности, неподалеку от берега, находится монастырь, старинная колокольня Воскресенской церкви, наклонившаяся от времени. Древностью своей они придают много красоты пейзажу и ставят город в ряд красивейших их волжских видов»*.
Из других писем, я привожу здесь рассказы обычных людей, когда-то соприкоснувшихся с Чувашией и Чебоксарами.
Вот что пишет инженер-строитель, пенсионер, бывший офицер Советской Армии Павел Васильевич Арташев.
«Мое знакомство с Чувашией состоялось в 1949 году. После окончания Великой Отечественной войны и пребывания в Варшаве, Кабардино-Балкарской автономной республике, Грузии, на Северном Кавказе наша Севастопольская ордена Красной Звезды бригада войск правительственной связи была передислоцирована в Горьковскую область на строительство линии «ВЧ» из Сергача до Канаша, чтобы обеспечить высокочастотной связью правительство, обком партии и Верховный совет Чувашской АССР с Москвой и другими крупными административными центрами страны.
Однажды, кажется, это было в какой-то праздник, скорее всего в Троицу, мне пришлось ехать железной дорогой в Чебоксары. На всех остановках встречались празднично-веселые люди, пили водку и пиво и угощали совершенно незнакомых пассажиров, прощались, и поезд шел дальше. Из малопродолжительного знакомства у меня сложилось впечатление о народе, который уважительно относится к русским, любит общаться, быть веселым, гостеприимным и трудолюбивым (в этом я убеждался впоследствии не однажды), любит музыку и танцы и ни к кому не питает неприязни и ненависти.
Вся наша тяжелая работа по копке ям на глубину до двух метров, подноске, разводке и установке опор, навеске и натягиванию провода выполнялась вручную. Даже применение конного транспорта было ограничено из-за болотисто-лесной местности с глубокими оврагами. Несмотря на это, не было никаких недовольств, хныканий или отказа от работы — и мне полюбилась Чувашия и ее народ. Так я после демобилизации выбрал Чебоксары постоянным местом жительства. Мне пришлось работать в Шоршелах на родине Андрияна Николаева, выполнять срочное задание — подготовиться к встрече космонавта-3.
У его матери была небольшая избенка в два окошка на улицу, хозяйственные постройки во дворе. Строительство нового кирпичного дома было начато братьями будущего космонавта. Они с этим не успели справиться — и на помощь пришло чувашское правительство. Строители СУ-28 треста № 2 закончили незавершенку, и эта работа государству обошлась всего в 38 тысяч рублей. А в народе «всезнающие люди» твердили, что Николаеву за счет государства построили хоромы!..»
Я получал письма из других краев, от бывших чебоксарцев. С какой теплотой отзывались они о Чебоксарах, его жителях. Перечислять фамилии не стану. Но об одной семье все же расскажу.
В Чебоксарах проживали Мочаловы. Андрей Ионович был главой этой семьи, имел детей, работал старостой Введенского собора. Его младшая дочь Нина вышла замуж за чувашского парня из деревни Волчья Долина Ядринского района Василия Яковлевича Яковлева.
В середине 90-х годов мне повезло. Из Москвы получил письмо от Альберта Васильевича Яковлева. В его руках, не знаю каким образом, оказались мои «Чебоксары и чебоксарцы», и у нас с ним началась содержательная и интересная переписка. К тому же Альберт Васильевич сын В.Я.Яковлева, работавшего в начале 30-х гг. в Чувашском обкоме партии, и внук Мочаловых.
— Мой отец — Яковлев Василий Яковлевич, — пишет мне Альберт, — из Ядринского района деревни Кукшумы, женился на дочери Мочаловых. Отец в годы Великой Отечественной войны был специальным корреспондентом газеты «Красная звезда».
Семья их была многодетной: семь человек детей — мальчиков и девочек. Во время летних каникул приезжали из Москвы в Чебоксары к дедушке (ул. Герцена, 44). Дед, Мочалов Андрей Ионович, — коренной чебоксарец, свободно изъяснялся на чувашском. А бабушка (Мочалова-Плотникова) родом из Мариинского Посада.
Интересна биография Андрея Ионовича, в царской армии служил унтер- офицером, перед Отечественной войной работал в городской пожарной охране, в годы Отечественной войны (1942) он организовал прихожан Введенского собора на сбор средств на строительство танка имени Козьмы Минина и Дмитрия Пожарского. Сталин И.В. в адрес настоятеля собора отца Георгия и старосты Мочалова А.И. прислал благодарственную телеграмму. В те годы Андрею Ионовичу было далеко за шестьдесят, но тем не менее он активно помогал городским властям расселять эвакуированных из Москвы, Харькова и Риги. Был трудолюбивым, порядочным и честным человеком. Любил внуков и занимался их воспитанием.
Сосед по улице В. Г. Березнев, проживавший в Трубном овраге, вспоминает, как всеми своими внуками командовал дед. В семье существовал порядок — действовал час учебы. Внуки садились за стол — и каждый готовил уроки с опережением учебной программы на год вперед. Не зря все они школу заканчивали медалистами. Самый старший, Альберт Васильевич, а по-домашнему просто Алик, — декан института им. Н. И. Баумана — из Москвы мне лично прислал через свою сестру Ирину книгу «Теория автоматического управления техническими системами» с автографом, как один из трех авторов этого учебного пособия для студентов машиноприборостроительных вузов, изданного в Москве в 1993 году. Генрих — доктор физико-математических наук, работает в институте атомной энергетики, сестра Антонина выучилась на врача и выросла до заместителя главного врача поликлиники Академии наук СССР. Павел — ведущий инженер Московского научно-исследовательского института. Ирина — преподаватель института пищевой промышленности, Андрей имеет 2 высших образования и ученую степень. Владимир работает в институте ядерной физики имени И. В. Курчатова...
Все живут в Москве, но не отвыкли чувствовать себя чебоксарцами.
— Хоть я и родился в Москве, здесь живу и работаю, — пишет мне в конце письма А. В. Яковлев, — причисляю себя к чебоксарцам — здесь мои корни, а в этом году обязательно побываю в Чувашии.
Ирина Васильевна вместе со своей подругой Ларисой Васильевной Семечкиной, работающей в Чебоксарах заместителем директора художественного музея, недавно навестили меня. Очень интересным и содержательным был наш разговор.
После выхода из печати книги «Чебоксары и чебоксарцы», читая письма, я был удивлен тем, как многие бывшие чебоксарцы, проживающие в различных уголках России, Украины, Белоруссии и других регионов, хорошо помнят свой родной город.
* * *
В глубокую старину и даже в позднее средневековье города имели ворота. Они закрывались на ночь и открывались днем. В Чебоксарах такие ворота имелись у кремля и монастырей. Например, Троицкий монастырь из семи башен у трех имел въездные ворота.
Теперь города открыты со всех сторон: въезжай, входи с любой улицы. Никто тебя не задержит. Разве что у поста ГИБДД проверят у водителя наличие путевого листа или исправность автомобиля. Въехать и войти в Чебоксары можно по нескольким улицам. Главные из них — с северо-запада по Московскому проспекту, с юго-запада — с Вурнарского шоссе по улицам Гражданской и Богдана Хмельницкого, с юга — Канашскому шоссе и проспекту Ивана Яковлева, с востока — по улице Калинина.
Городских ворот давно нет, но жив термин. Он применяется к железнодорожным и автомобильным вокзалам, аэропорту, речному и морским портам.
Если подходить с подобных позиций, то у Чебоксар ворота четырех видов: автомобильный и железнодорожный вокзалы, речной порт и аэропорт.
Железнодорожные ворота появились в 1940 году. С 1 января вошла в строй железнодорожная ветка Канаш — Чебоксары. Принял первых пассажиров одноэтажный вокзал, вызвавший различные суждения. Одни говорили, что он большой для Чебоксар, другие, наоборот, считали, что построен без расчета на перспективу. При строительстве был использован имевшийся проект. Здания подобных вокзалов встречаются и в других местах.
Чебоксары давно мечтали о железнодорожной связи с узловой станцией Канаш. Ревком Чувашской автономной области еще в 1920 году принял об этом решение. Только через два десятка лет мечта воплотилась в реальность: 103-километровый стальной путь лег через поля и леса, дал столице республики выход на соединение с железнодорожной сетью страны.
А сейчас в умах прогрессивно мыслящих людей уже давно зреет идея выхода на соединение с северной железнодорожной магистралью Москва — Киров — Екатеринбург — Владивосток. Для этого осуществлен первый этап — есть ветка, претворена в жизнь мечта соединения двух волжских берегов — построена плотина ГЭС. Остается выйти на Йошкар-Олу, а там далее на Котельнич или Вятку.
Из Канаша можно отправиться в любую сторону. Фирменный скорый поезд «Чувашия» курсирует ежедневно. А ведь было, когда на Москву сначала через день, потом ежедневно отправляли только два пассажирских вагона. По такому же принципу начали ходить поезда. И этого стало мало. В летнее время года стали подключать дополнительный пассажирский поезд.
Вторые ворота — автомобильные — автовокзалы старый и новый в центральной части города. Имеется еще одна точка отправки рейсовых автобусов — эта крытая посадочная площадка в северо-западном районе. Отсюда рейсовые «икарусы», «туристы» и автобусы других марок отправляются в западные районы республики. Средние и микроавтобусы обслуживают пригородные маршруты.
Чебоксары имеют регулярную автомобильную связь с Москвой, Нижним Новгородом, Ульяновском, Самарой и другими городами.
Начало девяностых годов принесло сокращение маршрутов и рейсов. Основная причина — отсутствие денег, нехватка горюче-смазочного материала. Вторая причина — безденежье населения. Одни могут ездить на шикарных машинах западного производства, другие — на некомфортабельных полуизношенных ПАЗах и ГАЗах.
Третьи ворота Чебоксар — воздушные. Вначале воздушная связь работала на почту, медицину, спорт. С помощью самолетов в районы доставлялась почта, особенно в те местности, которые были в отдалении от железной дороги и речных пристаней.
Действовал медицинский авиаотряд из нескольких летательных аппаратов. Врачи скорой помощи и диспансеров вылетали в глубинные населенные пункты, консультировали медицинский персонал: лечили больных, производили неотложные операции. По вызову районных больниц из Чебоксар вылетали терапевты, хирурги, анестезиологи, травматологи и другие специалисты.
В Чебоксарах в помощь селу была создана база, содержали небольшой отряд самолетов По-2 и Ан-2. В районах были подобраны площадки для взлета и посадки. Они гордо назывались аэродромами и служили также для пассажирских перевозок, разбрасывания удобрений и опыления посевов для борьбы с сельскохозяйственными вредителями.
Таких «аэродромов» осталось очень мало, сохранились только отдельные, например, в Ачаках, Старых и Новых Айбесях.
При аэродроме действовала школа по обучению пилотированию и планеризму. Это была подготовка будущих военных курсантов. Они были весьма кстати во время войны. Многие чебоксарцы-курсанты становились Героями Советского Союза, орденоносцами, мастерами и инструкторами летного дела. Вспомним Женю Крутову, парашютистку Майю Костину, Лену Ермолаеву (Данилович) и многих других.
Аэродром ликвидировали и на его месте возникла промплощадка агрегатного завода. Новая аэродромная площадка переместилась юго-восточнее. Думали, что на время, так как собирались построить аэропорт в районе реки Цивиль вблизи от Волги. Однако обстоятельства сложились так, что временное стало постоянным. Аэродром реконструировали, удлинили и расширили взлетно-посадочную полосу — аэродром сделали аэропортом — из ранга союзного значения, в последнее время он перешел в международный.
Аэропорт обстроился многими зданиями капитального сооружения. Имеется гостиница для летного состава и транзитных пассажиров. Образовалась площадь, на которую заезжают пассажирские автобусы и такси, а в трехстах метрах — троллейбусное кольцо.
Теперь из Чебоксар по необходимости стартуют авиалайнеры во все крупные города России, ближнего и дальнего зарубежья. Действуют местные маршруты.
Волжские ворота испокон веков существовали и служили чебоксарцам. Служат и сейчас. Чебоксары назвали портом пяти морей (Черное, Азовское, Балтийское, Баренцево, Белое). Но о реке Волге и ее значении для Чебоксар и Чувашии будет сказано еще не раз.
Еще в стародавние времена пристань располагалась с северной стороны под крутым правым берегом Волги. Теперь она переместилась в залив. Если раньше на якорях стояли дебаркадеры, то теперь причалы стоят в заливе — фактически в устье Чебоксарки. Пока не используется причальная стенка у восточного косогора: она оказалась в безводном заливе, так как уровень подъема Волги не доведен до проектной еще на пять метров. Причальная стенка предназначена для швартовки речных судов, а пока они причаливают к дебаркадерам. Теплоходы доставляют к ним за навигацию несколько тысяч пассажиров и туристов, которых интересует все: город и горожане, магазины и рынки, музеи и выставки, прошлое и настоящее во всем многообразии.
Район причала (незаконченного строительством) находится в восточной стороне за Чебоксаркой и Кайбулкой (называлась в прошлом веке Тойбулка). Здесь была низинная часть города, в народе имела название: Заречье, Винокурня, Кувшинское подгорье. Район нередко подвергался половодью. Испокон веков заселен вольным народом. Люди держались особливо, вызывающе и дерзко. В их речах преобладал жаргон речников, потомков бурлаков.
Район был мечен особым клеймом недоброжелательности к нему со стороны «аристократической» западной стороны города. Старожилы этой части, вспоминая свое детство, мне говорили, что их родители своих детей предостерегали от дружбы с вольными детьми Заречья.
Район отличался также путаницей названий улиц и переулков. Например, на карте 1908 года находилось три улицы Винокурни, две Застенных и три Свиных переулка.
Однажды Чебоксарам угрожала возможность потери своего исконно исторического названия. Кажется, это было в начале 1952 года.
На Управление главного архитектора города возлагалась подготовка материалов по названию улиц и переулков. Предварительно в рабочем порядке вопрос обсуждался в узком кругу — и он получал либо «добро», либо отклонялся. В беседах между собой мы гордились, что столица Чувашии имеет такое редкое название, в стране Чебоксары единственный город. Но вот в лакейском усердии кто-то из нас высказал мысль, почему не переименовать Чебоксары, увязав с именем Сталина? И так нам в этом святом деле не повезло: преуспели другие народы, другие города!
Сначала установилась тишина. Потом кто-то робко усомнился, сумеем ли сказать новое, как бы не повториться.
— Назовем Сталиноволжском. Такого еще не было, — нашелся один из нас.
Председатель горсовета Никита Петрович Енчиков сдержанно заметил:
— Иосиф Виссарионович в Чебоксарах не был.
— Но он проезжал по Волге мимо, — послышалось возражение.
— Согласую с третьим этажом, — корректно ушел от решения вопроса председатель горсовета.
Третьим этажом мы называли обком партии. Снова в узком кругу Енчиков сказал: на третьем этаже рекомендовали не спешить.
А там наступил 1953 год... Площадь и проспект имени Сталина были переименованы в имени Ленина. В 1990 году опять заговорили о переименовании, но воздержались. Однако переименование все-таки состоялось в 1995 году. Площадь Ленина назвали площадью Республики.
С истечением некоторого времени любой документ может стать интересным: газетная заметка, служебная записка, письмо, даже бухгалтерский счет или меню столовой и ресторана... Не смотрите на бумажку пренебрежительно, свысока, ненужная, казалось бы, бумажечка может раскрыть многое...
А каким толчком для памяти являются старые фотографии, особенно, если нет даты съемки, не назван объект, фамилия заснятого?
...Наобум беру первый попавшийся в руки блокнот с записями... 1892 год. Более ста лет назад царский министр Российской империи Витте С.Ю. ввел винную монополию и заслужил прозвище Кабатчик. Даже состоятельные «питухи» осторожно открывали пробку, в ней мог быть скрыт номерок. Такая бутылка покупателю вручалась бесплатно.
О судах. В шестидесятые годы ХIХ века присяжные задавали подсудимому вопрос: тебя как судить — по закону или по совести?
Суд по совести обычно применяли к крестьянам. Как мера наказания, практиковалось выселение из деревни. Для крестьянина было страшным разлучение с родней, соседями. Подсудимый давал показания на библии, евангелии, на какой-нибудь чудотворной иконе. Для чувашей такой иконой служил образ Николая Чудотворца. Судя по клятве, человек мог быть оправдан или наказан. Обвиняемый просил прощения у суда и односельчан, давал слово не повторять проступка.
Были профессиональные суды, например, по нормам этики. У казаков действовали свои законы, у служителей культа — свои, у военных — суд чести. Для купечества и коммерсантов существовали купеческие и коммерческие суды. Мусульман наказывали по закону шариата. Виновного забрасывали камнями. У русских даже в ХVIII веке неверных жен живыми по горло закапывали в землю. Это не то что в наше время...
В старину тоже процветали бюрократия и взяточничество. Без разрешения властей нельзя было отремонтировать протекающую крышу своего дома, переставить ворота или забор. Даже на ремонт канцелярского стола требовалось письменное решение.
Рассматривая архивные документы, я не раз наталкивался на подобные «перлы» бюрократии и крючкотворства. Немало сигналов было и о взяточничестве чиновников. Как бы оправдывая их, в ходу были поговорки: не подмажешь — не поедешь, пустой мешок не стоит, сухая ложка рот дерет и т.д. В утешение себе чуваши тоже придумали поговорку, в переводе на русский звучащую примерно так: при недостатке хватает, а при изобилии — кончается.
* * *
От наводнения в 1926 году Чувашия пострадала по ценам того времени только по дорожным сооружениям на 201341 рубль, в т.ч. по Чебоксарам 24950 рублей. На покрытие убытков республике из Федерального бюджета было выделено 33510 рублей, в т.ч. Чебоксарам 4410 руб. 52 коп. На эти и другие средства в республике построено 68 мостов — 927,2 пог. метра, отремонтировано 190 км дорог. Бесплатно силами населения отремонтировано 37 мостов протяженностью 510 метров, обследовано 190 км дорог.
Планом первой пятилетки было предусмотрено на дорожное строительство 2932 тыс. рублей, соорудить жилья — 96080 кв.метров. Общая сумма всех капитальных вложений не превысила и 13 миллионов рублей.
В пояснительной записке к плану 1-й пятилетки написано: жилищный кризис не уменьшается, а новое строительство своим объемом не соответствует приросту населения. Норма жилой площади на человека — 5,3 кв.м. Пятилетний план предусматривает новое строительство жилья 26280 кв.м, благодаря чему жилой фонд ЧАССР составит 77175 кв.м, при потребности 99928 кв.м (в те годы преобладало индивидуальное домовладение).
Для безработных в Чебоксарах существовала прачечная «Труженица».
Среднемесячная зарплата работающих составляла примерно 20 руб., из чего следовал ежедневный заработок чернорабочего — 1 руб. 20 коп., землекопа — 1 руб. 80 коп., плотника, штукатура и каменщика — 2 руб. 60 коп., печника — 2 руб. 80 коп. Однако зарплата выплачивалась нерегулярно.
Судя по архивным документам, в 1923—1924 годы новое строительство вели сами домовладельцы, кооперативы и подрядчики. Объем выполненных работ в капремонте оценивался в сумме 21327 руб. 34 коп., частными лицами — 7113 руб. В новом строительстве кооперативы выполнили работ на 26043 руб. 78 коп.
Какая мизерная зарплата, скажут современные люди. Однако нужно иметь в виду, что рубль тех лет был намного весомее, чем сейчас. К тому же существовали две формы оплаты труда: по государственным ценам и рыночным. Практически по государственным ценам ничего не купишь. А рыночные цены таковы, что до них не дотянешься. Особенно цены были высоки в 1921—1922 годы. На 14 апреля рожь (зерно) стоила по госцене 10500 руб., мясо — 450 руб. фунт (400 г), сахар 900 руб. фунт. А вот «отпущенные» цены: один пуд ржаной муки стоил 12 млн руб., фунт мяса говядины — 300 тыс. руб., ситец — 250 тыс. руб. за аршин (70 см), спички — 10 тыс. руб. коробка. С 1922 г. вводятся в обращение новые дензнаки, были и старые (советские) дензнаки. Например, по новым дензнакам 23 августа 1922 г. фунт белого хлеба стоил 50 руб., а дореформенными приходилось платить полмиллиона.
Первые шаги делала новая экономическая политика — нэп. Нужно заметить, в то же время в газетах велись рассуждения на тему: «Когда будет мировая революция?»
В 1922 году товарными производителями города выработана первая партия канифоли и скипидара, начинает действовать кожзавод (бывший Таврина).
Цены растут не по дням, а по часам, особенно на продовольствие.
Однако рост цен был приостановлен 1924 году. Как это сделано? Нужно бы современным правителям познакомиться с прошлым. При этом иметь в виду, что в 20-е годы падение производства происходит после двух войн и голода, а не после мирного подъема промышленности, как это происходит теперь! Когда цены устанавливаются самими хозяевами и не согласуются с себестоимостью.