Дети! На них война обрушилась так же, как и на взрослых, и подростки часто острее, чем взрослые, переживали события войны. По словам А. Гайдара, они «не путались под ногами, не сидели сложа руки, а помогали своей стране в ее тяжелой … борьбе с человеконенавистническим фашизмом». Дети войны… Им уже немало лет, и они уходят из жизни – вслед за воинами, участниками Великой Отечественной. Поэтому надо успеть рассказать, написать о тех, на чьи детские плечи легли тяготы и страдания. В той долгой войне были блокада, оккупация, полуголодная жизнь в тылу и мучительные ожидания победы над врагом и возвращения родных людей домой.

Перед вами история жизни девочки Жени Шульгиной, известной многим шумерлинцам как Евгения Тихоновна Сорокина. Она родилась 4 августа 1927 года в Белоруссии, в Витебской области. Родители Жени были разными по образованию людьми: отец, Тихон Васильевич, имел высшее образование и работал главным инженером крупного мясокомбината в городе Орше, мать, Дина Власовна, окончила всего три класса школы и занималась домашним хозяйством и воспитанием детей – Жени и двух ее младших братьев.

Город Оршу, крупный транспортный узел, немцы бомбили в первые дни войны – сразу же погибли около тысячи человек. По приказу советского правительства мясокомбинат был эвакуирован вглубь страны. Вместе с директором предприятия Коршуновым выполнив приказ, отец Жени вывез семью в лес около Орши и ушел на фронт. Через шесть месяцев, тяжело раненным (было раздроблено колено правой ноги), он попал в госпиталь в Ачинске. Связь с семьей была потеряна.

Рассказывает Евгения Тихоновна Сорокина:

«Мне еще не было 14-ти лет, братьям – 9 и 12 лет. Пришли немцы. Мы с мамой – в руках единственный узелок – направились в деревню Ганышево к дедушке и бабушке. А у них еще внуки, от другого сына, — места для всех нет. И тогда меня взяла тетя, Анна Власовна, в другое село, Измайлово.

Тогда уже в Белоруссии организовалось партизанское движение. Тетя была связной у партизан, а дядя остался работать врачом и у немцев доставал лекарства для партизан. Соседка гнала самогон и молодому полицаю, который приходил к ней, выдала партизан из деревни Измайлово. Дядю арестовали, пытали: били, выливали на него ведро холодной воды и снова били. Но он товарищей не выдал, и его фашисты расстреляли. Позже и тетю арестовали, она попала в руки гестаповцев. Когда началось наступление Красной Армии, арестованных погнали в Германию, но, доведя до реки Березины, всех их расстреляли. Могила моей тети – эта река.

А мы, двоюродный брат, сестра и я, дома не ночевали. В огородах вырыли тайный окоп, четыре метра на четыре, накрыли досками, сверху засыпали землей и сделали грядки, а чтобы дышать, трубки вывели. Так тогда и другие белорусы делали.

Когда тетю Аню арестовали, нас, детей, забрали в партизанскую зону, в один из восьми отрядов партизанской бригады Витебской области. Командовал бригадой Константин Заслонов (будущий Герой Советского Союза, погиб в бою в октябре 1942 года), а нашим отрядом – Гордиенко. Я была маленькая, худенькая, бедно одетая. Командир сказал: «Помогай чем можешь». Относила записочки, а что там написано, не знала, конечно. Все деревни знала: Репухово, Дроздово, Поречье… Во время одного такого похода подхватила брюшной тиф. Меня партизаны устроили в деревню Матьково к одной женщине, у которой уже жили беженки, человек десять. Я была несколько дней без сознания. Ворвались немцы и власовцы. Один власовец схватил меня с полатей: «Что, не успела убежать?» И эта женщина спасла меня, бросившись к нему с криком: «Сыночки! Не трогайте ее, у нее воспаление легких! Я вам самогонки дам!» Достала четверть – они вышли из избы. Еще на крыше сарая солому потыкали, искали, нет ли кого, потом сели на подводы и поехали. Лошади, помню, здоровые такие у них были. Женщине той всю жизнь благодарна. Ведь если бы она сказала, что тиф у меня, то фашисты дом сожгли бы сразу. А далеко они не уехали: партизаны в лесу их уничтожили».

После освобождения Орши, когда Жене было уже 16 лет, она пошла учиться в железнодорожный техникум, а поступить туда было непросто, так как документы тщательно проверяли. С этого времени не раз ей приходилось слышать слова: «Вы были в оккупации», — и когда в техникум поступала, и когда на Казанской железной дороге работала, и когда в Сергаче в педагогическое училище поступала. И всегда выручала справка (документ!), подписанная командиром партизанского отряда Гордиенко, о том, чем занималась в оккупации девочка Женя Шульгина.

В железнодорожном техникуме учиться не нравилось, но надо было выживать, а там давали паек – 400 граммов хлеба. Мама с братьями жили в деревне, куда девушка раз в неделю ходила за продуктами кое-какими, ходила пешком – 35 километров, да еще лесами. Потом вернулся в Оршу отец, разыскал дочку и стал помогать материально.

В Орше познакомилась Женя со студентом Леонидом Сорокиным, приехавшим на продолжение учебы, на третий курс, из Алатырского железнодорожного техникума. Возникла семья Сорокиных, и жизнь ее с тех пор была связана с железной дорогой. Евгения Тихоновна 12 лет проработала оператором на станции Сергач.

После окончания Сергачского педагогического училища она могла работать учителем начальных классов, но судьба привела Евгению Тихоновну в среднюю школу № 2 Шумерли в ином качестве. Заведующий роно сказал, что места учителя начальных классов нет, и спросил, может ли она шить и готовить. Предложил ей работу учителем домоводства в пятых-девятых классах второй школы. Он и не знал, что подарил школе настоящего профессионала, прекрасного учителя. Восемнадцать лет (с 1962 по 1980 годы) Евгения Тихоновна учила девочек нашей школы искусству кройки и шитья, кулинарии. Именно искусству! Нисколько не преувеличивая, могу сказать, что ученицы Евгении Тихоновны обшивали не только себя, но и своих родственников, и учителей школы. И когда строй выпускников из второй школы проходил к площади на общегородской выпускной вечер, горожане, стоя вдоль дороги, любовались девочками, платья которых были сшиты их умелыми руками, а не куплены в магазинах.

Евгения Тихоновна сейчас живет в Чебоксарах. Ей 90 лет, она почти незрячая. Вспомним ее, поклонимся ей в знак благодарности за героическое детство, за достойно прожитые годы. И пусть они продлятся!

Л. Кочеткова.