18 февраля 2017 г.
Ровно 75 лет прошло с момента гибели на полях сражений Великой Отечественной войны моего прадеда. Сейчас, накануне празднования Дня защитника Отечества, мне хотелось бы рассказать о его боевом пути. Пути истинного патриота своей родины, участника битвы за Москву, панфиловца Владимирова Ивана Филипповича.
Иван Филиппович родился 19 октября (по старому стилю) 1913 года в селе Напольном Алатырского уезда Симбирской губернии в многодетной крестьянской семье. Кроме Ивана, в семье было еще 4 сына: Андрей, Григорий, Василий и Петр. Василий умер будучи еще ребенком, остальные братья выросли, женились, у каждого к началу войны уже была собственная семья. Иван с женой Анастасией остался жить в доме отца Филиппа Игнатьевича. Вскоре родились сын Николай и дочь Ольга. Семья не была зажиточной, но и не считалась бедной. Деревянный дом, клеть под двор, сарай, амбар, конюшня. Держали корову, теленка, бычков, поросят и ягнят. В общем, жили дружно, трудились, надеясь лишь на себя. Так и прожили бы свой век Иван Филиппович с Анастасией Никифоровной, если бы не война.
Едва она началась, и всех четырех братьев одного за другим призвали на фронт. Отец, Филипп Игнатьевич, участник Первой мировой, вовсе не понаслышке знал о тяготах войны, поэтому с тревогой ждал писем с фронта, но вместо них приходили только похоронки. Еще в 41-ом погибли Григорий и Петр. В марте 42-го пришла похоронка на Ивана. Убитый горем отец ненамного пережил своих сыновей.
По документам, представленным на сайте «Мемориал» (http://www.obd-memorial.ru/html/index.html), мне удалось проследить боевой путь моего прадеда.
Мой прадед, Иван Филиппович, был призван в действующую армию в августе 1941 года. Зачислен в ряды четвертой Московской стрелковой дивизии народного ополчения в 463 саперный батальон, сформированный в основном из призывников Чувашии. Вновь сформированную дивизию определили в резерв армии, где в течение месяца бойцы проходили военную подготовку и укомплектовывались вооружением. Про боевые скитания по лесам Подмосковья можно узнать из дневника П.П. Пшеничного, добровольца данной дивизии.
18 сентября 1941 года дивизия получила приказ передвинуться к противнику на передний рубеж. 5 октября пришел приказ немедленно сниматься для совершения 90-километрового марш-броска в направлении Ржева. Шли всю ночь без сна и отдыха. Утром в небе появились немецкие истребители, которые начали поливать свинцом в беспорядке движущиеся по шоссе колонны. И хотя в части имелись средства для отражения воздушной атаки, из-за растерянности личного состава они не были приведены в действие. После прибытия в район своего назначения, последовал новый приказ – переправить дивизию в район Малого Ярославца. На этот раз части перебросили по железной дороге, через Москву. 14 октября бойцы прибыли на место дислокации. В штаб дивизии поступил приказ о немедленном наступлении, которое в итоге провалилось. А вот атаки неприятеля, подкрепленные минометным огнем, вынудили части дивизии отойти, неся при этом большие потери в личном составе.
Про боевой дух тех дней П.П. Пшеничный пишет следующее: «Что-то похожее на бессилие. Авиация противника господствует в небе. Сведения о сдаче Одессы усиливают унылое настроение бойцов, вызывают в них отчаяние, неверие в свои силы. Командир полка Дедов, потерявший самообладание и спокойствие, пытался удержать на оборонительном рубеже в беспорядке разбегающуюся пехоту, но все было тщетно. Тогда ему подвели коня, и он быстро ускакал, бросив людей и огромные обозы».
Утром 20 октября началось наступление немцев на расположение дивизии. В течение получаса неприятель гнал отступающие части к переезду Воронино, а еще через полчаса вся пехота и артиллерия дивизии сгрудились в д. Добрино, и со всех сторон начался обстрел автоматчиками. В числе окруженных в д. Добрино частей оказались и бойцы 463-его особого саперного батальона, среди которых был и Иван Филиппович. Об этом может поведать донесение № 2931 о безвозвратных потерях 110 стрелковой дивизии. В донесении более 60 бойцов батальона (10 – уроженцы Порецкого района), обозначены как без вести пропавшие. Многие погибли, а те, кто выжил, объединялись с бойцами других частей, и с боями пытались выйти из окружения. К Ивану Филипповичу судьба была благосклонна. Где-то рядом в окружение попал батальон 316-ой стрелковой дивизии генерала И.В. Панфилова под командованием старшего лейтенанта Б. Момыш-улы. В своих мемуарах В.И. Марков так описывает те непростые дни: «...Попав в окружение, батальон Момыш-улы не стал, как предполагали гитлеровцы, пробиваться на восток, а ударил в западном направлении. Вырвавшись из окружения, батальон пошел по тылам противника. По пути к нему группами и в одиночку присоединялись бойцы и командиры ранее окруженных и разбитых советских частей. Вскоре численность батальона возросла до шестисот активных штыков, появились четыре орудия с вполне достаточным боекомплектом снарядов. И только тогда комбат счел возможным круто повернуть батальон на восток и с боем пробиваться через линию фронта». У меня нет точных сведений, как именно Иван Филиппович вышел из окружения – вместе с батальоном Момыш-ул, группой или в одиночку, но именно тогда он был зачислен стрелком в дивизию Панфилова, в 1077-ой стрелковый полк. Разгромленная же 110-ая стрелковая дивизия была переформирована.
А что было дальше? Далее героическая оборона Москвы в составе покрывшей себя вечной славой 316-ой стрелковой дивизии, которой 18 ноября 1941 г. было присвоено звание 8-ой гвардейской дивизии имени И.В. Панфилова. Да-да, в той самой, солдаты которой осенью 1941 года сдержали главный удар немецких войск на наро-фоминском направлении. Всем известен подвиг 28 панфиловцев, но надо признать, что и другие бойцы дивизии великолепно проявили себя в битвах под Москвой. После тяжелейших боев 10 декабря дивизию вывели во второй эшелон. Бойцы получили кратковременную передышку. После отдыха и пополнения 30 января 1942 года дивизия получила приказ совершить прорыв в северо-западном направлении к городу Холм. Там должны были соединиться войска двух фронтов – Северо-Западного и Калининского, заперев в котел 16-ю армию противника. 31 января полки дивизии двинулись в путь. Подробности данной операции мы снова находим у В.И. Маркова: «...Трудно передать словами все те тяготы и лишения, которые выпали на долю панфиловцев. Глубокий снег почти совсем исключал движение вне дорог. Здесь лошади быстро выбивались из сил, и тогда расчеты буквально на руках вытаскивали орудия из снежных сугробов. Ударили сильные морозы до минус 40 градусов. На лошадей вообще страшно глядеть...».
Вот в таких невыносимых условиях дивизии удалось выйти сначала к железнодорожной ветке Старая Русса – Бологое, а потом к шоссе Старая Русса – Рамушево, где и вступили в бой с противником. Генерал И.М. Чистяков приказал 1075-му и 1077-му полкам обойти противника с фланга и нанести удар в направлении Соколово, довольно сильного опорного пункта врага, тем самым перерезав другое шоссе, идущее от Старой Руссы на Холм. Здесь оборонялся батальон из дивизии СС «Мертвая голова». Далее В. И. Марков пишет: «...Гитлеровцы упорно цеплялись за каждую пядь соколовского опорного пункта, они то и дело шли в контратаки. Лишь к вечеру удалось выбить гитлеровцев из села, вернее, из того, что от него осталось. Долго в Соколово части дивизии не задержались. Впереди сильно укрепленные населенные пункты Мазуры, Сутоки, Сопки и др. Деревни, названия которых найдешь далеко не на каждой карте. Природа старательно позаботилась об их недоступности – укрыла в дремучих лесах, окружила топкими болотами, многие из которых не замерзают даже в самые сильные морозы...».
Иван Филиппович был тяжело ранен 20 февраля 1942 г. в бою под д. Мазуры. Ранение было настолько тяжелым, что в донесении № 4101 о безвозвратных потерях 8-ой гвардейской стрелковой дивизии говорится о его гибели. Вот только некоторые подробности того боя из воспоминаний В.И. Маркова: «... 20 февраля полки дивизии вплотную приблизились к Мазурам и Сутокам. Даже беглого осмотра через бинокль было достаточно, чтобы определить: гитлеровцы довольно основательно укрепили эти деревни. Куда ни кинь взгляд – всюду видны ряды колючей проволоки, огневые точки, закопанные по башню в землю вражеские танки. И, конечно же, минные поля...На утро мы планировали взятие Сутоков. Но у войны свои законы и логика. Именно утром того дня на нас налетела вражеская авиация, а после бомбежки в атаку пошли фашистские танки. Из наступающих мы сразу же превратились в обороняющихся. Враг явно пытался вырвать из наших рук инициативу, повести бой по своим разработкам. Не вышло! ... Вражеская атака захлебнулась. Уцелевшие танки и пехота противника отошли. Но и мы в тот день были не в состоянии воспользоваться моментом, чтобы вслед за отходящим противником ворваться в Сутоки и Мазуры. Уж очень велики были потери».
Сотни погибших с обеих сторон, и нет никаких сомнений, что именно в этом бою получил смертельное ранение мой прадед. В именном списке 242-го отдельного медико-санитарного батальона говорится, что Иван Филиппович Владимиров умер от ран, полученных 22 февраля 1942 года под д. Мазуры.
Изначально мой прадед был похоронен в братской могиле в деревне Малое Яблонево Ленинградской области. В 50-60 годы останки воинов из братской могилы были перенесены на кладбище деревни Байново Старо-Русского района Новгородской области.
Я горжусь своим прадедом, и рада тому, что столько лет спустя удалось узнать подробности его боевого пути.
А. Владимирова,
с. Напольное.
Источник: "Порецкие вести"