Фото www.alhnuf.com

— Сергей Ионович, первый вопрос — эмоциональный. В Интернете есть ролики, герои которых — молодые люди, покурившие «спайс». То, что снято, ужасает. Что эти люди ощущают?

— Человек в этом состоянии по-другому воспринимает реальность. Трансформируются очертания предметов, меняется цвет, запах, по-другому звучит музыка. На фоне измененного сознания искажаются все сферы — и восприятие, и анализ, и способность делать выводы из увиденного. То есть под воздействием химических веществ создаются новые переживания. Но это очень кратковременный эффект. Через год где этот экспериментатор? Нет его, выпал из жизни — в социальном смысле. Или ушел навсегда... Есть общая закономерность: когда возникает зависимость от конкретного вещества, все остальное уходит на десятый план. Людям становится неинтересной другая, нормальная жизнь. Отведи их, например, на концерт классической музыки — они постараются уйти. И вернуться туда, где смогут употребить вещество, от которого зависимы.

— Как доктор когда вы впервые столкнулись с проблемой «спайсов» и курительных смесей?

— В 2006 году. У нас была молодая пациентка с зависимостью от опиатов. Она прошла курс лечения. А спустя месяца полтора купила в переходе, в обычной палатке с сигаретами, курительную смесь. У женщины изменилось поведение, родители сразу начали бить тревогу. Но тогда не было никакой информации: что за вещество, почему такой эффект? Эти наркотики позиционировались как смеси растительного сырья, в составе которых ароматические растения — роза, шалфей и так далее. Вроде бы эти растительные комбинации и производят такие эффекты. И действительно, многие растительные вещества, содержащие алкалоиды, могут изменять сознание, вызывать вегетативные реакции (например, сердце начинает биться чаще, давление поднимается или снижается). В случае с этой пациенткой списывалось все на то, что она недавно отошла от серьезных наркотиков, поэтому у нее такая бурная реакция. Но родственники стали пристально следить за девушкой, и со временем стало понятно, что смеси, которые она курит, далеко не безобидные.

— Но сейчас уже известно, что они из себя представляют?

— В качестве балластного вещества может быть все что угодно, вплоть до целлюлозы. А основное значение имеет синтетический наркотик, который присутствует в достаточно низкой концентрации в этих курительных смесях. При этом он очень активен, его способность связываться с рецепторами в центральной нервной системе очень велика. Достаточно буквально нескольких граммов для приготовления десятков тысяч доз. Такие вызывающие зависимость вещества могут распространять под видом безобидных вещей — например, их можно выдавать за чай, за успокаивающие или возбуждающие растительные фитосборы.

— Не поздно ли эти наркотики объявили вне закона?

— Напротив, законодатели отреагировали на проблему достаточно оперативно. Пик распространяемости в России пришелся на 2008 год, а в апреле 2009-го курительные смеси запретили. К сожалению, проблема все еще актуальна. Каждый месяц появляются новые наркотические вещества. Это как конструктор: есть определенная молекула, она состоит из нескольких частей, каждая часть имеет десятки разновидностей, и их можно менять, тасовать. А ведь чтобы выявить наркотическое вещество, нужна специальная лаборатория, нужны специальные тесты. В таких условиях бороться с этим явлением тяжело. Выявлять новый наркотик и тут же оперативно его запрещать — вот путь, по которому пошли мы, а также Европа и США. Но тем не менее процесс сложный, ведь действие оказывают самые низкие концентрации, выявить их трудно, и не всегда удается делать это своевременно.

— Каковы последствия употребления «спайса»?

— Синтетические вещества каннабиноиды («спайсы») обычно общетоксического действия не оказывают. Но их употребление таит другие опасности для организма. Во-первых, наступает очень сильное возбуждение, что приводит к гибели клеток центральной нервной системы. Под действием наркотика сужаются сосуды, повышается давление — может произойти разрыв стенки сосуда, у молодых людей случаются инфаркты или инсульты. Риск развития угрожающих жизни состояний многократно возрастает. Может возникнуть и так называемый интоксикационный психоз, при котором человек не понимает, где находится и что с ним происходит. И, соответственно, в любой момент может сделать что-то, что угрожает его жизни. Лечение пациентов, зависимых от «спайсов», требует больших усилий.

— Что должно насторожить близких людей?

— У человека, который начинает употреблять любые наркотики, меняется поведение. Он становится более закрытым, теряет интерес к вещам, которые ему еще недавно нравились. Постоянно пропадает в новой компании, приходит в состоянии измененного сознания, по-другому мыслит и говорит. Появляется ощущение чуждости: как будто человека подменили.

— Люди обращаются к вам сами или их приводят родственники? И что предлагает современная медицина для тех, кто попал в зависимость?

— Что касается «спайсов», очень часто люди обращаются сами. Сейчас об их вреде достаточно громко говорят в СМИ. Детей и подростков приводят родители.

Есть несколько моментов, которые относятся к любым зависимостям. Чисто биологическая составляющая — это те изменения, которые наркотик вызывает в организме. Вот их мы можем до определенной степени исправить, привести все к состоянию, как у здорового человека. Но ведь помимо этого меняется и отношение человека к жизни, его круг общения, интересы (их он чаще всего утрачивает). И вот здесь врач мало что может сделать, и это не его задача. Здесь должно участвовать общество и семья. Если семья подключается и работает, то результат, как правило, хороший. И таких случаев в моей практике очень много. У меня есть один из самых «старых» пациентов — из 90-х годов, сейчас, правда, он уже не пациент, а просто хороший знакомый. У него большая дружная семья. И вся она взялась за то, чтобы вылечить его от наркомании: бабушки, дедушки, дяди, тети, двоюродные и троюродные сестры и братья… Сначала он прошёл медицинский курс лечения, а потом его стали передавать «из рук в руки», чтобы у него не было свободного времени, чтобы он не сидел на одном месте, чтобы вырвать его из прежнего круга общения. Он очень сложный по характеру, такие тяжело выходят из зависимостей, но семья не дала ему шанса на другой образ жизни. А дальше он уже сам начал заниматься своей судьбой. Сейчас у него все в порядке — и семья, и работа, и социальный статус. Не у всех, конечно, в семьях такая атмосфера и такие возможности. Сейчас много усилий прилагается для развития государственных программ поддержки выздоравливающих пациентов — с привлечением психологов, социальных работников, но это, конечно, очень непростая задача.

— Некоторые родители отправляют своих детей к родным в другие города. Это может быть выходом из положения?

— Не для всех и не всегда. Ведь что такое переезд в другой город? Это стресс, по сути, эти люди — те же беженцы, с чувством опустошенности. Человек потерял все, что его окружало, а что дальше, он не понимает. Появляется апатия, ему трудно начать что-то делать, тем более — что-то новое. И даже полная изоляция больного наркоманией — не решение проблемы. Несколько лет назад к нам обратился отец пациента, который продержал сына на даче в подвале полгода. Но ожидаемого результата это не дало: как только отец «смилостивился» над ним и отпустил, парень в прямом смысле сорвался с цепи. Потом он неоднократно лечился, но, к сожалению, в итоге умер от передозировки.

— А любовь помогает в борьбе с зависимостью?

— Безусловно. Когда человеку есть на кого опереться — у него большой шанс на выздоровление.

Лариса ЗЕЛИНСКАЯ.
(ИА «Столица» специально для газеты «Чебоксарские новости».)